Круто! Просто как в кино! А страшно как было! Магия и криминал? Магия и откровенное мошенничество? Вот уж не ожидала. А что было со мной в «Мюнхенском центре»? Почему я вдруг решила снимать венец безбрачия за двести пятьдесят долларов? Тем более, что у меня его нет? Я набрала Александру Петровну и вкратце рассказала ей, что сегодня со мной было. Мадам успокоила меня относительно венца и относительно Аристарха, велела на ночь принять ванну с морской солью, выпить сто граммов и спать в ее амулете. Сейчас она не может со мной долго разговаривать, так как раздача зарплаты, поэтому она пообещала позвонить вечером, после девяти. Поблагодарила, сказала, что поняла, кто виноват в том, что посетителей не стало, и примет меры сегодня же.
После всех приключений мне дико захотелось есть, просто как помойной кошке, готовой сожрать картофельные очистки, если они всего лишь пахнут рыбой. Я осмотрелась и увидела маленький китайский ресторанчик, которые так расплодились в нашем городе. Удобный столик рядом с окном, казалось, ждал именно меня. Цены оказались невысоки, а выбор хороший. Видимо, ресторан только что открылся и боролся за популярность. Я медленно отходила от всего пережитого, глядя в низкое окно на прохожих. Мысли уже перестали разбегаться, как перепуганные тараканы. В голове, как пазл, постепенно складывался рисунок дня, выступали детали, конкретизировались впечатления. Внезапно я почувствовала чей-то взгляд. По проходу шла Глаша Боровкова и внимательно на меня смотрела. Я дернулась навстречу Глафире: «Глаша, Глаша, иди сюда!» Лицо подруги неожиданно помрачнело, а взгляд подозрительно остекленел. До меня внезапно дошло, что я поспешила со своей радостью. За Глафириной спиной маячил высокий темноволосый молодой человек, до боли похожий на героя псевдоисторического сериала, который мы с моим папенькой еще весной склоняли на все лады за слишком вольное обращение с российской историей.
Глаша обернулась к спутнику, и лицо ее засветилось, как стосвечовая лампочка. Потом опять посмотрела на меня выразительно и мрачно. Видимо, она хотела, чтобы я притворилась, будто ее не знаю, но было поздно. Момент возможного «неузнавания» упущен безвозвратно.
– Привет, Саша, – сказала Глафира таким голосом, что и тени сомнений у меня не осталось, подруга мне совсем не рада, – познакомься, это мой знакомый доктор.
– Артем, – представился красавец.
– Саша, – любезно ответила я.
– Глаша, давай присядем за этот столик? Вы, надеюсь, не против?
– Конечно нет, присаживайтесь. – До меня доходило, что моим надеждам на то, что маленький домашний театр на сегодня закрылся, увы, оправдаться не суждено.
– Очень приятно с вами познакомиться, вы актриса?
– Нет, что вы, я просто скромный администратор в салоне. Только и всего.
– Ну, ты же еще и модель, – ядовито добавила Глафира, замораживая меня ледяным взглядом.
Она болезненно прореагировала на внезапно вспыхнувший интерес доктора ко мне. Какое-то время я надеялась, что ситуация смягчится, но зря. Глафира дулась. Ей откровенно не нравился сам факт моего нечаянного присутствия на обеде. Артем, наоборот, оживился. Доктор шутил, блестел глазами. Глаша мрачнела. Замечания становились все более колкими. Наконец, она демонстративно отвернулась к окну и закурила. Так, началось. Совсем недавно еще общались как люди. А сейчас ведь почти ненавидит! Боже! И все из-за какого-то Артема, а еще из-за того, что комплексует и теряется рядом с красивыми бабами! Как она еще на работе держится? Она же гример! Работа-то с людьми и в основном с женщинами! Недаром все время ввязывается в какие-то интриги и разборки. Ах, Глафира! Лояльнее надо быть! Я еще ничего плохого тебе не сделала! Бедром не шевельнула, глазом не стрельнула. Он сам на меня с интересом поглядывает. Эх, Глаша, Глаша, у тебя мужиков не меньше моего было, а ты до сих пор не научилась в них разбираться! Любишь смазливые мордашки. Стройные фигурки. Неужели не видишь, что на этом докторе большими красными буквами написано, что он бросается на конфеты в ярких обертках, даже не задумываясь, какая у них начинка. Может, с дерьмом? Ведь по всему видно, что с Глашкой он уже спит. Больно по-хозяйски себя ведет. По спинке гладит. И не кокетничает впрямую, а просто любезничает, как хорошо знающий себе цену человек. Не белоглазый Глеб, с его неприкрытым хамством, но и не… даже не знаю… не орел, что ли, а кто? Не могу придумать образ, не настолько ярок мальчик. Хотя хорош. Но и только. Судя по всему, самовлюблен до крайности. Где она нашла глубину и гуманизм? Зачем ей такие? Ладно, держись! Сейчас покажу твоему доктору, каково это – ухаживать за сволочными брюнетками. Артем как раз начал расспрашивать меня про работу модели. Я скорчила скучающую мину:
– Ну, модель – это так, ради адреналина. Я только с Катей Лютаевой теперь работаю, – протянула я мерзким надменным тоном, подчеркивая, что, дескать, я птица высокого полета, мне эти модельные дела так, для развлечения.
