Когда мы вернулись в Розмари, микроавтобусы и машины различных телевизионных каналов заполняли улицы города. Я развернул машину и поехал в сторону моей квартиры.

— Что ты делаешь? — спросила Харлоу, выпрямляясь на сиденье и глядя в окно на папарацци, окруживших дом Нан. Они фотографировали её машину и сам дом.

— Везу тебя к себе домой, — сообщил я ей.

— Мне нужно разобраться с этим сейчас. Дальше будет только хуже. Я хочу, чтобы они уехали, а жители Розмари вновь вернулись в нормальной жизни.

— Харлоу, если я позволю тебе выйти из машины, и они набросятся на тебя, боюсь, что в это случае я попаду за решётку. Понимаешь?

Она хмуро посмотрела на меня.

— Почему?

— Потому что я сорвусь с цепи. Вот почему.

— Ох, — выдохнула Харлоу.

Она позволила мне отвезти её ко мне на квартиру, не задавая больше вопросов. Когда мы подъехали к дому, я выдохнул от облегчения. Я боялся, что репортеры уже узнали, кем был я, и поджидали нас здесь.

Мой телефон зазвонил в тот момент, когда я остановил машину. Я схватил его и увидел имя Раша на экране.

— Привет, — сказал я, открывая дверцу внедорожника. Я торопился, так как хотел, чтобы Харлоу как можно скорее оказалась в безопасности моей квартиры.

— Где Харлоу? — спросил Раш.

— Со мной.

— Где?

— Только что подъехали к моему дому, — ответил я.

— Заведи её в квартиру и никуда от туда не выпускай, черт возьми, — прорычал Раш.

— Без тебя знаю, — сказал я, раздражаясь оттого, что он думал, будто был обязан защищать то, что принадлежит мне.

— Она знает? — спросил Раш.

— Да. Киро звонил и предупредил её.

— Она знает о своей матери?

— Да. Она выяснила это, когда ездила искать своего отца в Вегас. Я тоже был там.

— В прессе уже упоминается о Харлоу. Не включай телевизор, — сказал Раш.

— Я и так не собирался этого делать. Я позабочусь о ней. Мне не нужно, чтобы ты, черт возьми, указывал мне, как обеспечить безопасность моей женщине.

Раш какое-то мгновенье молчал.

— Ладно. Хорошо. Но если… — он замолчал. — Не важно. Позвони мне, если я понадоблюсь.

Он повесил трубку. Я помог Харлоу выбраться из машины, взял её за руку и мы вместе побежали к входной двери. По пути нам никто не встретился, и мне хотелось, чтобы так все и оставалось.

Когда мы оказались в безопасности моей квартиры, я захлопнул дверь и закрыл ей на замок.

— Ты в порядке? — спросил я у Харлоу.

Она кивнула, не двигаясь с места. Я не знал, о чем она думала, но я мог сказать, что она вела мысленную борьбу.

Я сделал шаг вперед, и Харлоу бросилась в мои объятия. Я не ожидал этого, но я подхватил её и прижал к себе. Я понял, что это было первый раз в её жизни, когда кто-то поставил её превыше всего остального. То, как расслабилось тело Харлоу, когда она прижалась ко мне, сказала мне все, что мне нужно было знать.

Моя сверхзащита была направлена не только на саму Харлоу, но и на секреты её семьи.

— Отныне у тебя есть я, — сказал я, и она кивнула, прижимаясь к моей груди.

Репортерам понадобилось только три часа, чтобы найти нас. Грант закрыл ставни и задернул шторы на всех окнах и стеклянной двери, которая вела на балкон. Машины полицейских тоже стояли на улицк. И я знала, что Раш использовал все свои возможности, чтобы держать этих стервятников подальше от меня, но из этого мало что вышло хорошего.

Грант заперся вместе со мной в своей квартире, как зверь в клетке. Я ненавидела это. Я наблюдала за ним, когда он осторожно выглядывал в окно, и начинала в такие моменты ненавидеть себя. Из-за меня он оказался втянут в это безумство. Я была эгоисткой и позволила ему остаться со мной. Мне следовало сбежать. Я должна была вынудить Гранта отпустить меня. Я должна была сказать ему, что его страх потерять кого-то, со мной мог стать реальностью. Я не знала, сколько проживу. Я никогда не смогу забеременеть, я видела, как Грант смотрел на Раша и Нейта, и я знала, что он тоже мечтал о ребенке.

