Никакой наручной повязки поверх спортивной куртки он не надел, но он и вчера был без нее.

Пройдя мимо будущих любимец Бена, я нашла Эшли, Дженнифер и Лиэн Вайтэкер — еще одну чирлидершу, устроившимися рядом с флагштоком и обменивающимися смс-ками с презрительной критикой «черни», расхаживающей в джинсах от Таргет и футболках неизвестных фирм.

У них тоже не было повязок.

Меня затошнило, и, подавив рвотный позыв, я огляделась в поисках блестящей черной шевелюры моей лучшей подружки на веки вечные и сокапитана в группе поддержки — Мисти Эванс.

Через бесконечно долгое мгновение, в течение которого мое сердце остановилось бы наверное, если бы этого уже не произошло, я увидела ее на дальней от меня скамейке. Мисти загораживала Лиэн, так что мне видны были лишь ее левое плечо и затылок. Она говорила с кем-то, и ее косичка подпрыгивала в такт движениям головы. Но и этого было достаточно, потому что на предплечье ее левой руки виднелась знакомая черная повязка с розовыми буквами.

С улыбкой облегчения я пошла к ней. Осторожно обогнула Майлза Стивенса, снующего туда-сюда от Бена к Лиэн (по какой-то неизвестной всем причине они отказывались друг с другом говорить) и уклонилась от Эшли с Дженнифер, которые вскочили и с визгом прыгнули на колени Джеффа Паркера, чуть не разломав его гитару, в спешной попытке изобразить его восторженных поклонниц.

Эшли с Дженнифер были подружками с детского сада, все что только можно делали вместе и на весь год покупали похожую или хотя бы сочетающуюся цветами одежду. Все это смотрелось мило где-то до седьмого класса, но они считали это своей изюминкой и ни за что не хотели избавляться от дурацких привычек. Это одна из множества причин, по которой Лиэн зовет их Больными На Голову Близняшками. Прямо в лицо. И знаете, что они отвечают? «Да ну, мы ни капли не похожи». Ага, как же. Лиэн, конечно, сучка, но тут она права на все сто.

И, как оказалось, права она не только в отношении Больных На Голову Близняшек.

— Боже, Мисти такая шлюха. Труп Алоны еще остыть не успел, — сказала она Майлзу, когда я проходила мимо.

Я застыла при звуке своего имени. Стоило мне отвлечься, как Эшли — с Дженнифер по правую руку — пронеслась сквозь меня. Они провоцировали Джеффа, добиваясь того, чтобы он за ними погнался. От ощущения ее слишком твердого и теплого тела у меня перехватило дыхание и сжались внутренности. Но это не помешало мне услышать ответ Майлза:

— А чего ей остывать, она и при жизни была ледяной, — фыркнул он.

— Это точно, — ухмыльнулась Лиэн, и в уголках ее глаз образовались морщинки.

Я потрясенно уставилась на них. Никто из них раньше не говорил обо мне такого… во всяком случае, не в лицо. Ну ладно, от Лиэн еще можно было ожидать, что она говорит гадости у меня за спиной, но от Майлза? Да я сама привела его в Круг, когда он перевелся к нам в прошлом году. В нашей школе он был единственным чернокожим парнем-не-атлетом. Да он, блин, был членом шахматного клуба до того, как я его спасла! Не то чтобы я сделала это совсем бескорыстно, конечно. Он помогал мне с тригонометрией, и пока мы с ним общались, я обнаружила в нем способность делать едкие и ироничные замечания о любом человеке в нашей школе. Как оказалось, включая меня. Боже, что же еще он обо мне говорил?

— Неблагодарный ублюдок, — пораженно пробормотала я.

За прошедшие годы я так привыкла делиться с Мисти услышанным и узнанным, что сразу же поспешила к ней, но тут до меня дошли две вещи. Первая — Мисти не сможет меня услышать. Вторая — обмен гадостями обо мне между Лиэн и Майлзом начался как раз с оскорбления Мисти. Лиэн обозвала ее шлюхой, с чем Мисти не согласилась бы, несмотря на вереницу ее одно— и двухнедельных отношений с компанией парней из городского университета. Школьных парней Мисти считала недостойными ее.

Не представляю, с чего Лиэн так отозвалась о Мисти. У нас тут нет ни одного университетского парня, а если бы и был, то меня бы точно не интересовал.

Но когда я наконец-то добралась до Мисти, все стало ясно.

