– Аллах милосердный, но есть же еще и мальчишка Валид.
– Он останется здесь, и им займусь я сама. Стоит заметить, что ему трон неинтересен. И потому Валид будет последним из твоих соперников. Иди и думай о моих словах, сын!
– Повинуюсь, моя мудрая матушка, великая царица!
И вновь это был голос сильного и уверенного в себе мужчины. Когда Мансур закрыл за собой дверь, царица почти без сил опустилась на ложе.
– Аллах милосердный, почему ты дал мне силы и характер, достойные мужчины? Почему я должна все в этом мире добывать себе сама? И почему мой сын вырос таким негодным? Почему ему надо все объяснять?
Увы, царице никто не ответил на этот вопрос. И потому она, удобно устроившись среди высоких подушек, стала думать о том, как правильно рассказать царю Омару о событиях в саду. И главное, как сделать так, чтобы он разрешил Мансуру отправиться на поиски брата.
Но в это мгновение распахнулась дверь – в опочивальню вбежал царь Омар. Глаза его горели, руки дрожали.
– Аллах милосердный, я узнал о смерти Ясмин от Назира-звездочета. Что случилось, мудрая моя жена?
Да, если бы Амани не стала царицей, она бы никогда не научилась мгновенно превращаться из хладнокровной убийцы в раздавленную горем слабую женщину. Перед царем Омаром сидела несчастнейшая из несчастных, печальнейшая из печальных, запуганная и робкая женщина, а вовсе не гневная мстительница, какой она была лишь недавно и какой ее увидел сын.
Амани подняла на мужа глаза, одинокая слеза скатилась по бледной щеке.
– О царь мой, звезда моего сердца! Сегодняшний день, вместо того, чтобы принести радость, принес одно только горе. Наша красавица, добрая и умная Ясмин, погибла от руки подлого отравителя. Она приняла яд, который предназначался ее сыну, Саиду… Твоему сыну, о лучший из мужчин.
И Амани рассказала царю все, все что произошло. Она в красках описала и учебное сражение, и жар летнего дня, и жажду… И то, как Саид предложил матери глоток освежающего напитка.
– Но, быть может, сам Саид решил убить свою мать?
– Аллах милосердный, мой царь, как ты можешь подумать такое о собственном сыне?! Вспомни, как мальчик был предан матери! Подумай и о том, что Ясмин ведь могла и не пожелать шербета… И, самое главное, посмотри на своего сына сейчас. Нет в этом мире человека более убитого горем, чем красавец и умница Саид! Он честный малый. Его нельзя заподозрить в таком коварстве и жестокости…
– Ты права, достойнейшая из женщин. Но тогда кто же убил Ясмин?
– Муж мой, я хочу, чтобы поиски убийцы Ясмин не заслоняли в твоем разуме более важную и страшную мысль. Ведь наложница осушила чашу по ошибке… И это было покушение на жизнь Саида, твоего сына… Царского сына!
Быть может, горе от потери Ясмин было слишком велико, быть может, царь Омар был слишком прямодушен. Но слова Амани словно оглушили его. Он посмотрел на жену долгим тяжелым взглядом и сгорбился под тяжестью ее слов.
– Ты убиваешь меня этими словами! – проговорил он.
– О нет, царь! Ты не убит! Ты полон сил и должен взглянуть в глаза правде! Кто знает, может быть, теперь убийца решится поднять руку на младшего из твоих сыновей, умницу Валида? Или, о Аллах, прости мне эти слова, его взор упадет на царевича Мансура, твою надежду?
С ужасом посмотрел на царицу Омар.
– Я сама пугаюсь даже мысли об этом. Но, царь мой, муж мой, сердце и душа моей жизни, ведь мои опасения могут оказаться справедливыми. Отравитель хитер и коварен. Лишь случайность заставила нас насторожиться. Случайность, что стала роковой для нашей красавицы, добрейшей Ясмин.
Теперь Амани и в самом деле горевала о Ясмин. И горевала не напоказ – она вдруг осознала, что, убив ее, осталась одна. Ведь только Ясмин много лет была ее собеседницей, подругой, советчицей. У царицы не может быть подруг, одни лишь служанки. Аллах великий, даровав ей дружбу с Ясмин, теперь жестоко наказал ее за то, что она попыталась убить царского сына.
