17

Каламбурная аллюзия на think tank, т. е. научно-исследовательский центр. – Ю.М .

18

Помимо названных фрагментов я счел за лучшее удалить несколько дюжин (!) страниц таковых расшифровок, механически, безо всякой редактуры внедренных Н.Н. Усовым в свои заметки. – Ю.М.

19

Н.Н. Усов подразумевает «Балладу о шуте»: «Звени, бубенчик мой, звени / Играйте, струны, в такт напеву / А я вам песню пропою, / Как шут влюбился в королеву!» – и много более известную балладу: «В туманном Лондоне горят огни. / Печальным светом озарены / в полночном баре / в хмельном угаре / танцуют танго, танцы до зари». И то и другое мы частенько певали почти с полвека тому назад. Эти предпочтения автора мне понятны и близки. Насколько чужда мне психофизически («с души воротит») вся и всяческая «бардовская культура», настолько нужна мне и до сего дня моя дворовая да подворотная, застольная и просто на скамеечке, какая-нибудь этакая – с ее обложным гитарным боем – «…девочка в маленьких», – и гитара уходит, остается только голос – «…беленьких туфельках», – и вновь тот же прием – «…вдоль по аллее устало бредет…». – Ю.М .

20

Подразумевается известное лермонтовское: «Есть речи – значенье темно иль ничтожно, но им без волненья внимать невозможно». В сущности, такова обычная практика, и прежде всего в искусстве, где, за редкими исключениями, иных речей не бывает. Но оттуда же доносится к нам и волненье. – Ю.М .

21

Здесь это слово следует перевести как «паленка». – Ю.М .

22

Здесь: врубись (буквально: читай по губам). – Ю.М .

23

Graffiti зачастую покрывают даже придорожные отколы и выступы черно-бурой породы, на которой зиждется весь Нью-Йорк и его окрестности. Чем дальше к верховьям одноименного штата – туда, к северу, за столичный городок Олбани, где мне не однажды пришлось побывать, – тем больше встречается заброшенных и полузаброшенных строений, как жилых, так и промышленных. И все они обязательно сплошь расписаны в красках. Меня не переставали изумлять тщательность и усердие, с которой была обработана каждая свободная плоскость; даже на, казалось бы, совершенно недоступных для человека, не оснащенного специальным оборудованием, участках – всюду красовались неизменные пухлые трудночитаемые буквы-арабески, что составляли принятые в graffiti аббревиатуры; на крайний случай стены сплошь захлестывали маловразумительными зигзагами темной жижи, добытой из баллончиков. – Ю.М .

24

Т.е. «соблазнительная библиотекарша» – однo из функциональных клише (образов, персонажей) культуры североамериканского порно; вариант – horny (страстная) librarian. Отдается нескольким читателям зараз среди книжных полок. – Ю.М .

25

Прибл. «так-то, вот и готово». – Ю.М .

26

Н.Н. Усов, чей круг общения распространялся лишь на новейшую эмиграцию (1970—2000-е), видимо, не знал, что это определение, емкое и точное, старые эмигранты и потомки их не принимают, относя его к «советчине». Я слышал и такое забавное объяснение (из уст престарелого выходца из Белоруссии, где он в юности служил в организованных немцами вспомогательных полицейских частях): «Советские не доверяли друг другу и потому на приветствие “как поживаешь?” или “как дела?” не решались давать прямой ответ. Скажешь, что “хорошо” – донесут в НКВД, что ты в такие трудные дни ни с того ни с сего процветаешь. Скажешь “плохо” – еще хуже: донесут, что ты не радуешься новым порядкам. Вот вы и придумали это ваше “нормально”. Как хочешь, так, мол, и понимай». – Ю.М .

27

Прибл. «бедняжка/бедненький, все хорошо, ничего такого/ничего особенного». – Ю.М .

