Он сделал шаг назад, словно хотел отойти на безопасное расстояние.

— Я прежде ничего подобного не испытывал и даже не подозревал, что способен на такое чувство… но волк тоже не дремал. Когда взошла полная луна, он приказал мне нарушить запрет твоего отца и найти тебя. Я даже пытался запереться в своей комнате, но это не помогло. К счастью, добежав до твоего дома, я пришел в себя и собрал волю в кулак, но все же не смог уйти, не повидав тебя.

— Я тебя видела! — ахнула я. — Тот пес, то есть волк, который сидел под ореховым деревом и следил за мной — это был ты!

Не знаю, что меня так удивило. Наверное, дело в том, что я представляла себе оборотня уродливым гибридом человека и зверя. Но пес, виденный мной в тот вечер, показался мне красивым, мощным, благородным животным, необычайно крупным для собаки. Больше всего он напоминал изваяние волка — спутника Гэбриела в Саду Ангелов.

— Ты боишься, что теперь, когда вы с волком оба знаете, кто я, он придет за мной? — улыбнулась я, пытаясь хоть немного разрядить обстановку. — Ну что ж, зато у меня будет один свободный вечер каждый месяц.

— Три, — поправил Дэниел. — Целых три.

— Почему?

— Луна считается полной три ночи подряд. В прошлый раз я пришел искать тебя на третью ночь. Сегодня первая ночь нового полнолуния.

— Тем лучше! Когда заводишь новые отношения, на все остальное вечно не хватает времени. — Я изобразила смешок.

Дэниел не стал мне подыгрывать.

— Хорошо бы твое ежемесячное одиночество стало моей единственной заботой, — сказал он без тени улыбки. — Чтобы остаться здесь, с тобой, мне нужно кое-что уладить сегодня вечером. Именно поэтому тебе нельзя выходить из дома. Пожалуйста, Грейси. Забудь о танцах, ужине, или куда ты там собиралась с Питом и друзьями. Мне нужно знать, что ты в безопасности.

— Я не могу просто взять и не прийти на бал.

— Грейс, я говорю тебе серьезно, как никогда: останься дома. Пожалуйста, ради меня. Обещай, что никуда не пойдешь. — Он прильнул к моим губам с таким же исступлением, как в тот роковой вечер под ореховым деревом, словно от этого поцелуя зависела его жизнь.

— Хорошо, — пробормотала я, утопая в его объятиях.

Перед балом.

Обещания — мой злой рок. Надо объявить их вне закона. «Серьезно, в этот раз я точно попаду в ад», — подумала я, когда Эйприл воткнула последнюю заколку-невидимку в мою высокую укладку.

— Ты выглядишь сногсшибательно, — сказала она.

Я честно пыталась сдержать обещание, данное Дэниелу. Вернувшись домой, я сразу позвонила Эйприл. Мне казалось, Пит не так расстроится, если верная подруга сообщит ему, что я внезапно заболела ветрянкой или чем-нибудь столь же заразным. Однако я тут же поняла, что совершила крупную ошибку.

— Не смей! — завизжала Эйприл на другом конце линии, перекрывая шум торгового центра «Эппл-Валли». Она только что вышла из маникюрного салона и с трудом управлялась с телефоном, стараясь не задеть свежий лак. — Я тебя никогда не прощу, — заявила она тоном, не допускающим сомнений. — Ты знаешь, что этот бал для меня значит? Да ты мне жизнь сломаешь, если не пойдешь.

Мать Эйприл, которую прежде мало интересовали дела дочери, в последнее время не спускала с нее глаз, проявляя все больше строгости с каждым днем бесплодных поисков Джессики Дей. Она разрешила Джуду навещать их только под предлогом учебы и со скрипом отпустила Эйприл на бал, поставив железные условия: мы с Питом поедем в той же машине, после ужина и танцев Эйприл сразу отправится домой, никаких промежуточных остановок.

— Но я же болею!

— Врешь! Ты сама сказала, что это отмазка для Пита.

«Черт!»

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — ныла Эйприл. — Ради меня! Я умру, если не пойду на танцы с Джудом.

Я рассмеялась.

— Ну ладно, если это вопрос жизни и смерти…

— Спасибо, Грейс! Обещаю, ты не пожалеешь!

Я очень надеялась, что так оно и будет.

