— Еще один раз проверь герметичность, — буркнул он. Скафандр выполнил задание без комментариев.

Эван старался отогнать от себя тревожные мысли. Несмотря на то, что, по общему мнению, костюмы для выживания персонала станции никак не могли сравниться с его МВМ, все же ему было не по себе при виде того, какую неважную службу сослужили они своим обитателям. Так что он не был в настроении рисковать, да и проверка занимала всею несколько секунд.

Судьба двадцати трех из двадцати четырех обитателей станции была ему известна. Оставалось найти двадцать четвертого и можно готовиться к возвращению домой. Пока корабль компании будет лететь за ним на Призму, он сумеет выяснить, что произошло. Но желания заниматься этим у него оставалось все меньше и меньше.

— Что насчет последнего маяка?

— Стараюсь определить его местонахождение. Сигнал чрезвычайно слабый, но причина, видимо, не только в том, что сели батареи.

Это замечание пробудило интерес Эвана. Он даже забыл о трупе, лежащем в десяти метрах за его спиной.

— К чему это ты клонишь?

МВМ повернулся на северо-запад.

— Характер колебаний непостоянен.

— Ты хочешь сказать, он передвигается?

— Внутри ограниченного пространства, сэр. Это наиболее разумное объяснение.

— Это оставшийся в живых! — Оставшийся в живых мог бы подробно рассказать ему, что произошло со станцией и ее персоналом, избавить его от утомительной работы и обеспечить ему триумф.

Конечно, не исключались и другие причины ограничения радиуса движения маяка. И маяк, и запястье, в которое он был вживлен, могли пребывать в брюхе какого-нибудь хищника. Или же разлагающийся труп Мартины Офемерт мог крутиться в водовороте какой-нибудь реки.

Он заставил себя сдержать волнение, когда приказал скафандру начать движение. Вряд ли кто-то мог здесь выжить. Невозможно протянуть так долго без поддержки жизнеобеспечивающих систем станции. Воды здесь было много, но пищу найти трудно, кроме того потенциальная добыча владела уникальными способами защиты. И все же, если эта Офемерт была по настоящему изобретательна и ее костюм выживания не поврежден, у нее был шанс остаться в живых.

Если эта надежда оправданна, хотя шансов на это слишком мало, ему представится случай быть героем. Он всегда хотел стать героем. Эта роль очень подошла бы ему. А в цивилизованном большом городе с размеренной жизнью, этого достичь нелегко.

Поэтому у него было много причин к тому, чтобы стремиться найти Мартину Офемерт живой.

Львиная доля работы выпадала на долю комплекта, он выбирал курс сквозь растительность и передвигал свои длинные металлические ноги. Не мудрено заскучать.

— Покажи, куда мы идем. — Скафандр замедлил ход и остановился.

Тотчас ожило видео на экране иллюминатора. Ярко-зеленые линии образовали небольшую сетку. В левом углу и в центре этой сетки пульсировала красная точка.

— Эти абстракции мне ни о чем не говорят, — проворчал Эван.

— В зависимости от характера местности мы достигнем нашей цели за четыре или пять дней, сэр.

— Неплохо. — Это даст ему возможность наблюдать и описать большое количество местных форм жизни для архивов компании. — Иди дальше. — И сам приготовился к возобновлению движения.

Скафандр не сдвинулся с места.

— В чем дело? — Он вдруг испугался, что именно в этот момент маяк заглох. Однако слабый дразнящий сигнал оказался здесь ни при чем.

— Посмотрите вниз на ноги.

Эван повиновался. По обеим ногам полз стекловидный желто-зеленый гель. Казалось, он фонтанировал, пузырясь, прямо из-под земли, и поднялся уже до колен.

— Это еще что за чертовщина?

— Циано-акриловая структура. Совершенно уникальная, сэр.

— А что здесь не уникальное? Однако на вид не впечатляет. Давай, двигай дальше. — Своим правым бедром он нажал на соответствующие сенсоры. Серво-приводы протестующе взвыли, но нога не сдвинулась с места. Гель продолжал свой быстрый подъем по его нижним конечностям.

