— Можно ее попробовать?
— Конечно, — ни секунды не раздумывая, ответил Сергей.
Они поехали вдвоем. За рулем была Варя. Она оказалась неплохим водителем и, когда вырвалась из дорожных пробок на Можайское шоссе, выдавила из «Сааба» почти все, на что он был способен.
Безусловно, Варя рисковала и делала это сознательно. Казалось, она проверяет, как поведет себя Григорьев. А он молча улыбался, потому что в этот момент ему не было жалко ни машины, ни своей жизни. Более того, риск попасть в аварию только добавлял остроты тем чувствам, которые переполняли его от присутствия рядом с ним этой женщины.
На пересечении Можайского шоссе и Московской кольцевой дороги есть гостиница, где обычно ночуют водители-дальнобойщики. Варя зарулила на стоянку перед ней, заявив, что от жары пересохло в горле и она хочет чего-нибудь попить.
В совершенно пустом баре они пили минеральную воду из запотевших стаканов, за стойкой у стены тарахтел старый холодильник, с трудом справляясь со своими обязанностями, а над головой медленно вращались лопасти вентилятора. Потом Григорьев под каким-то предлогом отлучился. Вернувшись минут через десять, он сказал, что снял номер. Варя поднялась и пошла вслед за ним. И они оставались в гостинице до самого вечера.
Все эти детали коробили Есехина. Он молча вычерчивал на скатерти какие-то фигуры пустой рюмкой, а в его голове стоял глухой шум, словно там появился средних размеров водопад. В то же время он лучше, чем кто-либо другой, понимал Сергея. Дмитрий опять вспомнил, как впервые поцеловал Варю на краю обрыва, задохнувшись от прикосновения к ней, от бесконечного пространства за ее спиной и от того сумасшедшего риска, которому они в тот момент себя подвергали.
— К-к-конечно, Варя — очень красивая женщина, но не это в ней главное, — сказал Григорьев. — К-к-как бы это объяснить… В общем, ты живешь вполне благополучно, сытно, спокойно, у тебя уже есть солидный бизнес и достаточно жизненного опыта, чтобы не верить ни в альтруизм, ни в вечную любовь. А вместо ста друзей у тебя осталось, в лучшем случае, только два. Кажется, уже ничто не может свалить тебя с ног. Но вдруг она врывается внутрь этой защитной скорлупы и разносит ее к чертовой бабушке!
— Да, она — как водородная бомба! — невольно для себя подтвердил Есехин.
Они оба поморщились от такого единства мнений и, прежде чем продолжить разговор, заказали еще выпить.
Из дальнейшего рассказа Григорьева следовало, что после той прогулки на «Саабе» он стал встречаться с Варей практически каждый день, забросив все свои дела. А вскоре с очередной партией новых автомобилей ему доставили ярко-красный «Фольксваген».
— Она на нем сейчас ездит, — заметил Сергей. — Я подарил ей эту машину. Н-н-не знаю, как она объяснила мужу… Возможно, сказала, что купила у меня и даже взяла у него деньги. Ей нравятся такие рискованные комбинации. А он так боится ее потерять, что проглотит любую, даже саму невероятную, историю…
С этого «Фольксвагена» и начались у Григорьева проблемы. Подарок Варе пробил в его бюджете небольшую дыру. Можно даже сказать, крохотную. По тем временам деньги, потраченные на покупку машины, были для него совсем пустяковые. Чтобы нормализовать ситуацию со своими финансами, достаточно было немного прижаться в расходах. Но вот сделать это было очень трудно.
Стояла уже осень, и Сергей пообещал Варе на недельку съездить в Альпы, на какой-нибудь ледник, чтобы, как он выразился, открыть горнолыжный сезон. Было у них и много других замечательных совместных планов. И ничем жертвовать он не хотел, так как все, что было связано с этой женщиной, казалось ему главным. Весь мир сосредоточился в ней одной.
Компенсировать же свои затраты Григорьев решил за счет резкого увеличения объемов продаж — тогда еще не грянул кризис на фондовом рынке и спрос на дорогие автомобили устойчиво рос. Во всяком случае в Москве самых роскошных и самых экзотических машин стало так много, что на них перестали обращать внимание даже мальчишки.
