Передо мной все черно. Я открываю глаза, потому что мне стало больно от крепко сжатых век. Вокруг меня ночная тишина, а за окном идет предутренняя битва тьмы и света. Сквозь тяжелые шторы я вижу мерцание огонька. Это горит одинокий уличный фонарь. Скоро утро. Я лежу на своей кровати, словно в поднебесной люльке, которую качает вечность бытия. Я думаю о произошедшем сегодня, вернее уже вчера.

Было поздно, и я собиралась спать. Казалось, ничто не предвещало плохого. Как обычно, раскрыла книгу, брошенную со вчерашнего вечера, и начала читать. Когда раздался телефонный звонок, я, еще находясь в гуще событий душещипательного сюжета закрученной истории, автоматически сняла трубку. Я даже не успела подумать, что уже поздно, или удивиться: мол, кто это может звонить в двенадцатом часу ночи? По моей настоятельной просьбе (в недалеком прошлом у меня были проблемы зависать на телефонном проводе до утра) мои знакомые и друзья не звонят мне после десяти вечера. А тут на тебе! Незнакомый, располагающий, но с твердыми нотками мужской голос поверг меня в изумление и обрушил поток информации. Я только слушала, не в силах сказать ни слова. В заключение он извинился: «Простите, что побеспокоил вас столь поздно, желаю вам спокойной ночи. До скорой встречи!»

Короткие гудки привели меня в чувство. Я в полном смятении бросила трубку и рухнула в кресло: ничего себе – новости! Неожиданная весточка была из далекого прошлого. За какие-то считанные минуты в моей голове пронеслась вся моя жизнь. Этот звонок был как гром средь ясного неба!

Недолгий разговор с незнакомцем вернул меня на двадцать лет назад и зародил множество вопросов, на которые у меня не было ответа. А что могла я знать тогда, девчонка, в пятнадцать лет? Что моя мать бросила меня и бабушку ради французского мужа и уехала жить в Париж? И что ровно через год умерла от тяжелой болезни? Какой? Я ничего толком не знала. Бабушка после ее смерти прожила недолго – два года, но даже перед своей кончиной она ни разу не вспомнила о моей маме. Сейчас понимаю, что это не так, наверняка потеря единственной дочери и была причиной ее смерти. Скорее всего, загнав душевную боль глубоко в себя, она терзалась, делая вид, что ничего не случилось, и не выдержала страданий. Я же, по причине своей молодости и мучительной обиды на мать, не задавала бабушке никаких вопросов. Знала я только одно, и то в основном из банальных пересудов окружающих людей, что мама оставила Родину, семью, успешную карьеру в театре, поклонников, друзей… и, как кричала мне в лицо одна из ее близких подруг: «…тебя, тебя, девочка, бросила!»

Заканчивались эти разговоры всегда одним и тем же: «И чего ей здесь не хватало?»

Мама была, как теперь говорят, – звезда. И так получается, что она променяла свое благополучное существование в Ленинграде на год жизни в Париже и канула в вечность бесследно. Иногда мне казалось, что мама жива, и я еще долго надеялась, что однажды она позвонит как ни в чем не бывало и скажет: «Привет, дочь!»

Годы шли, но она не звонила. И я, смирившись с внезапной смертью матери, в душе простила ее и жила своей жизнью. Пока не раздался этот звонок на ночь глядя. Будь он проклят! И зачем я договорилась встретиться с незнакомым человеком?

Всю ночь я пыталась заснуть, но от волнения не сомкнула глаз до самого утра. Воспоминания – картинки из далекого детства, словно ожившие видения, проплывали зыбкими тенями и исчезали в мареве наступающего рассвета. Вот я, маленькая девочка, лет пяти, сижу в первом ряду партера и громко кричу на весь зал: «Ма-ама-а-а! Это – моя мама!» Все оборачиваются в мою сторону. А мама, такая красивая и молодая, улыбается и протягивает мне со сцены букет белых роз.

