Всё для себя решив, я улыбнулся и сосредоточился на предстоящей охоте, тем более что мы уже приехали в нужный район.

Отец заглушил двигатель машины, и мы все вышли. Находились мы в каком-то запущенном сквере, на окраине Москвы, а недалеко виднелись огни спального микрорайона.

— Ну, я пошла?! — мама весело подмигнула отцу.

— Сильно там не крути попкой милая, а то вместо одного трупа мне придётся избавляться от трёх, а то и от четырёх, — ответил он, жадно осматриваю маму, одетую в туфли на высокой шпильке, облегающие джинсовые шортики и крохотный топик.

— Слушаю и повинуюсь, мой господин, — задорно произнесла она и направилась в сторону огней.

«Да уж, немало извращенцев повелось на её наряды. Ещё ни разу не было, чтобы какой-нибудь моральный урод не попытался изнасиловать её или на худой конец ограбить. Наша семья от голода точно не умрёт!» — с гордостью глядя на удаляющуюся маму, подумал я.

— А нам что делать? — удивлённо спросила Камилла, видя, что мы стоим на месте.

— Отойти от машины и ждать, — ответил я. — Сейчас мама быстренько найдёт на свою голову приключений и сделает вид, что убегает. Бежать она естественно будет в нашем направлении. И как только намеченная жертва окажется возле нас, в игру вступаем мы. Как правило, мы любим погонять жертву, чтобы она раскаялась во всех грехах перед смертью и почувствовала себя на месте тех людей, которым когда-то причиняла боль. Тебе понравится. Это даже круче чем на вечеринках, потому что пространства здесь больше и намного веселее, когда жертва пытается спрятаться. Думая, что мы не знаем где её искать, она начинает испытывать слабую надежду на спасение, и кровь приправляется не только адреналином. В общем, сама поймёшь, когда попробуешь.

— Угу, вкус божественный, — пританцовывая на месте, добавила Лари, и с нетерпением посмотрела в ту сторону, куда ушла мама.

Долгие пять минут ничего не происходило, а потом раздался крик мамы, и мы оживились.

— Есть! — с гордостью сказал папа и метнулся на крик, чтобы помочь маме загнать жертву и отрезать все пути для отступления.

— Прячемся, — скомандовал я и, схватив Камиллу за руку, потащил её к кустам, а Лари побежала в другую сторону. — Жертва уже на крючке, и сейчас начнется самое интересное. Мама исчезнет с поля зрения, и человек начнёт её искать, но найдёт кого-то из нас, вернее наши зубки.

Камилла хищно оскалилась и громко сглотнула слюну, уже дрожа от предвкушения. «Чудо, как хороша!» — подумал я, любуясь ею.

Вдалеке послышался топот ног, а потом мужской голос:

— Цыпочка, ты где? Не надо от меня прятаться, я ведь всё равно тебя найду! Если сама выйдешь, то я с тобой развлекусь и оставлю в живых, а если заставишь себя искать, то прикончу потом! Хочешь, чтобы завтра с утра здесь нашли твой труп? Или будешь посговорчивее? — на одной из дорожек сквера, оглядываясь по сторонам, появился коренастый мужчина лет тридцати пяти. — Выходи, сучка! А то я уже теряю терпение!

«Здесь и без маминого дара понятно, что жертва сволочь ещё та!» — с отвращением посмотрев на мужчину, я пригнулся, приготовившись к броску.

Но мужчина, шедший до этого на меня, резко поменял направление, и пошёл в сторону Лари. «Повезло сестричке».

— Ага! Вот я тебя и нашёл, шлюшка! — довольно пробормотал он, увидев, как в кустах мелькнула Лари, и бросился к ней.

— Нашёл! — раздался насмешливый голос Лари, и она резко дёрнула его на себя. — Привет! Мамочку мою ищешь? Я тебе помогу! Она придёт на запах твоей крови! — и, рванув ворот его футболки, порвала её в клочья, а затем укусила за плечо.

Мужик заорал благим матом, и попытался отпихнуть её. Но Лари всегда цепко держала своих жертв. Сделав два больших глотка, она с улыбкой посмотрела на него и, облизав губы, оттолкнула.

— Наш выход! — сказал я, и в следующую секунду уже был рядом с жертвой.

Увидев ещё и меня, мужчина испуганно шарахнулся, и столкнулся с Камиллой, которая уже стояла у него за спиной. Оскалившись, она схватила его за руку, и вцепилась в неё зубами.

