Леди Элессента положила руку на её плечо, и Юджи расплакалась.

— Да, девочка. Его Высочество, Тригалас Эль-Далиан, твой настоящий отец.

Так вот он какой, мамин "туман "… Юджи покосилась в нишу за статую: там стоял саркофаг с полупрозрачной, слюдяной крышкой, однако разглядеть что-то ещё она не смогла. Леди Элессента проследила её взгляд и взяла Юджи за руку.

— Не надо… — мягко сказала она.

— А… мама знает? — вырвалось у Юджи. Леди Элессента покачала головой.

— Нет. Она, наверняка, догадывается, но спросить боится. Ей эти воспоминания принесут ещё большую скорбь.

— А я? Почему вы привели меня сюда?

— Что бы ты поняла, кем был твой отец. Что бы ты не стеснялась своего происхождения здесь, в Нэмэтаре. Пусть твоя мать и не стала Владычицей, хотя я и прилагала к этому все усилия, теперь это уже не важно. В конце концов, так было решено на Звёздном Кругу. Посмотри ещё раз на окружающих тебя королей прошлого, — леди Элессента обвела рукой стоящие статуи, — и пойми, что частички именно их крови текут по твоим жилам. Твой отец был наследным принцем старинного рода Эль-Далиан. Мы ведём его от самого первого Владыки — Нэмэталаса. Его имя теперь носит Нэмэтар.

Леди Элессента указала на стоявшую вдалеке статую, которая была грязно-зелёного цвета — увы, время безжалостно и к камню. Юджи посмотрела на сурового и величественного короля, стоявшего в полном боевом облачении, но снявшего шлем, казалось, на минуту, только для лучшего обзора поля битвы, да так и застывшего в камне. Потом обернулась на отца. Нет, Тригалас понравился ей гораздо больше.

Уже выходя из усыпальницы, Юджи подумала: "Теперь я понимаю маму… Такой красавец! "

— О чём задумалась? — спросила леди Элессента.

— Да так… Знаете, когда я узнала о том, что… ну, о том, что я не дочь моего отца… то есть… — Юджи не могла так сразу сформулировать и высказать всё то, что хотелось: — Тогда мне было стыдно. Честно! У нас на родине к бастардам и их матерям отношение, скажем так, не совсем мягкое. Это здесь "Невеста Тумана ". А у нас — "шлюха ". Господи, леди Элессента, да если мой отец… то-есть, Джон Уотерфолл, после такого женился на маме и дал мне своё имя, я никогда не перестану любить его, как отца. Даже теперь, когда он умер, а я знаю правду. Вы уж простите… Хотя, если совсем честно… теперь я понимаю и маму. Теперь понимаю: если Тригалас был хоть наполовину таким красивым, как его статуя, в него нельзя было не влюбиться.

Леди Элессента засмеялась:

— Поверь мне — скульптор не солгал. Тригалас и в самом деле был очень милым юношей. Когда хотел, разумеется. С Лорианой, на которой его хотели женить, он был совсем не таким.

— Расскажете?! А то от мамы и не дождёшься!

— Юджи! Ты готова?

— Мама-а! Ну обязательно именно это платье одевать?

— Юджиния! Если ты сейчас же не будешь готова, я пойду на конюшню и попрошу конюхов не давать тебе не только коней, но и старую корову!

— Ой, мам, я так люблю, когда ты злишься! Ты тогда такая красивая становишься!

— Брысь!

Юджи с хихиканьем вышмыгнула из комнаты, а Габриэла беспомощно посмотрела на леди Элессенту:

— Нет, она надо мной просто издевается!

Во дворце леди Элессенты с самого утра царила суматоха: дом Дал-Нэлиэнэ и правящий дом Эль-Далиан объединялись. Гости прибывали со вчерашнего дня, но Владыка Иллион с супругой должны были прибыть с минуты на минуту.

Юные леди собрались возле мраморного фонтанчика, разглядывая плавающих там рыбок. С лестницы спустилась Юджи в роскошном платье из жёлтого шёлка. Её длинные волосы были уложены в высокую причёску, что делало вовсе не низенькую Юджи ещё стройнее и выше. Эльфийки разом смолкли, оценивающе оглядывая Юджи. Та подняла голову, терпеливо ожидая, когда разглядывание закончится. Одна из эльфиек фыркнула:

— Хм, одели ворону в павлиньи перья!

