Тот факт, что подарок был куплен еще за месяц, тронул Есехина. Хотя Варя вполне могла приобрести его и час назад. Как бы там ни было, Дмитрий не устоял, и они на полдня уехали в свою квартиру на площади Гагарина.
Теперь же, не дозвонившись во Францию, Есехин сердился уже только на себя. Он с сарказмом думал, что если ему так хочется встречать с Варей все праздники, то надо было жениться на ней, на чем она и настаивала. Тогда бы он не терзал себя догадками: что Варя делает со своим мужем в новогодний вечер на горнолыжном курорте и, вообще, какими людьми себя сейчас окружила?
Конечно, чтобы по-настоящему отвлечься и не сходить с ума от ревности, стоило уехать из Москвы на Новый год и Рождество. Такой вариант предлагала и Ольга. Однако Дмитрий не мог этого сделать, так как у него в самом разгаре был «бракоразводный» процесс со своими компаньонами. Процедура дележа того, что осталось от «Ист-Вест-инвеста», была очень неприятной, и всем хотелось завершить ее как можно быстрее.
После недолгих переговоров существенно усохшие за последние недели активы компании они продали крупному западному инвестиционному фонду, работавшему в России. Ему тоже досталось от кризиса, но иностранцы были несравнимо богаче и пришли на новый рынок с расчетом на перспективу, так что сложившуюся ситуацию теперь пытались обратить в свою пользу, за бесценок скупая разорившихся мелких конкурентов.
Имелась и еще одна, весьма банальная причина, из-за которой ликвидация «Ист-Вест-инвеста» произошла до неприличия быстро. В начале января компания должна была продлить аренду помещений в бизнес-центре, но деньги на счету давно отсутствовали и пришлось срочно освобождать занимаемые площади. Конечно, можно было присмотреть что-то временное и не такое дорогое, но так как компаньоны окончательно решили ликвидировать совместный бизнес, то промежуточные варианты не имели никакого смысла.
Сразу после новогодних праздников Есехину пришлось заниматься такими прозаическими делами, как вывоз и распродажа по дешевке мебели, компьютеров, ксероксов, а кое-что было свалено на складе у знакомых ребят. И тогда же были уволены еще остававшиеся в компании сотрудники. Дмитрий опять встречался с каждым из них, и самым тяжелым у него оказалось объяснение с секретаршей.
Впрочем, общение с ней никогда не бывало простым. Лучанская часто капризничала, насаждала в приемной свои порядки и даже Есехина заставляла следовать им. Но все же, несмотря на разницу в возрасте и положении, она была ему настоящим другом, что проявилось во время всех последних событий. Так, когда он собирался в Грецию, Лариса Михайловна всячески пыталась нарушить эти планы, но стоило Дмитрию погореть из-за поездки, как она с такой же самоотверженностью стала его защищать и оберегать.
Есехин вызвал Лучанскую уже практически в пустой кабинет, где оставался один лишь стол, но она зашла с видом человека, совершенно не представляющего, зачем понадобился начальнику. Хотя именно у нее сотрудники выясняли все новости компании. Лариса Михайловна стоически выслушала сбивчивые объяснения Дмитрия, и даже улыбнулась дрожащими губами, а потом с видом легкомысленной девчонки заявила:
— Слава богу, что мы обанкротились. Наконец-таки у меня появится время на личную жизнь!
— Думаю, уже скоро, через месяц-другой, я организую что-нибудь новенькое, — поспешил обнадежить ее Есехин. — Вероятно, примерно такую же инвестиционную компанию. Тогда опять заберу вас к себе.
— Ну, если меня за это время не переманят более высоким окладом… Или я не женю на себе какого-нибудь пожилого богача и не уеду в свадебное путешествие… Если эти, весьма вероятные события не случатся, то ваше предложение, скорей всего, приму, — великодушно пообещала Лучанская.
Бодрости духа этой, уже немолодой женщине было не занимать.
— Даже не надейтесь от меня избавиться. Я отыщу вас на краю света и уведу от любого толстосума, — пролил бальзам на ее душу Дмитрий.
