Поскольку на борту была солидная сумма банковскими билетами и звонкой монетой, которую не успели спасти, то желающие могут поискать подводный клад и у берегов Владивостока.

Всё в истории повторяется. И мало что из наших сегодняшних привычек не было известно нашим далёким предкам Опыт судопроизводства знаменитых «сталинских троек» был знаком ещё древним римлянам, когда триумвират Цезаря, Помпея и Красса, захватив власть в республике, составил проскрипционные списки тогдашних врагов народа, подлежащих уничтожению. Кстати, сам термин «враг народа» тогда и появился. За этим последовала лавина доносов, когда граждане римского государства разделывались со своими противниками своевременными сигналами в тогдашние ведомства безопасности.

Надо сказать об одной из неистребимых черт российской жизни — стремлении подданных доносить власть предержащим на своих соседей. Традиция эта уходит в глубокую древность. Ещё царь Алексей Михайлович заложил основу взаимной слежки, организовав специальное ведомство для рассмотрения доносов — Приказ тайных дел.

Особенно же крупный размах приняло доносительство при великом преобразователе страны Петре I. Характерной чертой того времени было массовое казнокрадство «птенцов гнезда Петрова». Редко кто из его соратников не «золотил ручку» (взятки ещё более, чем доносы, характерная черта нашей истории) или не отягощал свой карман за счёт «государева добра». Взятки были столь привычной чертой жизни, что зачастую их брали только для того, чтобы дать вышестоящему начальнику. Так что воровал и светлейший князь Александр Данилович Меншиков, и канцлер Шафиров, и сама императрица Екатерина Алексеевна, и какой-нибудь мелкий чиновник юрода Урюпинска.

Реформы Петра, всколыхнувшие всё общество, встретили упорное сопротивление, породили многочисленные заговоры против царя, и далее сын преобразователя царевич Алексей не избежал участия в них. Для борьбы с этими напастями и утвердил Пётр тайную канцелярию. Чтобы попасть туда, доносителю было достаточно прокричать: «Слово и дело!» — и никто не мог остановить разбор заявления информатора

Правда, и ответственность была велика, — с тем, кто без нужды крикнул страшные слова, расправа была крутой. Зато за сведения о действительно стоящих вещах оплата была солидной, доходившей до 50 рублей. Для сравнения — годовое довольствие солдата составляло три рубля с полтиною.

И пошли в канцелярию доносы — слуги стучали на хозяев, соседи — на соседей, школяры — на друзей. Сидели в кабаке двое случайных знакомых Один из них предложил выпить за здоровье императора (Петру только что присвоили этот титул), другой, поскольку не знал, о ком идёт речь, послал императора подальше и предложил выпить за царя-батюшку. Но первый, хоть и был пьян, уже прокричал: «Слово и дело!» — и началось расследование. Результат: нелюбопытному собутыльнику всыпали батогов по первое число и отпустили, поскольку установили, что злого умысла он не имел[46].

Слуга Аким Иванов доносил о разговорах своего хозяина прапорщика Скобеева с женой, осуждавших политику царя.

Хозяевам — плети, слуге — вольную за бойко и размашисто составленный донос, отправленный в Тайную канцелярию.

Так было во время Петрово. В 1937 г. эпоха доносов расцвела с небывалой силой. Да и реакция властей была пожёстче петровских батогов. За неосторожные речи можно было схлопотать 10—15 лет лагерей, а то и стенку. С помощью доносов боролись не только с врагами, но и пытались бороться с противниками в науке, конкурентами в делах, а кое-кто таким путём хотел ослабить советскую власть. Сейчас и не представишь, сколько карьер было сделано своевременными письмами в органы. Так, незадолго перед войной известный генерал-иуда Власов убедился в высокой готовности проверяемой им дивизии. А в органы пошёл доклад о преклонении комдива перед Германией, поскольку на занятиях изучалась тактика вермахта. Комдива сняли и увезли в органы, на его место сел Власов, а обученная опальным начальником дивизия отличилась в первые дни войны, став трамплином в карьере для нового начальника.

Есть примеры и посвежее. Сколько людей после ГКЧП стали главами администраций и представителями Президента после того, как представили ему рапорты о своих предшественниках и их «коммунистическом прошлом»!

Да и современная власть, особенно налоговые органы, пытаются провести законы о вознаграждении за донесения об уклонении от налогов.

Римский император Максимилиан, которому надоели изветы, выгнал доносчиков из «вечного города». А как мы будем разбираться с их последователями?

Этот цикл статей в газетах Владивостока в начале 1990-х гг. был посвящен организации питания дореволюционных моряков из-за известного скандала, связанного с гибелью матросов в Учебном отряде флота из-за невнимания к их бытовым условиям командования части. Скандал забылся, а статьи остались. В этом сборнике решено их напечатать с минимальными исправлениями в газетном тексте.

В старой русской армии заботе о подчинённых придавалось особое значение. Сам отец-основатель флота российского Пётр I включил нормы снабжения в уставы армии и флота. Злоупотребления на почве питания к началу XX века почти отсутствовали. Да и невнимание к питанию воинов было просто опасно — восстание на броненосце «Потёмкин» началось именно из-за недовольства матросов питанием

Солдатский и матросский желудки были предметом особой заботы начальников всех степеней. «Проба» пищи для нижних чинов была традиционным и далеко не формальным обрядом, выполнявшимся при посещении казарм и кораблей в часы приёма пищи самым высоким начальством, включая самого царя. Стоило Александру III заметить, что выданные матросам в Кронштадте щи солёные, как появлялся приказ по флоту об улучшении питания.

Адмирал С.О. Макаров, будучи командиром Кронштадтского порта, издал приказ, в котором говорилось:«… Отсутствие офицерского надзора ведёт к дурному качеству приготовления пищи».

Безусловно, одним питанием не исчерпывалась забота великих флотоводцев о своём личном составе. Тот же Макаров писал: «Сбережение здоровья нижних чинов есть важнейший долг не одних командиров, но и всех офицеров, и каждый в кругу своих обязанностей должен принимать все меры к тому, чтобы сохранить здоровье порученных ему людей». А адмирал П.С. Нахимов даже на передовой севастопольских бастионов требовал, чтобы личный состав осматривался не реже двух раз в неделю врачами для своевременного выявления болезней.

Так что можно сказать, что главная вина в событиях в Учебном отряде на Русском острове в первую очередь лежит на тех офицерах, что своим попустительством и равнодушием довели свой личный состав до такого состояния, что о нём узнала вся страна; на дежурных по части, что своими подписями разрешали выдачу малосъедобной пищи; на тех врачах, что проводили телесный осмотр только на бумаге.

В последнее время (напоминаем, что статья напечатана в августе 1991 г.) возрос интерес к истокам российского флота, к тому, как жили моряки того времени, чем питались. А как же кормили, например, героев Гангута и Чесмы, моряков парусного флота? В знаменитом «Морском уставе» Петра Великого есть специальная глава «О раздаче провианта на кораблях».

Вот какие нормы довольствия существовали в то время. На месяц, который числился в 28 дней, полагалось: говядины — 5 фунтов (русский фунт — 409 г), свинины — 5 фунтов, сухарей — 45 фунтов, гороху — 10 фунтов, круп — 15 фунтов (в том числе гречишных — 5 фунтов, овсяных — 10 фунтов), рыбы — 4 фунта, масла — 6 фунтов, пива — 7 вёдер, вина — 16 чарок (одна чарка — 0,122 л), уксуса — полкружки, соли — полтора фунта.