— Нет, что вы, она нашла это платье на помойке!

— Странно, как сестра самого Владыки не брезгует держать у себя в доме этих человечьих баб?

— А она их держит в качестве домашних зверюшек!

— Надеюсь, она блох им вычесала?

Эльфийки даже не старались говорить тихо. Наоборот, их слова были адресованы именно ей, Юджи. Они прекрасно знали, как больно бьют по ней их слова. Юджи почувствовала, как вся кипит от желания макнуть пару этих расфуфыренных цыпочек в фонтан. Вместо этого она прошла мимо, не глядя на эльфиек и говоря на ходу:

— Да, нас любят, как любимую кошку. Но я бы не стала наступать кошке на хвост — может укусить!

Гордо продефилировав до угла дворца, Юджи кинулась в конюшню. Возле неё никого не было. Она вывела Радэла, села боком — иначе мешало платье, и направила коня через службы, стараясь держаться как можно дальше от парадного входа. Проскользнув незамеченной в ворота, она галопом вырвалась на луг.

Это была её стихия! Ветер растрепал её причёску, уничтожил плоды двухчасовых стараний личного парикмахера леди Элессенты, разметав волосы в очаровательном беспорядке. Мелькнула впереди её любимая тренировочная рощица. Оттуда шёл дымок — значит, там кто-то есть. Возле входа пасся конь с уздой, стало быть, это Люди. Юджи направила своего коня в заросли.

Возле костра прямоугольником были сложены брёвна. На одном из них сидел Дэн и задумчиво ворошил палочкой угли. Юджи подъезжала прямо к костру. Свет падал на неё сзади, от чего её жёлтое платье превратилось в сияющее бело-золотое. Огромный вороной конь, бережно неся всадницу, ступал по траве.

Увидев прекрасную всадницу, словно вышедшую из волшебной сказки, Дэн привстал, удивлённо распахнув глаза… но, увидев, что это всего-навсего Юджи, не выдержал и чертыхнулся.

— Юджи! Ты что тут делаешь, да ещё и в таком виде?!

Юджи соскользнула со спины Радэла. Прошла к костру и плюхнулась на бревно.

— У-у-у, тупые курицы!

— Кто? — спокойно спросил Дэн, приподнимая её за локоток, бросая на бревно свой плащ и усаживая её сверху.

— Да эти… — Юджи пылала от гнева. — Они считают меня всего лишь грязью на своих каблуках! А мама ещё хочет, чтоб я с ними подружилась! Ха! Да я скорее подружусь со змеями и тараканами!

Юджи сердито бросала слова, а Дэн смотрел на эту необычную девушку… Для него она была сплошной загадкой: воинственная, и в тоже время нежная; её острый язычок мог ранить словом, а сейчас она вдруг стала такой беззащитной перед придворными девицами, от которых (чего греха таить?) и сам Дэн был далеко не в восторге, особенно когда отец намекнул на возможность скорой женитьбы…

— Да-а… вот тебе обидно… А мне, между прочим, предстоит вот на одной из таких придворных стерв жениться!

— Ой!

— Вот и я об этом! — вздохнул Дэн.

— Ну, мне проще: я не представляю ни династического, ни земельного, ни денежного интереса для потенциальных женихов!

— Ошибаешься, это тоже вопрос спорный: даже я, сидя в своей провинции, знаю о том, кто твой дед и кто твой отец. Если твою маму официально признают дочерью Наследника, тогда поймёшь, почём фунт лиха. Окажешься в золотой клетке: туда не ходи, с тем не дружи, ту не люби…

— Ну, это пока вилами по воде…

— Уж поверь мне: так оно и будет. Интересы государства, видите-ли… — скорчил презрительную рожу Дэн. — А я, между прочим, — не только сын одного из влиятельных лиц Леверквинна, но и сын лучшего друга Его Величества Бертрана I. А это значит, что и жену мне подберут, не спросясь моего мнения! Поведут к алтарю, как бычка на случку…

У Юджи что-то грохнуло в груди и опустилось на самое дно.

— Ты что… женишься?

— Пока ещё нет… но не за горами.