– Кристофер Шанс, – четким бесстрастным тоном перебил его второй, – актор пятого разряда Внутреннего Бюро Ариестры.

Илья пожал обе протянутые руки и внимательно взглянул в глаза ариестрянина. С ним ему предстоит серьезная и, скорее всего, опасная работа. Кристофер Шанс производил впечатление холодного и рассудочного человека. По внешнему виду он вполне мог сойти за землянина – льняные прямые волосы, округлая форма черепа, привычная фигура. Ариестрянское происхождение выдавали только розовый оттенок кожи да удлиненные уши. Мускулистый и довольно рослый, он сразу понравился Илье, и это было хорошо. Моросанов знал, как важно, чтобы будущий напарник при первой же встрече рождал симпатию.

Из-за кресла, горделиво приосанясь, вышел необычный зверь. Илья и раньше видел мямаров, но все же с любопытством рассматривал животное. Бежевый, с бордовыми подпалинами на подтянутом брюхе, мямар хранил невозмутимое выражение на узкой морде. Короткая шерсть его топорщилась ежиком, черные брови и бородка контрастно выделялись. Особенно необычно смотрелась крупная шишка между большими треугольными ушами. Насколько Моросанов помнил, до сих пор точно не было известно, зачем она нужна мямарам. Вырост между ушами, безусловно, способствовал возникновению легенд об удачных похождениях мямаров на таинственной Пустой Планете. Кстати, Лылов связывает эти легенды с Правым рукавом Сфинкса. Не случайно ариестрянам, выразившим желание послать своего актора, было предложено направить агента, имеющего собственного мямара.

Хозяин и зверь были чем-то неуловимо похожи друг на друга: оба с каменным выражением на лицах, молчаливые и скупые на движения, но за этой малоподвижностью чувствуется тугая пружина, готовая в любую секунду молниеносно развернуться.

– Его зовут Багдо. Животное служебное. Лучше всего, если вы не будете обращать на него внимания.

Мямар запрыгнул в освободившееся креслои лег, не сводя напряженного взгляда с Моросанова.

– Хорошийзверь, – понимающим тономсказалВирист Ю-Стега.

– Багдо! – рявкнул Уко. – Ты почему занял место хозяина?

– Пусть лежит, – Крис бросил быстрый взгляд на пилота, – он занял лишь мое кресло, а мое место занять не в состоянии.

Фток надул огромные лиловые щеки и покачал головой.

Кристофер подошел к Моросанову и негромко сказал:

– Много слышал о вас. Считаю честью работать в вашей группе.

– Где вы проходили курс спецподготовки? – поинтересовался Илья.

– База «Синий лист» на Зике. Это пока единственное заведение подобного рода у Ариестры, – ответил Шанс и добавил тише: – Может быть, перейдем на «ты»?

– Вот-вот, давно пора! – подскочил в кресле Уко, демонстрируя прекрасный слух. – Нас всего пятеро, трястись на этой колымаге предстоит никак не меньше стандартного месяца. Контактировать надо поживее.

Крис бросил выразительный взгляд на пилота, и Илья понял, что панибратство Фтока не находит одобрения в его душе.

– Нас пока еще не пятеро, – Вирист отвернулся от экрана и лучезарно улыбнулся, – если не считать мямара.

В этот момент дверь в рубку распахнулась, и на пороге показался задумчивый молодой человек лет тридцати, тонкий в кости, с высоким бледным лбом и большими серыми глазами. Он печально улыбнулся, словно извиняясь, что явился позже других, и сделал приветливый жест.

– Здравствуйте, – произнес он негромким ясным голосом. – Я Хеликс Йоронг.

«Таргянин явился, – подумал Моросанов, – группа в сборе. Теперь можно трогаться».

– Додарб, – медленно произнес Илья Моросанов.