— Хорошо, ты меня убедил. Это уникально. А теперь освобождайся от него.

— Не могу, сэр.

— Что значит «не могу»? Это просто еще одна разновидность клейкого вещества, вроде того, что выделяло то существо.

— Простите, сэр, но это не просто другой тип клея. Он не выделяется мелким животным, а вытекает прямо из-под земли. Это более плотный состав с несравненно более универсальной молекулярной структурой.

Эван отказывался поддаваться панике.

— Тогда сожги его, как ты проделал это недавно.

— Слушаюсь, сэр. — Еще раз был приведен в действие лазер. Эван почувствовал на себе капли пота. Минуты шли, а количество геля не уменьшалось.

— Не срабатывает.

— Я бы мог сразу сказать вам об этом, сэр. Гель способен рассеивать высокую температуру луча. Но, конечно, он не может проникнуть внутрь.

— В данный момент это не слишком утешает. Тебе придется освобождаться.

— Я думаю над этой проблемой, сэр.

Эван успокоился, чтобы дать возможность компьютеру скафандра направить все свои усилия на поиски выхода из создавшегося неприятного положения. Он еще раз попробовал запустить в ход ноги, но даже не сдвинул их с места. Густой и похожий на липкий сироп, гель проворно поднимался по его бедрам.

Вот загадка, откуда он вытекает?

Что будет, когда он дойдет до шеи и начнет покрывать его шлем? Что случится, когда он полностью покроется им? Однажды они уже встретились с экземплярами, у которым вместо желудочного сока была азотная кислота. Что еще, кроме липкого геля могла произвести та гадость, что находилась под ними? Этот процесс напоминал ему то, как паук опутывает свои жертву шелковым коконом, прежде чем приступить к еде. Внизу должно быть нечто огромное, прячущееся под песчаной почвой. Оно обволакивало его медленно и методично. Если оно выделяет столько геля, значит оно должно быть внушительных размеров. Выйдет ли оно на поверхность или просто утянет его вниз? Вниз в темноту, где он будет лишен возможности видеть и будет только ощущать, как оно старается найти такое место с скафандре, чтобы проникнуть внутрь.

Но оно не могло прорвать МВМ. Он был уверен в этом, хотя и не так абсолютно, как днем раньше. А если оно сможет, тогда что? Если оно отпустит его, то все в порядке. Если нет — если нет, то возможно захочет немного подержать его. Возможно сутки, внизу под землей. Или пару дней. Или больше. До тех пор, пока у него не кончится воздух, потому что скафандр не мог регенерировать воздух.

Он будет похоронен заживо, внутри своего скафандра. Герметичный МВМ станет герметичным гробом.

Нет, пора, он должен вырваться из этих неумолимых, ползущих объятий. При помощи массивных металлических рук он попытался поджечь вещество. Тягучая субстанция оказала сопротивление, и когда он попытался вытащить руки, то не смог этого сделать. Хуже всего было то, что теперь его руки оказались приклеены к бокам. Гель продолжал свое беспрепятственное шествие по его телу, залив собой руки до локтей.

— Знаете, — озабоченно сообщил ему скафандр, — если бы я мог синтезировать сильную кислоту, как некоторые здешние формы жизни, то, наверное, я бы смог поразить этот гель. К сожалению, меня спроектировали так, что я в состоянии синтезировать только пищу.

Эван пропустил жалобы МВМ мимо ушей. Его не интересовало то, что он не может делать.

«Думай» — приказал он себе. Его послали сюда, чтобы он находил ответы на вопросы и пути решения трудных проблем. Сейчас ему нужно было именно такое решение. Скафандр мог только выполнять его указания. Существовал предел, за которым скафандр не мог предлагать варианты действий, а мог только отвечать на его команды. Эван силился припомнить все, что он узнал о Призме с того самого проклятого момента, как коснулся ее поверхности.

И в то же время он как завороженный смотрел, как зловещая клейкая масса ползет по его руке, поднимается до локтя, устремляется к плечу. Дойдя до этого места, она направится к шее.

Под землей что-то шевельнулось, почти незаметно.