Рис. 42. Сырть
Сырть, иначе рыбец, имеет весьма важное значение для жителей западной, юго-западной и отчасти южной России; но на севере, равно как и в бассейне р. Волги, он никогда не встречается, и Паллас, вероятно, смешал его с воблой (см. «Плотва»). Из последующих исследователей Волги никто не упоминает об рыбце, хотя и нельзя отрицать возможности перехода его в Волгу через каналы. В Сибири его также нет, хотя Валансиен и утверждает, что он получил эту рыбу из Оби. Вероятно, он смешал его с сырком.
Вообще родина рыбца — Средняя Европа. Его вовсе нет во Франции и, по-видимому, в Испании и Италии; но он довольно обыкновенен во всей Германии и Австрии, даже Англии и Швеции. В России сырть достигает северной границы у истока Свири и уже не встречается в Онежском озере; в вершине Финского залива, в южной части Ладожского озера, также в Неве, Нарове и особенно в Волхове она принадлежит к довольно обыкновенным рыбам и заходит отсюда в Мету, а быть может, и в верхнюю Волгу. В Ладожском озере, однако, не доходит до Кексгольма, а в Ботническом заливе Биорнеборг служит самым крайним пределом ее распространения. В остзейских губерниях, в северо-западном крае, Польше и юго-западной России сырть уже весьма многочисленна, особенно в Днестре и Буге; в Днепре она попадается реже и выше порогов бывает уже в небольшом количестве, хотя доходит до Смоленска. Еще реже рыбец заходит в Дон, но, несмотря на это, в Кубани ловится в очень большом количестве. Кроме того, сырть водится в некоторых больших озерах северо-западной России, напр. в оз. Ильмене, преимущественно в северной его части, куда заходит в небольшом количестве из Волхова.
Рис. 43. Глоточные зубы сырти
По своему удлиненному, выдающемуся носу, который совершенно прикрывает рот, сырть легко отличается от всех других рыб, и ее можно смешать только с подустом, который действительно представляет с ней некоторое сходство. Но подуст гораздо уже рыбца, имеет совершенно другой цвет и узкий заднепроходный плавник (с 15 лучами, у сырти 21–25); притом рот у подуста, будучи раскрыт, имеет не круглую, а четырехугольную форму, брюшина черноватая и чешуя крупнее. Цвет сырти значительно изменяется по временам года. Весною, пред метанием икры, она принадлежит к числу наиболее красивых наших рыб: вся спина делается у нее чёрною, середина брюха и нижние плавники — красными, а у самцов в это время на голове, жаберных крышках и по краям чешуй развиваются маленькие зерновидные бородавочки. Осенью и зимою спина у рыбца голубовато-серая, брюхо серебристо-белое и нижние плавники бледно-желтоватые. По всей вероятности, т. н. лещ-черноглазка (Abramis melanops[67]), открытый Нордманом в крымских реках (Салгир), не составляет особого вида, а только видоизменение обыкновенного рыбца. Он отличается более коротким и менее выдающимся носом, более узким туловищем, черноватою головою и тем, что на спине его тянется более или менее ясная темная полоса, а плавники, кроме заднепроходного и грудных (белых), имеют черную оторочку. Ростом он редко бывает более фута. По свидетельству некоторых, бывает также помесь сырти с густерой. Нередко рыбец представляет более или менее значительные уклонения в цвете, форме плавников и т. п. Так, напр., у северной сырти заднепроходный плавник заметно вогнутее, чем это представлено на рисунке.
Сырть хотя заметно крупнее всех нижеследующих видов лещей, все-таки редко бывает более 7–9 вершк. и 2–3 фунт, веса; впрочем, по свидетельству псковских рыбаков, попадаются сырти и в 5 фунтов, но такие составляют уже большую редкость. Эта рыба очень проворная и бойкая: в реках она всегда придерживается быстрой воды и охотно держится на перекатах; вообще она любит свежую холодную и чистую воду, чем отчасти объясняется ее отсутствие в реках Волжского бассейна. Она не боится, однако, солоноватой воды и весьма охотно живет в устьях рек и в больших лиманах, особенно осенью. Пища рыбца состоит исключительно из различных насекомых, рачков, червей, моллюсков, реже питается он водяными растениями.