— Помогитееее! — истерично закричал мужик, пытаясь освободиться от хватки Камиллы, одновременно с этим загнанно оглядываясь по сторонам, и ища пути для отступления.

— Итак, посмотрим, что мы имеем, — на аллее, под руку с папой появилась мама, и не спеша подошла к нам.

— Кто вы?! — с ужасом глядя на свою кровь на губах Камиллы, прошептал мужик, и затравленно посмотрел на маму.

— Какая разница? — скучающе произнесла она. — Главное — ты хотел развлечений, сейчас ты их получишь, но перед этим я посмотрю, скольким ты сам устроил развлечения.

Подойдя, она взяла его за руку и замерла, а мужчина стоял не в силах сдвинуться от страха. Меня с отцом, в общем-то, никогда не интересовало, сколько и какие именно преступления совершали наши жертвы. Лари же было достаточно знать, что человек плохой, но мама всегда проверяла жертв на преступления, чтобы быть уверенной, что перед ней воистину мерзавец, заслуживающий одной лишь смерти.

— Мам, да что его проверять! — сказал я, уже испытывая желание попробовать крови. — Он уже своей болтовнёй сам признался, что и убить может.

— Ничего нет, — растерянно ответила она, не обращая внимания на мои слова. — Я ничего не вижу.

Посмотрев на отца, она взяла жертву за вторую руку, и нахмурилась.

— Ничего не понимаю!

Мы все замерли, не зная, что делать.

— Милая, попробуй ещё раз, — подал голос папа. — Или укуси его, может кровь тебе поможет?

— Мамочка, он на сто процентов тот, кто нам нужен, — заверила Лари. — Ты бы слышала, что он обещал сделать с тобой, когда найдёт.

Ещё секунд двадцать мама колебалась, а потом всё же укусила мужчину за руку. Опять закричав, он дёрнулся, и она отпустила его, прошептав:

— Пустота.

— Майя, милая, сегодня просто не твой день, — успокаивающе сказал папа. — Но ты даже без видений не ошиблась, так что давай поохотимся, а потом уже будем разбираться. Хорошо? Лари уже не терпится утолить жажду.

— Да-да, конечно, — задумчиво согласилась мама. — Потом разберёмся.

Ринувшись догонять нашу жертву, чтобы поиграть с ней я почувствовал непонятную тревогу. «У мамы никогда не было проколов на охоте. А этот мужик явно подонок ещё тот. Так почему же она ничего не увидела?».

Камилла.

Атмосфера в доме стояла гнетущая. С момента охоты прошло четыре дня, и за это время Майя окончательно убедилась, что её дар пропал. Чего она только не делала, пытаясь вызвать видения, но ничего не получалось, поэтому с каждым днём она хмурилась всё больше и больше. А вслед за ней портилось настроение и у домочадцев. По дому больше не разносился весёлый смех ни самой Майи, ни Лари, как это всегда бывало раньше.

Порой, наблюдая, как Майя раскладывает чужие вещи на небольшом столике в зимнем саду, а потом подолгу держит их в руках, закрыв глаза и пытаясь что-то увидеть, я испытывала к ней жалость.

«Странно всё это. Когда я готовилась к переезду в клан Лароли, то думала, что испытаю радость, когда Майя поймёт, что лишилась своего дара. Но отчего-то сейчас радости нет, и мне её по-настоящему жалко» — лёжа на софе в своей комнате, я думала о происходящем.

«Я просто мечтала, что однажды с презрительной усмешкой брошу ей в лицо, что это именно из-за меня она ничего не видит, потому что в моём присутствии любой человек и вампир терял свои сверхъестественные способности, но теперь не испытываю желания это сказать… Даже больше! Я боюсь, что кто-то об этом узнает!».

«Может уехать на время? Часов через девять-десять способности Майи вернутся, и тогда всё станет как прежде. Но… когда я приеду обратно, она опять утратит свой дар, и тогда это лишь вопрос времени, когда кто-нибудь сопоставит факты и поймёт, что всё дело во мне. Да и опасно это. Вдруг, когда она снова сможет всё видеть, она разгадает планы Дрейфуса, и соответственно изобличит меня? Нет, уезжать нельзя, да и не хочется. Что же делать?».

Обхватив одну из подушек, я уткнулась в неё лицом, и замерла. «Здесь я впервые в жизни почувствовала себя как дома. Прошедшие две недели были наполнены счастьем и настоящим домашним уютом. Что я почувствую, когда потеряю всё это?».