Литмир - Электронная Библиотека
A
A

ЧЕЛОВЕК С ЗАПИСНОЙ КНИЖКОЙ (торопливо). Да что вы? Не знаком ли вам полковник Пикеринг, автор «Разговорного санскрита»?

ДЖЕНТЛЬМЕН. Полковник Пикеринг – это я. Но кто же вы такой?

ЧЕЛОВЕК С ЗАПИСНОЙ КНИЖКОЙ. Генри Хиггинс, создатель «Универсального алфавита Хиггинса».

ПИКЕРИНГ (восторженно). Я приехал из Индии, чтобы познакомиться с вами!

ХИГГИНС. А я собирался в Индию, чтобы познакомиться с вами.

ПИКЕРИНГ. Где вы живете?

ХИГГИНС. Уимпол-стрит, двадцать семь, А. Приходите ко мне завтра же.

ПИКЕРИНГ. Я остановился в Карлтон-отеле. Идемте со мной сейчас же, мы еще успеем побеседовать за ужином.

ХИГГИНС. Великолепно.

ЦВЕТОЧНИЦА (Пикерингу, когда он проходит мимо). Купите цветочек, добрый джентльмен. За квартиру платить нечем.

ПИКЕРИНГ. Право же, у меня нет мелочи. Очень сожалею.

ХИГГИНС (возмущенный ее попрошайничеством). Лгунья! Ведь вы же сказали, что можете разменять полкроны.

ЦВЕТОЧНИЦА (вскакивая в отчаянии). Мешок с гвоздями у вас вместо сердца! (Швыряет корзину к его ногам.) Нате, черт с вами, берите всю корзину за шесть пенсов!

Часы на колокольне бьют половину двенадцатого.

ХИГГИНС (услышав в их бое глас божий, упрекающий его за фарисейскую жестокость к бедной девушке). Указание свыше! (Торжественно приподнимает шляпу, затем бросает в корзину горсть монет и уходит вслед за Пикерингом.)

ЦВЕТОЧНИЦА (нагибается и вытаскивает полкроны). У-ааа-у! (Вытаскивает два флорина.) Уу-ааа-у! (Вытаскивает еще несколько монет.) Уу-ааааа-у! (Вытаскивает полсоверена.) У-у-аааааааа-у!!

ФРЕДДИ (выскакивает из остановившегося перед церковью такси). Достал все-таки! Эй! (Цветочнице.) Тут были две дамы, вы не знаете, где они?

ЦВЕТОЧНИЦА. А они пошли к автобусу, когда дождь перестал.

ФРЕДДИ. Вот это мило! Что же мне теперь с такси делать?

ЦВЕТОЧНИЦА (величественно). Не беспокойтесь, молодой человек. Я поеду домой в вашем такси. (Проплывает мимо Фредди к машине.)

Шофер высовывает руку и поспешно прихлопывает дверцу.

(Понимая его недоверие, она показывает ему полную горсть монет.) На, смотри, Чарли. Восемь пенсов – это нам нипочем!

Он ухмыляется и открывает ей дверцу.

Энджел-корт, Дрюри-лэйн, против керосиновой лавки. И гони что есть духу. (Садится в машину и с шумом захлопывает дверцу.)

Такси трогается.

ФРЕДДИ. Вот это да!

Действие второе

Одиннадцать часов утра. Лаборатория Хиггинса на Уимпол-стрит. Это комната в первом этаже, с окнами на улицу, предназначенная служить гостиной. Посредине задней стены – дверь; входя в комнату, вы видите справа у стены две многоярусные картотеки, поставленные под прямым углом. В этом же углу письменный стол, на нем – фонограф, ларингоскоп, набор миниатюрных органных труб, снабженных раздувальными мехами, ряд газовых рожков под ламповыми стеклами, резиновой кишкой соединенных со вводом в стене, несколько камертонов различных размеров, модель половины человеческой головы в натуральную величину, показывающая в разрезе голосовые органы, и ящик с восковыми валиками для фонографа.

Посредине правой стены – камин; около него, ближе к двери, – удобное кожаное кресло и ящик с углем. На каминной доске – часы. Между письменным столом и камином – столик для газет.

У противоположной стены, слева от входной двери, – невысокий шкафчик с плоскими ящиками; на нем телефон и телефонный справочник. Весь левый угол в глубине занимает концертный рояль, поставленный хвостом к двери; вместо обычного табурета перед ним скамейка во всю длину клавиатуры. На рояле ваза с фруктами и конфетами.

