— Мари-Амели! Ведите себя прилично! — вскрикнула та, пытаясь ухватить девчушку за руку.

Виктор узнал детишек, которых видел в тот день на первой платформе башни.

— Эктор! Ну-ка иди сюда!

— Не могу, мы играем в Буффало Билла, они — это Прыгучая Выдра и Красный Волк, кровожадные индейцы! — крикнул запыхавшийся мальчуган.

Гувернантке удалось прижать его к стенке и крепко ухватить за запястье.

— Гонтран, приказываю вам подойти сюда!

«Красный Волк» замедлил галоп и бросил огорченный взгляд на сестру, которая тихо прошмыгнула в коридор.

— Минуту, мсье, извините меня, мне надо побеседовать с этими господами у них в детской! — прорычала мадемуазель Роза.

— Прошу вас.

Она вышла из гостиной, волоча мальчишек за собой.

— Как вы можете, когда ваша тетя на небесах! Вот сейчас попрошу инспектора посадить вас на воду с сухариками…

Остального Виктор не расслышал, дверь захлопнулась. Шорох заставил его обернуться. Девчушка с растрепанными волосами проскользнула в гостиную и смотрела на него с раскрытым ртом.

— Вы правда из полиции?

Он кивнул.

— Вы пришли… за мной?

— Возможно и так, мадмуазель.

— Знаете, я совсем не хотела ее брать, но она была такая миленькая, я и сунула ее в сумочку! Но ведь я ничего не украла!

— Ну-ка расскажите мне все как было.

— Тогда, на Эйфелевой башне, было полно народу, а мне хотелось все посмотреть. Доехали на лифте до второй платформы, сделали крюк, чтобы расписаться в «Золотой книге гостей», и я увидела, как делают газету. Потом еще спустились на первую, купить подарок маме в сувенирной лавке. Тетя устала и присела. Эктор доверил ей свой воздушный шарик и пошел с Гонтраном. А меня она не хотела от себя отпускать. Я возмутилась, ведь мальчики могли делать все, что им вздумается, а я — нет, мне только и оставалось, что издали смотреть. Вдруг тетя вскрикнула «ай!», ее кто-то укусил в шею. Она сказала, что пчела. Как раз в это время на нее кто-то упал, мне от этого стало так смешно! Тетя одним рывком выпрямилась, это было забавно, словно чертик из табакерки. Она повернулась, чтобы снова присесть, и я увидела, что она заснула, и тогда я потихоньку подошла к витрине ближайшей лавки. Когда я вернулась, она все еще спала, а мне хотелось есть, я хотела помидор, я стала ее расталкивать, будить, и увидела у ее ног эту штуку, похожую на рукоятку от пилки для ногтей, которая отломалась. Ну я и подобрала, вот и все, и ничего плохого я не сделала.

— Я хотел бы посмотреть на эту штуковину.

— Но я не могу при мадмуазель Розе. Она настоящая доносчица, все расскажет маме. Тише, вот она!

— Постарайтесь выйти в сад, а я догоню вас у решетчатых ворот.

Ринувшись на Мари-Амели, гувернантка попыталась схватить и ее, но девчушка уже выбежала из комнаты.

— Сию минуту марш к себе в спальню!

— Еще немножко! Я сначала выгуляю мою куклу.

— Нет! Я не разрешаю!

Но Мари-Амели уже исчезла. Гувернантка тяжело вздохнула.

— Инфернальная девчонка.

— Я больше не стану докучать вам, зайду попозже, — проговорил Виктор, ретируясь.

К счастью, она не пошла его провожать. Когда он дошел до решетки, из дальнего уголка сада появилась Мари-Амели с куклой подмышкой.

— Вы ничего не скажете маме?

— Энеки-бенеки, скажу — вязать мне веники!

— Вот!

Она протянула ему на ладошке металлический стерженек с рукояткой из слоновой кости, рифленый глубокими полосками и сломанный посередине.

— Что это такое? — спросила она.

— Не представляю даже. Похоже на… Нет, не знаю. Я отнесу это на экспертизу в префектуру, а вам верну чуть позже. А вы обещайте мне, что станете больше не поднимать с земли неизвестные предметы.