И замер, прислушиваясь к странному звучанию этого шершавого слова. В ночной тишине пустыни звук сразу канул, растворился в плотном воздухе. Вновь возникло тревожащее ощущение моментальной и неразрывной связи с новым миром, этой непонятной планетой. Они были друг перед другом – человек и пустыня, покрывавшая поверхность Додарба, оба предельно собранные, цельные, сильные. Пески Додарба представились сознательной сущностью, он ощутил некий контакт, будто все бесчисленные барханы обернулись к нему, прислушались, что происходит в его душе, ждут его действия. От несоизмеримости маленького человеческого существа и целой планеты этот контакт ощущается еще острее – парадокс. Илья замер, стараясь продлить ощущение, ибо по опыту знал: первое знакомство с новым миром – решающее. От того, как тебя примет планета, как произойдет твое слияние с ней, и будет зависеть весь ход последующей операции. В то, что это так, Илья верил твердо и не раз убеждался в собственной правоте. И теперь, словно слившись в молчаливом мгновенном диалоге с целой планетой, остро сознавал это всеобъемлющее «я – ты», словно песню на два голоса, подобно далеким предкам, жившим в холодных и темных пещерах, что наделяли душой все природные стихии.

– Здравствуй, Додарб! – прошептал Моросанов.

На спине возник холодок, и начала пульсировать энергетическая точка в переносице.

Была ночь.

В лицо веял легкий холодный ветер.

Звезды висели так же редко и были так же тусклы, как в небе Земли. Отливая ртутным блеском, покатые спины барханов тянулись к горизонту. Вокруг на тысячи и тысячи километров простиралась голая, бесплодная пустыня.

Додарб!

Ощущение эмоциональной слитности с природой, только что захлестнувшее сердце, стало слабеть, уступая место сухому рационализму сознания.

Моросанов запрокинул голову и устремил взгляд в небо. Он уже достаточно хорошо ориентировался в местном звездном рисунке и просчитал, где из тени вынырнет сверкающая звездочка патрулера. Сверяясь с часами, понял, что до появления спутника еще почти четыре минуты. Илья вдохнул полной грудью сухой плотный воздух, пахнувший будто бы смолами или асфальтом. Весьденьэтот запах неотступно преследовал его, но уже к вечеру приелся, стал обычным фоном. Наверное, скоро он вообще перестанет восприниматься.

Моросанов оглянулся. Сзади наползли с десяток пустозвонов и теперь покачивались, словно водоросли в воде. На их корявых пунцовых ветвях гроздьями висели розовые звонцы – шиповатые шишечки, издававшие еле слышный дребезжащий перезвон. К этому тоже надо было привыкнуть.

Додарб был планетой призраков, а с призраками трудно чувствовать себя в безопасности. Даже если знаешь, что они бесплотны.

Илья легонько пнул пустозвон, нога без помехи прошла через мираж. Видение было потрясающе реальным, как в объемном голографическом видео, только без транслятора. Очередная загадка Додарба, причемне самая большая.

Планета поражала с первых шагов, сделанныхпо ее поверхности. В то время как ни один из приборов не показывал никаких отклонений обычных параметров, регистрируя безжизненное пространство на сотни километров вокруг, перед высадившейся группой в замутнившемся воздухе прорисовался, сверкая гранями удивительных зданий, чудный город. Довольно компактный, он устремлял пирамиды своих будто подсвеченных изнутри зданий ввысь, к неспокойным небесам. Зеленовато-синий, он поражал разнообразием цветовых оттенков, казался наполненным жизнью и силой. В голову бы не пришло сказать, что его не было. Что это мираж, пустота, небыль.

«В пустынях Земли тоже бывают миражи, – подумал Моросанов, – атмосферное явление».

Крис, увидев город, замер и едва заметно побледнел, напряженно сверкая глазами.

– Этого еще не хватало, – услышалИлья его тихий шепот. И тут же крик: – Ты куда? Стой!

Но Хеликс продолжал идти вперед, входя ужев странное искрящееся марево, окружавшее город.

– Стой! – снова крикнул Шанс. – Это же простомираж!

В походке Хеликса было нечто, заставившее Моросанова иначе взглянуть на призрачный город, нечто благоговейное, сродни преклонению перед красотой. Илья сжал руку Криса, сдерживая его.