Танкетка нырнула под гребень, и мираж исчез из поля зрения. Моросанов заволновался, ему показалось, чтоон потерял пирамиду безвозвратно. Однако когда машина снова взлетела наверх, объект не только не исчез, а будто вырос. Илья врубил максимальное увеличение и с забившимся сердцем рассматривал изображение. Теперь у него не повернулся бы язык назвать пирамиду миражем. Треугольная гора была составлена из маленьких частей, словно из зерен или сот. Пирамида была явно сооружением в том смысле, какой вкладывается в понятие разумного созидания. Это дело чьих-то рук, лап, щупалец или Бог знает чего еще.

Он просветил объект витаскопом, но тот показал отсутствие жизни. Строение было пустым. Это успокаивало, хотя существовала опасность, что там таятся электронные устройства слежения и захвата.

Когда пирамида в третий раз предстала перед Ильей, он уже принял решение. Диффузор скорости встал в максимальное положение, и танкетка, взлетев над песками, быстро заскользила вперед.

Это был не Багдо.

Хеликс висел над ним, внимательно всматриваясь в странное животное. Мямаров он знал плохо и не любил, а этот и вовсе казался каким-то особенным.

Компактолет работал бесшумно, но мямар почуял, что за ним наблюдают, и тут же повернулся к Йоронгу, когда тот еще был на подлете.

Хеликс прикидывал, что делать дальше. Если зверек чужой, пожалуй, его надо отпустить с миром. Он совсем не похож на Багдо – иная форма ушей и глаз, нет усов и гораздо более крупная шишка между ушами…

«Чужой? – Его словно дернуло током. – Но чей это может быть мямар? Здесь, где на многие тысячи километров нет жилья, нет еды. Или все-таки есть?»

Йоронг тут же оглянулся по сторонам, словно рассчитывал увидеть хозяев зверька. Кругом были только барханы. Но разве мямар может жить сампо себе в пустыне?

«Тоже, наверное, откуда-нибудь сбежал, – подумал Хеликс. – Странная планета, все почему-то сбегают…»

Ему пришло в голову, что этот незнакомый зверь, так серьезно его разглядывающий, в общем-то может вполне заменить Багдо. Если есть решение проверить способности мямаров в пустыне Додарба – какая разница, какой это будет мямар?

– Ну что, малый, – сказал он и ободряюще улыбнулся. – Какже тебя сюда занесло? Хочешь, я тебя накормлю?

– Дела, – ответил тот и двинул ушами. Голос был бархатистый и сочный.

Йоронг встрепенулся, откинул на глаза пластинку и заметался – Откуда идет звуковое сопровождение? Неужели за ним уже кто-то наблюдает…

– Куда вы смотрите?

– Что? – Хеликс повернулся и тут понял: говорил именно зверек, что стоял перед ним.

– Ты… где научился говорить? – Йоронг не узнал своего голоса.

– По случаю, – ответил мямар. Взгляд у него был не очень приятный – немигающий и какой-то жгучий. В произношении его был странный акцент, зверь сильно растягивал согласные.

– По случаю? – переспросил Хеликс, начиная тянуть время и соображая, что бы это все могло значить. О говорящих мямарах на Додарбе никто не предупреждал. – По какому случаю?

– Это не важно, – отрезал зверь. – Какое ваше имя?

– Хеликс Йоронг.

– Меня – Аркл!

– Очень приятно.

– Странно себя ведете. Что-то не так?

Хеликс прикрыл глаза и медленно выдохнул. Здесь, на пустынной планете, среди песка и жары отыскивается мямар, разговаривающий на интерлинге, и интересуется, чем это человек так удивлен. В самом деле, чем это он так удивлен?

– Прости, – откликнулся Йоронг, – еще не доводилось встречать говорящих мямаров.

– Уирд, – сказал тот, потом коротко тявкнул и в первый раз за все время разговора медленно моргнул.

– Что? – переспросил Хеликс.

– Не мямар – уирд! Это запомни.

– Хорошо…

– Спускайся! – Это прозвучалокак команда. Слова мямар произносил коротко и отрывисто, словно пролаивая их, окончания фраз падали вниз, куда-то в инфразвук.