И тяжелые горькие слезы полились из глаз царицы. Этого оказалось довольно, чтобы царь, еще мгновение назад ослепленный горем, стал повелителем и властелином. Голос его зазвучал торжественно, а каждое слово падало, словно тяжкий камень.
– Звезда моего сердца, добрая и мудрая моя царица, я клянусь всем, что для меня свято, что защищу от убийцы свою семью!
– Благодарю тебя, о мой царь!
– Не беспокойся более ни о чем! Убийца будет найден, а наши сыновья защищены! Это говорю я, царь страны Ал-Лат. И слово мое нерушимо, как вечны горы и небо! Да будет так!
Макама четырнадцатая
– Да будет счастлив каждый миг твоей жизни, о царь!
– Здравствуй, наш мудрый звездочет! Мы скорбим о твоем горе и разделяем твою боль.
– О Аллах, мою боль, боюсь, не потушить и всеми морями мира. Но у меня есть и утешение – сыновья Ясмин со мной. Саид-весельчак и Валид, моя гордость. Твои сыновья, о царь, и сыновья моей дочери.
Назир, мудрый звездочет, и в самом деле не был убит горем. Да, он тосковал по дочери, горевал о ее ранней смерти. Но его утешение, продолжение Ясмин, Валид, оставался с ним, и это помогало жить дальше.
– Мы видим это и рады твоей силе, мудрый звездочет. Раздели с нами трапезу, достойнейший, разговор будет долгим, и мне понадобится весь твой разум.
– Слушаю и повинуюсь, – с поклоном ответил Назир и опустился на подушки.
– Тяжкие мысли, о Назир, гнетут нас. Мы опасаемся за судьбу каждого из членов нашей семьи, каждого из наших сыновей…
– Но почему, о царь?
– Добрая царица Амани поведала мне все, что произошло вчера в саду. Рассказала она и о поединке, и о том, что Саид сам предложил матери чашу с ядом.
– О Аллах, но мальчик ни в чем не виноват!
– Конечно, не виноват. Ведь сладкий напиток предназначался ему, а несчастная Ясмин стала жертвой отравителя по ошибке. Она заплатила за жизнь сына и за нашу беспечность. Мы были так уверены в твердости наших стен и в том, что незамеченным в наши покои не проберется никто, что жестоко поплатились за свое спокойствие. Но теперь мы думаем лишь о том, что нам сказала вчера вечером царица. И приходим к печальному выводу – надо защитить наших детей, пока не будет найден убийца.
– Это мудрая мысль, мой царь.
– Да, хоть и запоздалая. Но мы признались себе самим в нашей неосмотрительности и впредь решили быть более осторожными. А потому хотим посоветоваться с тобой, мудрый Назир, о том, куда отправить наших сыновей.
– Отправить, мой царь?
– Именно так. Мы решили, что отправим наших сыновей в чужие земли, чтобы помешать убийце совершить задуманное. Мы скажем нашим сыновьям, что желаем, чтобы они получили образование, достойное царевичей. Мы прикажем нашему наследнику Мансуру пополнить образование так, чтобы он мог в нужный час занять трон, а твоему внуку и нашему сыну Саиду выучиться настолько, чтобы стать правой рукой и верным помощником царевича.
– Да, теперь я тебя понимаю, о мудрый царь Омар! Мои знания к твоим услугам.
– Решили мы, звездочет, что никто лучше тебя не подскажет нам, куда же лучше отослать наших сыновей.
– Но позволь, о царь, сначала задать тебе вопрос.
– Мы слушаем тебя, почтенный.
– О великий царь! Скажи мне, намерен ты просто отослать царевичей под мудрым предлогом? Или ты желал бы, чтобы они и в самом деле получили достойное нашей великой страны образование?
– Мы решили так. Если сыновей необходимо убрать из страны, так пусть они не транжирят нашу казну, как неразумные мальчишки, а впитают все знания, какие им могут понадобиться в управлении прекрасной нашей страной Ал-Лат.
– Если так, о царь, то нашим прекрасным царевичам придется по вкусу великолепная Кордова, храм наук, знаний и искусств. Я сам некогда имел честь получить знания о мире в стенах одного из старейших ее университетов. И могу присягнуть, что достойнее этого места для того, кто хочет, как губка, впитать море знаний, я не смог бы указать.