А вот еще одна картинка, мелькнувшая светлым лучиком в калейдоскопе жизненных осколков: мне – десять лет, наслаждаюсь редкими минутами, когда мама, папа и я – вместе. «Ура!» – раздуваю я щеки от счастья. Мы сидим в кафе-мороженице «Лягушатник» на Невском проспекте. Мой день рождения. Папа и мама пьют шампанское, а я уплетаю тройную порцию мороженого. «Вот маленькая обжорка!» – смеются родители.

Я перевернула влажную от слез подушку. Что это? Я плачу?

Заставила себя сомкнуть глаза. Не тут-то было! Когда услышала, что часы пробили пять ударов, я разозлилась и накрылась одеялом с головой. Надо поспать хоть часок, начала уговаривать я себя… Но я лежала с чувством, будто меня поместили в капсулу и бросили в мировое пространство. Одну. На вечное скитание.

Утро напомнило о себе трамвайными звонками и гудящим лифтом за стеной. Тревожные мысли о предстоящей встрече заставили меня встать пораньше и привести себя в порядок. Взглянула в зеркало и ужаснулась: черные круги под глазами! Мои глаза – гильотины, предсмертный взгляд, опасный для жизни. Я отвернулась от фантомного отражения. Надо же себя довести до такого!

В смятении вдруг подумала – может, никуда не ходить? Чуть было не вернулась в постель досыпать. Но вовремя спохватилась: надо собираться, раз договорились! И опять разозлилась. Человек из прошлого, черт бы его побрал, назначил мне встречу сегодня ни раньше ни позже, а в десять утра! И зачем согласилась? Надо было хотя бы в обед… По своей натуре я – сова, а ему, видите ли, нужно в Министерство культуры… А я здесь при чем?

Заставила себя принять контрастный душ, чтобы проснуться. Обычно помогает. Подкрасила глаза и стала прикидывать, в чем идти на встречу: в платье или в брюках? Мне так захотелось предстать красивой и достойной своей матери-звезды перед глазами незнакомого человека, в прошлом, по его словам, друга и поклонника. Под впечатлением этого я начала лихорадочно прихорашиваться, ведь красота и талант матери накладывали на меня определенную ответственность. Если честно, гламурный ореол воспоминаний и фотографий мамы всю жизнь давил на меня. Может, поэтому ничего хорошего в моей жизни и не получилось? Неудачная актриса. Разведена. Детей нет. Говорят, я похожа на мать, но я этого не нахожу. Мама была красавицей, а я… На данный момент, скорее всего, претендент на главную роль в фильме «Мумия возвращается!»

Интересно, какое впечатление я на него произведу? Тем более что он хорошо знал маму. Оглядев себя в зеркале с головы до ног, я опять разволновалась: выгляжу ужасно. И что ему нужно от меня? Говорит, написал кинороман о моей матери! Был близко с нею знаком! Но самое главное, что выбило меня из колеи и заинтриговало, это его признание, произнесенное приглушенным голосом, мол, вы не беспокойтесь, но так уж получилось, я сделал частное журналистское расследование. И, помолчав, добавил тоном, не терпящим возражений, дескать, хотите вы этого или нет, мне все равно, но по фактам жизни известной балерины буду делать фильм-сенсацию!

«Простите, а какая может быть сенсация в личной жизни и болезни моей матери?» – взволнованно спросила я. Честно говоря, я запаниковала.

Человек, почувствовав тревогу в моем голосе, начал торопливо оправдываться. Видите ли, ему важно ознакомить меня с материалом. И патетически заявил: «Я должен с вами считаться, как-никак героиня романа – ваша родная мать!»

Ну что же, спасибо и на этом!

После телефонного разговора я задумалась. Вся эта история мне совсем не нравилась. По-моему, это все смахивает на шантаж. Приготовившись к самому плохому, я поехала на свидание с очень нехорошим предчувствием.

Сразу скажу, предчувствие обмануло меня. Оказалось, все не так страшно, как я себе представляла, и даже неожиданно забавно. Хотя, если честно, легче на душе от этой встречи мне уж точно не стало, но в результате передо мной лежит еще не прочитанный сценарий. Я посмотрела на часы. Поздно уже, черт возьми! Может быть, отложить чтение до утра?