Хеликс посадил компактолет и живо отстегнулся. Вокруг стояла ломящая уши, знойная и душная тишина. Происходящее казалось нереальным, фантастичным, неправдоподобным. Хеликс размял затекшие руки, несколько раз присел, стараясь не пялить глаза на мямара или уирда, черт его разберет. Главное в необычной ситуации – сохранять спокойствие, это он хорошо знал. На всякий случай отметил, надет ли схит. Потом достал флягу и, налив воды в ладонь, омыл запыленное лицо. Сразу полегчало. Он подошел к Арклу и небрежно присел на песок рядом с ним. Тот по-прежнему стоял не шелохнувшись, глядя куда-то в сторону.

– У нас пропал ночью мям… уирд Багдо, не можем найти.

– Не уирд. Мямар. Багдо еще мямар.

«Так, – подумал Хеликс, – о мямарах он в курсе. Мямар – не уирд. Так кто же такой этот уирд?»

Было яснее ясного, что существо, стоящее перед ним, так схожее с мямаром, было вольным и разумным. Но Йоронг не помнил, чтобы среди братьев по разуму, с кем Содружество установило контакт, были сапиенсы типа мямара. Следовательно, эта встреча – первая, и ее можно расценивать как контакт с инопланетным разумом.

Хеликс почувствовал, как в нем поднимается волна радости и беспокойства, вдруг сразу сделалось душно, и он потянул воротник комбинезона.

Логические выводы напрашивались сами собой – если собрат по разуму сам здесь пришлый, то ситуация с Додарбом, а заодно и со всем Правым рукавом Сфинкса здорово осложняется. Додарб становится зоной контактной границы, и вряд ли группа теперь имеет право продолжать операцию. Если же уирд, как это ни невероятно, – местный житель, скрывавшийся все эти долгие годы от людей, группе тем более надлежит покинуть планету. Кстати, откуда он так хорошо знает язык? Или это телепатические штучки?

Уирд стоял на четырех мохнатых лапах, совершенно невозмутимый и спокойный. Его блестящий, ровного красного цвета мех, казалось, не доставлял ему никаких хлопот в такую жару. Он молчал, словно ждал каких-то слов или действий со стороны человека. Ростом с хорошую собаку, он был явно крупнее Багдо.

Хеликс решил прощупать пришельца на биоэлектрическом уровне. Подобные операции были намного проще, чем вхождение в разнонаправленные потоки времени в ходе прогностических сеансов, но тоже включали умение концентрироваться и «забывать» о своем теле. Требовалось прочувствовать хитросплетение биотоков собеседника и через них попытаться уловить эмоциональную или, если удастся, мыслительную волну.

Воспользовавшись затишьем в разговоре, Йоронг прикрыл глаза. Биотоки уирда он нашел легко и сразу – такими отчетливыми по сравнению с человеческими они были. Сильные, но очень сумбурные. Хеликс начал чувствовать быстро кружащие волны разной температуры и напряженности. Это было очень интересно, но он пошел дальше – разбираться в хитросплетении биотоков имело смысл только в случае лечения больного организма. Сейчас же он ставил перед собой качественно иную цель – получить от уирда информацию эмоционального или мыслительного характера. Через пойманное ощущение чужого тела Йоронг начал попытку проникновения в его эмоциональную сферу.

Усилия принесли плоды, и Хеликс уловил эмоцию.

Уирд не был напряжен. Он вообще был непонятным. Если это эмоция, она на редкость неопределенна, нефокусированна. Единственное, что нкин чувствовал, – это сложный комплекс странного переживания, которому не было слов на человеческом языке и в котором различалось терпение, ожидание какого-то результата и связанной с ним радостью. Эмоции уирда оказались сильны и удивительно прилипчивы. Заметив, что сам уже работает им в резонанс, Йоронг поспешил «отключиться».

Аркл стоял не шелохнувшись, по-прежнему глядя в сторону. Его мохнатая морда была все так же непроницаема, но теперь Хеликс знал, что от него не исходит опасность. Это было важно. Уирд не таил зла на человека.

– Откуда вы знаете наш язык? – спросил Йоронг.

– Это не важно.