Середина комнаты свободна от мебели. Кроме кресла, скамейки у рояля и двух стульев у письменного стола, в комнате есть еще только один стул, который не имеет особого назначения и стоит недалеко от камина. На стенах висят гравюры, большей частью Пиранези, и портреты меццо-тинто. Картин нет.

Пикеринг сидит за письменным столом и складывает карточки, которые он, видимо, только что разбирал. Хиггинс стоит рядом, у картотеки, и задвигает выдвинутые ящики. При дневном свете видно, что это крепкий, полнокровный, завидного здоровья мужчина лет сорока или около того; на нем черный сюртук, какие носят адвокаты и врачи, крахмальный воротничок и черный шелковый галстук. Он принадлежит к энергическому типу людей науки, которые с живым и даже страстным интересом относятся ко всему, что может явиться предметом научного исследования, и вполне равнодушны к вещам, касающимся лично их или окружающих, в том числе и к чужим чувствам. В сущности, несмотря на свой возраст и комплекцию, он очень похож на неугомонного ребенка, шумно и стремительно реагирующего на все, что привлекает его внимание, и, как ребенок, нуждается в постоянном присмотре, чтобы нечаянно не натворить беды. Добродушная ворчливость, свойственная ему, когда он в хорошем настроении, сменяется бурными вспышками гнева, как только что-нибудь не по нем; но он настолько искренен и так далек от злобных побуждений, что вызывает симпатию даже тогда, когда явно не прав.

ХИГГИНС (задвигая последний ящик). Ну вот, как будто и все.

ПИКЕРИНГ. Удивительно, просто удивительно! Но должен вам сказать, что я и половины не запомнил.

ХИГГИНС. Хотите, можно кое-какие материалы посмотреть еще раз.

ПИКЕРИНГ (встает, подходит к камину и становится перед ним, спиной к огню). Нет, спасибо, на сегодня хватит. Я уже больше не могу.

ХИГГИНС (идет за ним и становится рядом, с левой стороны). Устали слушать звуки?

ПИКЕРИНГ. Да. Это требует страшного напряжения. До сих пор я гордился, что могу отчетливо воспроизвести двадцать четыре различных гласных; но ваши сто тридцать меня совершенно уничтожили. Я не в состоянии уловить никакой разницы между многими из них.

ХИГГИНС (со смехом отходит к роялю и набивает рот конфетами). Ну, это дело практики. Сначала разница как будто незаметна; но вслушайтесь хорошенько, и вы убедитесь, что все они так же различны, как А и Б.

В дверь просовывается голова миссис Пирс, экономки Хиггинса.

Что там такое?

МИССИС ПИРС (нерешительно; она, видимо, озадачена). Сэр, вас желает видеть какая-то молодая особа.

ХИГГИНС. Молодая особа? А что ей нужно?

МИССИС ПИРС. Простите, сэр, но она утверждает, что вы будете очень рады, когда узнаете, зачем она пришла. Она из простых, сэр. Из совсем простых. Я бы вам не стала и докладывать, но мне пришло в голову – может быть, вы хотите, чтоб она вам наговорила в ваши машины. Возможно, я и ошиблась, но к вам иногда такие странные люди ходят, сэр… надеюсь, вы меня простите…

ХИГГИНС. Ладно, ладно, миссис Пирс. А что, у нее интересное произношение?

МИССИС ПИРС. О сэр, ужасное, просто ужасное! Я, право, не знаю, что вы в этом можете находить интересного.

ХИГГИНС (Пикерингу). Послушаем, а? Давайте ее сюда, миссис Пирс. (Бежит к письменному столу и достает новый валик для фонографа.)

МИССИС ПИРС (лишь наполовину убежденная в необходимости этого). Слушаю, сэр. Как вам будет угодно. (Уходит вниз.)

ХИГГИНС. Вот это удачно. Вы увидите, как я оформляю свой материал. Мы заставим ее говорить, а я буду записывать – сначала по системе Бэлла, затем латинским алфавитом, а потом сделаем еще фонографическую запись – так, чтоб в любой момент можно было послушать и сверить звук с транскрипцией.

МИССИС ПИРС (отворяя дверь.) Вот эта молодая особа, сэр.

100
{"b":"217654","o":1}