Сырти нерестятся сравнительно поздно — на юге в мае, а в северо-западных губерниях — в конце этого месяца или в начале июня[68]. Перед этим, раннею весною, они собираются в многочисленные и очень густые стаи и из озер, речных устьев иногда идут очень далеко вверх по рекам, так что могут быть причислены к проходным рыбам. Икру мечут они всегда в самом русле в глубоких местах с каменистым дном, на довольно быстро текущей воде; нерест продолжается обыкновенно две недели и, по-видимому, производится только ночью. Икра рыбца довольно мелка (с маковое зерно) и довольно многочисленна: в полутора-фунтовой самке насчитывается до 30 тысяч яичек[69]. Икра рыбцов прикрепляется всегда к камням, об которые они трутся, и через это, понятно, подвергается гораздо меньшим случайностям и нападениям других рыб, также водяных птиц, чем у рыб, мечущих в траве и на неглубоких местах.
Самые подробные сведения об образе жизни рыбца, хотя и довольно разбросанные, мы встречаем у Терлецкого, который наблюдал рыбца в Зап. Двине и Немане. Судя по его описанию, сырть названных рек во многих отношениях отличается от сырти южной России и даже других местностей северо-западной России. «Сырть, — говорит Терлецкий, — рыба речная, по крайней мере в Западно-Двинском и Неманском бассейнах; она в озерах не встречается. Как для стоянки, так и ходов летом избирает весьма прихотливые, особенные места, которые определить бывает весьма трудно. Преимущественно держится на воде ходовой, с дном, устланным крупным жвиром или мелким камнем, с различной глубиной. При высоком подъеме воды, впрочем, держится берега и заходит в заводи. Она как дома, так и в походах, которые совершает чаще других речных рыб, постоянно придерживается стада. Самые стада сырти довольно строго группируются по одновозрастности, и в косяках старых или средневозрастных редко встречаются молодые особи и наоборот. Маленькие сыртинки, до двух лет, удалившись на глубокие быстрины, постоянно копаются в песке и между камней, разыскивая яички и личинки водных насекомых, которыми и питаются. Поэтому не только поймать, но и встретить юных рыбок сырти редко удается[70].
Сырть бросает икру в конце июня или в начале июля месяца. Ни одна рыба пресных вод не приготовляется к этому торжеству так, как щука или подуст (сырть). Еще недели за две до течки подуст начинает окрашиваться и становится пестрее, блестящее и красивее. Обыкновенно бело-серебристый цвет его чешуи принимает оттенок нежно-палевого и бледно-розового цвета с золотистыми отливами около краев жабр и при соединении плавников.
В Западной Двине замечателен особый ход подуста во время цвета черемухи, во время выколашивания ржи и цвета малины. Велика ли, мала ли вода— подуст поднимается в это время в большие притоки Западной Двины. Надо заметить, что эти подъемы предпринимают сначала малого возраста подусты, потом, во время выколашивания ржи, средние и цвета малины — самые крупные. Говорят: «вдет подуст— черемховка, малиновка или путевица». Предполагают, что подуст, приготовляясь к будущему метанию икры, отыскивает себе заблаговременно удобнее для этого место и, как бы ознакомившись с ним, уходит тотчас назад, так что самый ход продолжается только несколько дней.
Подуст для нереста не собирается в стада, а, оставшись в тех самых больших или меньших станичках, в которых его застала (?) самая икра, сначала бродит, отыскивая нерестовые места, а затем, стеснившись за большим камнем, через который, переваливаясь, течение образует падающий каскад, подуст, один за другим, беспрестанно выпрыгивает на самый камень, как бы желая через него переметнуться. Радужные металлические спинки их блестят на солнце, то выдвигаясь, то исчезая в падающей воде, и быстрые взмахи хвостом взметывают беспрестанно светлые вертящиеся струйки. Обыкновенно подуст бросает икру и молоки в течении быстром, каскадном, которое тотчас же их и уносит вниз по течению. Отыскивая удобные места для нереста, подуст нередко заходит в большие притоки рек в значительных станицах, где его и ловят жаками (жохами, мордами), поставленными на быстром месте. Чтобы жак не был так заметен и чтобы образовать около него хотя небольшой каскад, который в это время так привлекает подуста, его обыкновенно оттеняют довольно густо хвоею (?) из ветвей, покрытых листьями или иглами».