Все, что досталось Есехину после ликвидации активов «Ист-Вест-инвеста», оказалось меньше, чем он имел, создавая компанию четыре года назад. А если учесть еще и потерю двух партнеров, то становилось понятно, что основа для начала нового дела была у него довольно зыбкая.
К тому же в новом году его голова была постоянно занята той резкой переменой, которая произошла во взаимоотношениях с Варей: если раньше не было и дня, чтобы они не встречались или хотя бы не разговаривали по телефону, то теперь она вдруг стала надолго куда-то исчезать.
Впервые это случилось сразу после ее возвращения из Франции. Варя позвонила Дмитрию всего один раз, сказала, что уже в Москве, и пообещала на следующий день заскочить, но потом пропала чуть ли не на неделю. Есехин неоднократно пытался связаться с ней, однако в туристической фирме «Роза ветров» все время говорили, что госпожа Локтева или только что отъехала на какую-то деловую встречу, или еще не приехала, а ее мобильный телефон постоянно был отключен.
Наконец Варя сама позвонила ему, но лишь тогда, когда скрываться дальше было уже просто неприлично:
— Привет, — сказала она таким тоном, словно они расстались всего час назад и вовсе не было этой кошмарной недели, в течение которой Дмитрия посещали самые разные мысли: он представлял ее попавшей в автокатастрофу, лежащей без сознания в больнице, и даже в объятиях другого мужчины, что было самым невыносимым. — Я сейчас в центре, — пояснила Варя. — У меня есть час свободного времени, и я хотела к тебе заглянуть.
— Ну, если тебя не будет смущать, что в мой кабинет постоянно вламываются какие-то люди и выносят мебель, тогда давай, заходи, — вздохнул Есехин.
— Господи, значит, уже все?! Вы закрыли компанию? — ужаснулась она.
— Фактически да.
Ей понадобилось время, чтобы осмыслить ситуацию.
— Может быть, удобней будет выпить где-нибудь поблизости чаю?
— А куда ты пропала? — не выдержал он.
— Я все объясню при встрече, — сказала Варя так, словно это был не телефонный разговор.
Они договорились встретиться в одном из кафе торгового комплекса на Манежной площади. Место было людное, шумное, но это было близко и ей, и ему.
Когда Дмитрий зашел в кафе, Варя уже сидела за столиком у стены. На ней был болотного цвета кашемировый костюм, черные сапоги на высоком каблуке, а на один из стульев она небрежно бросила норковую шубку.
Недельный отдых во Франции явно пошел Варе на пользу. Выглядела она просто прекрасно. Тем более что в горах лицо у нее хорошо загорело, а ей это всегда шло.
Варя поднялась ему навстречу и повисла на шее, не обращая внимания на любопытные взгляды окружающих.
— Все-таки нам нельзя расставаться больше, чем на два дня, — проворковала она ему на ухо.
А едва они сели за стол, стала оживленно расспрашивать о его делах.
— Послушай, — перебил ее Есехин. — Может, ты все-таки объяснишь, куда пропала на целую неделю?! Я тебя искал и уже начал серьезно волноваться!
— Ах! — устало вздохнула Варя. Она взяла руку Дмитрия и прижалась к ней щекой. — Ты не поверишь! У меня было такое кошмарное количество дел. Эта работа когда-нибудь сделает из меня лошадь!
В первый момент Есехин даже не нашелся, что сказать.
— Неужели нельзя было хотя бы позвонить? — в конце концов спросил он. — Прежде ты тоже все время работала, но это не мешало нам регулярно встречаться…
— Ты говоришь об осени. А в это время у туристических фирм всегда спадает поток клиентов. Тогда я была посвободней…
— Да при чем тут время года?! Кстати, кажется в октябре ты сама жаловалась, что твой офис обивают толпы желающих отправиться в теплые края.
— Да, осенью у нас тоже бывает наплыв клиентов — перед школьными каникулами. Но зимой работы все равно больше. Все теперь рвутся на горнолыжные курорты.
Дмитрий подумал, что если можно было бы записать все высказывания Вари, а потом попросить прочитать их другого человека, тем паче мужчину, то это прозвучало бы довольно неубедительно. Но в ее устах любые, даже самые невероятные объяснения выглядели вполне логично.