В конце концов, это всего лишь праздничный ужин с танцами. Сворачивать с маршрута я не собираюсь. Дэниел даже не узнает, что я покидала свою комнату, а значит, ему не придется за меня волноваться.

Неужели жизнь меня ничему не учит?

Сощурив глаз, Эйприл выдернула из моей прически длинную прядь и соорудила одинокий «локон страсти».

— Пит обалдеет, вот увидишь!

«Это лишнее», — подумала я, но все равно улыбнулась и поблагодарила ее.

Парой часов раньше Эйприл чуть не утратила дар речи, увидев, во что я превратила свои волосы с помощью лака и мусса для укладки. Сама не знаю, почему у меня так тряслись руки — явно не из-за предстоящего свидания с Питом.

— Вылитая королева красоты восьмидесятых, — заявила подруга, усаживая меня обратно за туалетный столик.

— Вроде бы сейчас восьмидесятые снова в моде? — сказала я, глядя в зеркало.

Эйприл выразительно закатила глаза и принялась ликвидировать последствия моей самодеятельности. Надо признать, конечный результат ее трудов выглядел чертовски стильно. Как хорошо, что парни опаздывали и я не успела испугать их своим видом.

Я встала перед зеркалом во весь рост и критически осмотрела свое отражение. Еще во время сдачи экзаменов Эйприл силком затащила меня в «Эппл-Валли». Мне было не до покупок, поэтому я положилась на подругу и купила выбранное ею платье, даже не примерив. Эйприл и тут проявила безупречный вкус. Белое атласное платье сидело на мне как влитое и очень шло к моим фиалковым глазам и темным кудрям, собранным в изящный узел. Облегающий лиф заставлял поверить, будто у меня есть грудь, но больше всего мне нравился фиолетовый пояс, создающий эффект осиной талии, и лак для ногтей в тон, купленный Эйприл в той же торговой галерее.

Я кокетливо покрутилась перед зеркалом. Жаль, что Дэниел не увидит меня в этом наряде!

Меня беспокоили только излишне тонкие бретели. Мама всегда категорически настаивала на одежде с рукавом. Однако в последнее время она целыми вечерами пропадала в клинике и даже не поинтересовалась моим бальным платьем.

Я потерла голое плечо и поежилась.

— Не волнуйся, — сказала Эйприл. — Я принесла тебе накидку, но специально оставила ее внизу, чтобы Пит увидел тебя во всей красе!

— Думаешь, это хорошая идея?..

В дверь позвонили.

— Пора на выход, — Эйприл сложила бантиком розовые губы, поправила платье того же оттенка и потянула меня к лестнице, по которой нам предстояло торжественно спуститься.

Джуд переоделся к балу дома у Пита, дав нам с Эйприл возможность спокойно нарядиться. В черном костюме он выглядел довольно мрачно, хотя на редкость элегантно. В руках он держал браслет из пяти розовых роз, призванный дополнить платье Эйприл.

Пит облачился в темно-синий блейзер и коричневые брюки. Завидев нас, он испустил восхищенный свист.

Мои голые плечи отчаянно запылали. Мамино лицо вытянулось.

— Надеюсь, у тебя есть накидка, — сказала она, когда Пит приветственно чмокнул меня в щечку.

— Она в передней, рядом с моей сумочкой, — сказала Эйприл.

Когда мама вышла из комнаты, Пит наклонился и надел мне на запястье браслет из бледно-лиловых роз. — Забудь о накидке, ты выглядишь божественно! — шепнул он и снова поцеловал меня в щеку, на этот раз чуть не коснувшись губами шеи. К пряному аромату его одеколона примешивался незнакомый сладковатый запах.

Я отступила в сторону и безропотно позволила маме укрыть мне плечи палантином из фиолетового шифона.

— Радуйтесь, что отца нет дома, юная особа, — процедила она мне на ухо. — Иначе вы бы остались в своей комнате.

В глубине души я пожалела, что папа отлучился. Зря я согласилась пойти на бал с Питом. Дело даже не в нарушенном обещании. Я ничуть не смущалась, когда меня целовал Дэниел, но с Питом все обстояло иначе. Пока мама нас фотографировала, он не сводил с меня глаз, и что-то в этом взгляде меня пугало. Такое же выражение лица у него было, когда мы вместе играли в уличный хоккей в тупике по соседству. Словно он решил вырвать победу, чего бы это ни стоило.