28

Чем дальше, тем больше Н.Н. Усов оставляет в своей машинописи без перевода множество англоязычных включений, – да еще при все возрастающем числе англицизмов североамериканского извода в своей русской речи – там, где им воссоздаются разговоры и суждения автохтонов. Навряд ли здесь присутствует – в самой основе своей не вполне удачная – попытка решения какой-либо эстетической задачи; записки не доведены Усовым до конца, и, как я это себе представляю, он, в желании ускорить дело, заносил в них то, что считал необходимым, не подвергая занесенное окончательной правке. Каковы бы ни были соображения, которыми руководствовался Н.Н., но чуть ли не половина его бесед со служащими «Прометеевского Фонда», воспроизводимых автором в виде прямой речи, писана по-английски. Так зачастую бывает с теми, кто, постоянно находясь в сфере усвоенного чужого языка, с годами утрачивает бессознательную способность немедленного пересоздания этого языка средствами своего природного. Им начинает представляться, что какие-то речевые обороты, использованные в определенных ситуациях, с достаточной точностью непереводимы, отчего в переводе якобы огрубляется сама ситуация, суть которой автору (рассказчику) желательно передать слушателю, а тем более читателю неповрежденной. Я принял решение перевести большую часть английских фраз на русский язык в корпусе текста без оговорок и выправить, в меру моих возможностей, наиболее забавные и уродливые англо-американизмы. Лишь несколько и вправду типичных формул оставляется мною в неприкосновенности, дабы отчасти уважить предполагаемую авторскую волю и заодно не утратить couleur locale. В данном же случае собеседница говорит Н.Н. Усову: «Вы весьма неординарный (нерядовой) человек. Неординарный человек, который и вправду нуждается в кое-какой помощи. И который [этой] помощи заслуживает». – Ю.М .

29

Здесь: не будь мудаком. – Ю.М .

30

Ты чересчур уж восточнославянская [личность]. Ср. с британским английским: русский (a Russian) – тот, кто постоянно находится в состоянии депрессии, видит мiр в черных красках. – Ю.М .

31

Ср. с соответствующим высказыванием главного героя рассказа «Гололедица» А.Д. Синявского. Примечательно, что Н.Н. Усов, с такою уважительностью отзываясь о посредственном Ст. Леме, опрометчиво видя в нем носителя сходного со своим особенного душевного опыта (мiроощущения), как видно, совсем не знает того, что было написано Синявским. Почти наверное Усов не читал ранних повестей покойного А.Д. Синявского. Мне представляется вполне возможным, что Андрей Донатович, которого я имел честь знать лично и которого я без обиняков числю едва ли не самым значительным русским прозаиком середины минувшего столетия, пережил опыт, в чем-то сходный пережитому Н.Н. Усовым. Странно сказать! Когда я последний раз виделся с четой Синявских на публичных чтениях в Нью-Йорке, Усов со своей хорошенькой женой также находился в зале. Подробнее о моем знакомстве с автором см. в послесловии. – Ю.М .

32

В английском оригинале – непереводимая игра слов: аббревиатура PhD (буквально «доктор философии») имеет и фривольную расшифровку, а именно pretty huge dick, т. е., прибл., «здоровенная елда». – Ю.М .

33

Известное с середины 90-х годов ХХ ст. саркастическое переосмысление названия популярной марки маргариновой смеси “I can’t believe it’s not butter!”. Впервые появилось в виде подписи под карикатурой с изображением мухи, парящей над кучей экскрементов. – Ю.М .

34

В оригинале у Н.Н. Усова стоит “Make /it/ simple, stupid” («А ну-ка, давай попроще, дурень»). Эта поговорка обыкновенно прикладывается к принципам ведения судебных тяжб в САСШ. Речь идет о том, что адвокатам ни в коей мере не следует пользоваться вычурной, многосвязной, исполненной «оттенков» аргументацией при изложении обстоятельств дела. – Ю.М .

35

По каким-то причинам Н.Н. Усов не обратил внимания на довольно язвительный каламбур. Нортон Крэйг подчеркнуто разлагает фамилию автора записок на “use of…”, т. е. «использование, применение чего-л.». Крэйг, в зависимости от произношения, мог также намекать и на смысл того, что получается от перестановки слогов этой фамилии на манер шарады-палиндрома, а именно “[out]of use” – «вышедший из употребления». – Ю.М .