— Бах! Бах! Ты мертва, Прыгучая Выдра! Буффало Билл тебя убил! — заорал ворвавшийся в сад Эктор, за которым гналась гувернантка.

Виктор спасся бегством, спрятав странную находку в карман. Он запомнил главное, что удалось узнать из всего сказанного девчушкой: 22 июня Эжени Патино тоже расписалась в «Золотой книге гостей». «Патино. Кэндзи. Кавендиш… Таша? На странице не было ее имени, но в павильон „Фигаро“ она заходила, а вчера я видел у нее экземпляр газеты. И когда я хотел прочесть дату, она вырвала его у меня из рук. Что если там и было 22 июня?»

На углу улицы Отей показалось желтое пятнышко омнибуса. Он устремился наперерез, махая водителю рукой.

Поднявшись на вторую платформу, Виктор обнаружил, что здесь толпа была особенно плотной, поскольку ожидалось появление русского лейтенанта Азеева, который верхом прибыл из Полтавы, причем путешествие заняло у него всего месяц: по одиннадцать часов в день он не слезал с лошади, двигаясь к цели со скоростью восемь километров в час. Еще объявили о восхождении на башню шести британских пожарниц. К большому счастью, никто не обратил внимания на Виктора Легри, и ему без особых затруднений удалось протиснуться к офису газеты «Фигаро». Сквозь стеклянные перегородки он видел, как работают корректоры, печатники, цинкографы. Вот служащий резко распахнул дверь, и Виктор тут же в него вцепился.

— Я репортер из «Пасс-парту», мне нужна информация о «Золотой книге посетителей».

— Времени нет, я в замоте, сейчас казак прискачет. — Виктор достал из кармана пятифранковую монетку, и настроение у служащего сразу изменилось. Пробормотав: — А красивое оно, это колесо за вашей спиной! — он быстро сцапал монету. — Вы попали точь-в-точь куда вам надо. Давайте отойдем в сторонку, а если меня начнут разыскивать, я скажу, что все под контролем.

— Сколько подписей бывает ежедневно? — поинтересовался Виктор.

— Да целыми сотнями расписываются. Часами в очереди стоят! Кто простым росчерком, а кто каждую букву выводит: имя, фамилию, отчество, род занятий, место проживания. Сперва-то я записывал сведения о них в тетрадку, так у меня пальцы стало сводить. Сами понимаете, эта «Золотая книга» вечная, и весит она больше, чем справочник Географического общества. Я пахал как вол: открываю книгу — хоп! — и вывожу круглыми, красивыми буквами: мсье Такой-то, проживающий в городе Таковске, начальник отдела в магазине Таком-то, а потом сразу раз — и в набор! Зато теперь живу припеваючи.

— Почему?

— Теперь догадались просто класть для посетителей отдельные листы, а потом отдавать прямо печатнику, и только после этого добавлять те листы в «Золотую книгу». Сейчас мне как раз надо вклеить утренние.

— А могут быть забытые посетители? Имена, которые не отметили?

— Редко, но случается.

— Я хочу взглянуть на записи от 22 июня.

— Ах вон что! Даже не знаю… вообще-то я не имею права…

Виктор показал ему зажатую в ладони вторую монетку, которую тот схватил в мгновение ока.

— Чума на все эти принципы, — вздохнул он. — Пошли, только быстрее!

Они проникли в святая святых. Толстенный гроссбух покоился на пюпитре, как Библия на аналое. Склонившись над ним, Виктор пролистал страницы, отыскал 22 июня и принялся разбирать имена. После некоторых подписей шли комментарии и рисунки. Он просматривал уже четвертую страницу, как вдруг увидел:

То есть Эжени Патино.

Его взгляд уперся в следующий листок.

Островский! И он тоже отметился!

Несколько секунд Виктор не мог пошевелиться, его руки тряслись, он даже не пытался овладеть собой. Он снова наклонился и дочитал:

А где же Кэндзи? Его сердце колотилось.

— А это что такое?