Черная лента с моим именем была повязана поверх белой кофты, которую она надела под топик чирлидерской формы. Черная блестящая косичка («Наноси вместо бальзама майонез и смывай его пивом», — обычно советовала мне Мисти) все еще подпрыгивала в такт движениям ее головы. Но она ни с кем не говорила. Она целовалась. С моим парнем.

— Мисти! — взвизгнула я. Естественно, она не услышала. И продолжала целоваться с Крисом на глазах у всей школы. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ после моих похорон.

Не знаю, легче мне было от этого или тяжелее, но Крис тоже надел повязку с моим именем. Мисти выглядела измученной, с темными кругами под закрытыми глазами, на ее щеках застыли сухие дорожки от слез, смешанных с тушью. Но они целовались.

— Как думаешь, Алона знала о них? — спросила Лиэн Майлза. — Я слышала, что именно поэтому она кинулась под автобус. Обнаружила это и не смогла ни в лицо им посмотреть, ни вынести мысли о том, что все об этом знают.

— Я не кидалась под автобус! — закричала я Лиэн, не в силах оторвать взгляда от целующихся Мисти с Крисом. — Это был… несчастный случай.

— Я все ждала, когда же она увидит их, придет сюда и устроит концерт. — Лиэн на секунду замолчала. — Это было бы что-то с чем-то, да? — В ее голосе слышались одновременно и разочарование, и злобное ликование.

— Да ладно тебе, Алона не видела ничего и никого, кроме себя самой, — ответил Майлз.

Чувствуя, что меня сейчас стошнит, я отвернулась от Мисти и Криса. Вряд ли бы меня вывернуло наизнанку, учитывая то, что я целых три дня ничего не ела, но я не хотела этого проверять — мне и так хватало странностей за последнее время. Кожу покрывал холодный пот, желудок тревожно крутило. Я с трудом сглотнула.

— Если не из-за этого, то из-за чего она убежала из школы во время занятий? — продолжала Лиэн.

— Да заткнись же! — Я согнулась пополам, обхватив руками живот, и вдруг осознала, что смотрю сквозь свои собственные ноги. То есть, вижу абсолютно все, как будто ног и не было. От колен и до ступней. Я начала исчезать.

— Нет! — взвыла я. Это нечестно. Меня уже забирают? Почему не вчера, когда бы я умерла или перешла в мир иной, или не знаю, как лучше это назвать, спокойной и счастливой? И яркого света не видно… совершенно нигде!

— Может, она помчалась домой за забытой запасной косметичкой? — предположил Майлз с усмешкой в голосе.

Я вскинула голову и обожгла его злобным взглядом. Я рассказала ему о своей теории относительно запасной косметики по секрету.

Лиэн захихикала.

Я попыталась убежать, убраться подальше отсюда, но мои полуисчезнувшие ноги не слушались. Упав на траву, я смотрела, как они становятся невидимыми все больше и больше, и уже испарился край шорт. Таким темпом я исчезну меньше чем за минуту.

Не в силах сама себе помочь, я обернулась и опять наткнулась взглядом на то, как мои бывшие лучшая подружка и парень целуются взасос. Все происходящее, оказывается, было сюрпризом лишь для меня. Как давно они встречаются? Как давно смеются надо мной? Мисти почти все обо мне знает, включая такие вещи, которые я не хочу, чтобы знал кто-либо еще. Она единственный человек, которого я пускала к себе в дом. Она рассказала об этом Крису? А Лиэн все это время посмеивалась у меня за спиной? Но и это не самое худшее. Что, если меня жалели? Меня, Алону Дэа.

По щекам потекли горячие слезы, но когда я потянулась их вытереть, обнаружила, что у меня… нет руки.

Нет, нет, нет. Это нечестно. Это какой-то бред. Я не заслуживаю этого. Я все делала правильно! Я разрыдалась, окончательно потеряв над собой контроль. Из-за льющихся водопадом слез портится макияж, я уж молчу о текущих из носа соплях, поэтому я не позволяла себе и слезинки проронить в обществе этих людей. Но теперь-то никто из них меня не видит, и я больше никогда их не увижу, так какая разница?

Прозвенел звонок, и все вокруг засобирались и принялись хватать свои рюкзаки, сумки и чехлы для гитар. А затем проходить прямо сквозь меня, так как я сидела у них на пути. Сначала Джефф, за ним Эшли с Дженнифер (в чьих крошечных сумочках не было места для парафиновой скульптуры, какой бы мизерной она не была), потом Бен — неспешной походочкой, обнимающий двух избранных девственниц-жертв, а Лиэн вообще встала на мне и посмотрелась в блестящую поверхность мобильного, чтобы проверить, не смазалась ли помада на ее губах.