Глашка уставилась на меня изумленно, красавчик – заинтересованно. Повисла пауза. Принесли наши заказы. Я схватила палочки и манерно разместила их в пальцах так, чтобы свет падал на брюлики. Кольца выразительно посверкивали, гармонируя со свежим маникюром. Было неудобно, но ужасно эффектно. Разговор как-то затих. Глафира, наконец, обратила внимание на мои «грабки»:
– У тебя красивое кольцо. Бабушкино?
«Ну, ты дура, Глафира! Какое бабушкино! Про любовников говори, про любовников! Ты еще про моих родителей-профессоров вспомни! Будет полный набор для твоего дурака. Молодая. Красивая. Богатая. Из хорошей семьи. Неужели сама ничего не понимаешь?» – подумала я, но озвучила совсем другое:
– Нет. Но бабушке было бы приятно узнать, что внучка регулярно пополняет ее коллекцию. Подарили. В придачу к очкам.
И я продемонстрировала очки от Гуччи.
– А кто? – Глафира оторопело уставилась на меня. – Аристарх?
– Аристарх мне только гороскоп может составить. И розы из ларька подарить. Не Аристархом единым, подруга. Аристарх – это для души. Разве он может себе такое позволить? Вот скажите, доктор Артем, вы ведь неплохо зарабатываете?
Доктор покраснел. Его от этого разговора явно коробило.
– Не жалуюсь. А почему вы спросили?
– Ну, вы могли бы своей девушке такое подарить? Я бесцеремонно сунула ему под нос колечко с «чистым камнем». Доктор покраснел еще больше.
– Не думаю.
– Вот именно! Разве может интеллигентный человек позволить себе такие неприлично дорогие подарки? Нет. Вот и приходится красивой женщине периодически общаться с людьми, что к таковым причислить себя не могут. Но зато у них есть деньги.
Артем поднялся со стула:
– Ну ладно, девочки, я покину вас на минутку, а вы тут пока посплетничайте…
Красавец поспешно удалился в сторону туалета. Наверное, его от меня затошнило. Глафира не оценила моих усилий. Она накинулась на меня, как тигр на козу:
– Что ты несешь! Какая муха тебя укусила! Зачем ты его унизила!
Я не осталась в долгу:
– Прекрати на меня кидаться! Ты себя со стороны видела? На него смотришь как голодный на хлеб, а на меня как солдат на вошь! Я что, перед ним догола разделась? На стол легла?
Глаша помотала головой.
– Телефончики раздаю? Визиточки? На ножку наступаю?
Глафира смешалась, а я продолжала наседать:
– Нельзя так с мужиками себя вести! Глаша, ты клиническая идиотка! Я тебе помогаю, играю продажную избалованную пустышку! Могу поспорить на сто баксов, что после того, как я уйду, твой приятель Артем скажет тебе, что ты удивительная, умная, добрая, а я спесивая и недалекая, как, впрочем, все красотки моего типа. В конце концов, я не виновата, что оказалась в этом ресторане!
– Не надо было признаваться, что меня знаешь!
– Не сообразила! У меня, знаешь ли, своих проблем по горло, чтобы еще улавливать, когда можно признаваться, а когда нет.
– Ладно, извини.
– Проехали.
Глашка, кажется, поняла, что я ей все-таки не враг, и успокоилась. Может, дошло, что никто ей такой бесплатный концерт в защиту ее любви устраивать не станет, а может, просто взяла себя в руки. Она же не глупая. Просто страстная и влюбчивая. Она ненадолго ушла в себя и вернулась лишь тогда, когда появился ее красавец. За время своего отсутствия он совершенно потерял ко мне интерес. Я же честно продолжала играть даму полусвета, этакую «камелию» нашего времени. Естественно, темы для общения иссякли. Мой обед, к счастью, тоже. Я не стала ничего заказывать с собой, это разрушило бы образ, и, чуть свысока попрощавшись, удалилась, оставив Глашу наедине со своим любимым доктором. Какой безумный день!