Но он никогда не сможет получить это со мной.

Я была неполноценной.

И сейчас я рушила его жизнь.

Грант обернулся и увидел, что я смотрю на него. Он нахмурился и в два шага добрался до меня.

— Мне не нравится взгляд, который я вижу на твоем лице. Не обращай внимания на это дерьмо за окном.

— Не могу. Ты заперся в своей квартире из-за меня.

Грант вздернул брови.

— Думаешь, меня это заботит? Единственная проблема, которая могла бы меня задеть, если бы тебя не было со мной. Но ты здесь. И это делает чертовски приятной обстановку.

Я не смогла сдержаться от улыбки, когда заметила дразнящий взгляд на его лице. Он всегда заставлял меня улыбаться.

— Ты скоро захочешь выйти, — сказала я ему, пытаясь напомнить о более насущных делах.

Грант не стал спорить со мной. Вместо этого, он ткнул в меня пальцем.

— Вставай, — приказал он.

Я сделала, как было велено.

Он протянул руку и погладил мою щеку тыльной стороной ладони.

— Хорошая девочка, — проворковал он. — Теперь, снимай свою одежду, — сказал он грозным голосом. Это могло бы разозлить меня, но темный сексуальный подтекст только привлекал мое внимание совсем к другому.

— Что? — спросила я, начиная дышать тяжелее.

— Я сказал, стаскивай с себя одежду. Я знаю, что ты меня правильно расслышала, — медленно произнес он.

Я думала о том, чтобы поспорить с Грантом, но его взгляд заставил меня передумать. Я потянулась к молнии на моей юбке, и потянула её вниз, позволяя юбке упасть к моим ногам. Я взяла подол своей рубашки двумя руками и потянула её вверх, медленно стягивая через голову. Если Грант хотел поиграть, я решила, что тоже поиграю. Когда я опустила свою юбку на пол, его взгляд буравил меня. Я могла ощущать, как жар опалял мою кожу. Я завела руки назад и расстегнула свой бюстгалтер, прежде чем позволила ему соскользнуть с моей груди. После чего я покрутила эту деталь одежды в руках и бросила на пол перед Грантом.

— Трусики, — сказал он хриплым голосом.

Я предприняла немалые усилия, чтобы стащить их с себя, потом выпрямилась, пока его жгучий взгляд согревал мое тело и вызывал покалывания во всех нужных местах.

— Ни один мужчина не пожалеет, если окажется запертым с тобой в одной комнате, — сказал Грант низким голосом и потянулся вперед, чтобы обхватить рукой мою разбухшую, требующую ласки грудь. — Такие отзывчивые соски. Мне даже не надо к ним прикасаться. Твердые как конфетки только от одного моего взгляда, — пробормотал он. Я подумала, что соски любой женщины станут твердыми, если Грант будет смотреть на них таким образом. Но я не хотела думать о Гранте и других женщинах. Я просто хотела думать о нас. Больше ни о ком. Только о нас.

— Эпиляцию этой киски нужно сделать незаконной. Это несправедливо. Киску, которая уже чертовски идеальная, невозможно сделать еще более неотразимой. Нормальному человеку будет трудно с этим справиться, — его рука скользнула вниз и накрыла мой гладкий холмик, и я захныкала от удовольствия. Я не знала, в какую игру мы играли сейчас, но мне она нравилась.

— Влажная. Всегда такая влажная. Тебя так легко возбудить. Что делает тебя такой влажной? Что такого я делаю, что ты намокаешь? — спросил Грант, когда его пальцы скользнули в мой влажный жар.

— Многого не нужно. Одного твоего взгляда достаточно, чтобы сделать меня влажной, — сказала я ему.

Довольная ухмылка тронула его губы, и он стремительно сократил расстояние между нами.

— Только взгляд? В самом деле? Мне довольно трудно сдержаться, чтобы не запустить руки тебе в трусики. Я уже думаю о том, как буду целовать тебя и пробовать на вкус весь чертов день напролет. Мысль о том, что твоя киска влажная, только побуждает меня трахать тебе в самых немыслимых местах, — прошептал Грант и поцеловал меня в шею.

Я вздрогнула и ухватила его за руки, чтобы удержаться на ногах, которые подгибались подо мной. Его руки все еще продолжали свои магические движения. И я была близко к оргазму от его непристойных слов и пальцев.