К несчастью, банк, обычно кредитовавший Григорьева, не смог или просто поостерегся выделить дополнительную ссуду. Деньги пришлось искать на стороне, и после множества мытарств ему помогла какая-то финансовая компания с не очень хорошей репутацией. Ходили слухи, что в ней отмывают мафиозные деньги. Но особого выбора у Сергея не было. Он взял кредит под сумасшедшие проценты, к тому же, по требованию своих новых финансовых партнеров, застраховал очередную партию автомобилей в подконтрольной им страховой компании.
А в начале декабря два трейлера с машинами для магазина Григорьева растворились где-то в пути. Точно было известно, что они выехали из Бреста, однако в Смоленск так и не прибыли. Казалось бы, два громадных, под завязку загруженных тягача — не маковое зернышко, но тем не менее они исчезли без следа.
Испарилась и компания, в которой был застрахован груз. В занимаемом ею прежде здании теперь сидели другие люди. И они утверждали, что находятся здесь с незапамятных времен. Хотя не исключали возможность, что одну-две комнаты у них могли временно снимать и другие фирмы. Но концов так и не нашли.
Примерно до следующего лета Сергей сражался с обрушившимися на него финансовыми проблемами, но в конце концов рухнул. Кредиторы не только отобрали все деньги и автомагазин, но ему пришлось отдать им еще и квартиру, машину. После этого от него ушла жена, забрав с собой сына. Она поселилась у своих родителей, а для себя он снял какую-то конуру на окраине города.
Все то время, пока Григорьев пытался всплыть на поверхность, единственной отдушиной для него была Варя. Они часто встречались, постоянно перезванивались, подбадривали друг друга. Но в июле прошлого года она уехала с семьей отдыхать в Турцию, а когда возвратилась в Москву, то, как выразился Сергей, буквально «выпала из его жизни».
— К-к-когда я дозванивался до нее, — опять стал заметно заикаться Григорьев, — Варя говорила, что скучает по мне, но, к сожалению, очень занята. И если мы с ней все же встречались, то очень ненадолго. А потом, уже осенью, я узнал, что у нее появился ты. К-к-кстати, она сама мне об этом рассказала. Но вовсе не для того, чтобы окончательно избавиться от меня…
— Тогда для чего? — оторвал глаза от стола Есехин.
Григорьев подумал и сказал:
— Не хочу сейчас об этом… Может быть, позднее…
Дмитрий представил, что все те самые счастливые месяцы в начале их знакомства Варя встречалась, пусть и редко, с другим мужчиной, и ему захотелось опрокинуть стол, запустить стулом в пыльное окно. Это, конечно, не избавило бы его от занозы, засевшей в сердце, но, возможно, в этом проклятом ресторане стало бы больше воздуха.
— Как ты думаешь, — спросил он, — зачем она все это проделывала над нами?
Григорьев пожал плечами:
— Из спортивного интереса.
— Я серьезно. Она что, нимфоманка или, наоборот, ненавидит мужчин, за что-то им мстит? А может, ей нужны деньги?
— Ее муж — достаточно состоятельный человек, чтобы потакать всем ее прихотям. Да и Варя сама хорошо зарабатывает. Но ей всегда бывает мало. Нет, не так… — Сергей раздраженно поморщился оттого, что не мог точно выразить мысль. — П-п-понимаешь, есть люди, которые хотят получить все, прожить тысячи жизней. И у Вари есть для этого свой способ. Она ищет мужчин, способных дать ей что-то новое — речь, конечно, не только о деньгах, — и вцепляется в них мертвой хваткой! Разве не так с тобой было? И все то, что другой женщине ты мог бы дать в течение всей жизни, она высасывает из тебя за несколько месяцев. Она пользуется твоими связями, знаниями, опытом, положением в обществе, в общем, всеми плодами твоего многолетнего труда. За каких-то полгода от человека остается пустая шкурка. И тогда она бросает тебя. Ты просто ей становишься неинтересен. У тебя уже нечего взять… Я допускаю, что кого-то из нас ей бывает жалко, но она ничего не может с собой поделать. Ей уже надо вцепиться в кого-то другого. В этом ее суть… — Он хотел еще что-то сказать, но вместо этого сделал большой глоток из кружки.
