– Ничего я не думала. Ты лучше скажи, неужели такую красоту сама сшила?

– С тетушкой. Я же тебе говорила. Но думаю, что в этом ничего плохого нет. Вам всем трудовичка помогала, да и мамы дома тоже в стороне не оставались.

– Дана, у меня такое платье, что к нему даже парик не наденешь, о котором мы все договаривались. Придется повязывать платок. И маска у меня матрешечная! Неужели ты согласна?

– Я же уже все сказала. Что зря спрашивать? Вот смотри: у меня тут малиновый парик и маска… – И Дана достала из пакета маску на все лицо в виде розовой бабочки.

– Ну хорошо, – согласилась Инна, тем более что ей очень нравился наряд Даны. – А как быть с остальным? С хобби, например? Я принесла свои рисунки, а все знают, что я рисую.

– Тоже поменяемся! Или нет… не будем. Так мы еще больше всех запутаем! Я все предусмотрела. Вот мое хобби. Оно очень похоже на твое. – Дана развернула еще один пакет, по размерам и форме похожий на большую книгу. Но это была не книга, а картина в тонкой коричневой раме. Посмотрев на нее, Инна еще раз ахнула от восхищения. На ней был изображен нежный розовый цветок, похожий на хризантему.

– Это же не краски, – разглядывала его Инна. – Я не пойму, чем… из чего…

– Из цветочных лепестков. В основном – от наших дачных роз. Их мама разводит.

– Как красиво! Где ты научилась? – продолжала удивляться Инна. – А меня можешь научить?

– Все потом! Давай решим основной вопрос, а то скоро уже перемена кончится. Ты согласна?

– Согласна. Только есть еще один тяжелый момент.

– Какой?

– Я не репетировала с девчонками «Море зовет». И ты, по-моему, тоже. Как же мы будем танцевать?

– Ну… ты ведь как-то собиралась это делать.

– Честно говоря, я на этом конкурсе ни на что особенно не рассчитывала. Думала: буду просто повторять за всеми. А слова уже сами наизусть выучились.

– Вот и отлично! Предлагаю выступать последними.

– Почему?

– Потому, что все остальные вместе репетировали и будут делать одинаковые движения. Я видела, как они в коридоре тренировались. А мы с тобой без репетиций все равно что-нибудь сделаем невпопад. Пусть зрители думают, что так и задумано. Специально, для разнообразия. – Дана прислушалась: – По-моему, звонок! На, заворачивай мою картину, а я пока платье сложу.

– Интересно, что это вы тут делаете? – Дверь каморки распахнула уборщица баба Галя с тряпкой в одной руке и со шваброй – в другой.

– У нас тут, бабулечка Галюлечка, тайный разговор был, – проворковала Дана. – Про любовь!

– Ой, девки! У вас только одно на уме… А ну, марш в класс! Звонок уже отзвенел, заговорщицы.

– Данка, – на бегу поинтересовалась Инна, – а как мы платьями поменяемся? Не представляю! Мое – в лаборантской, твое – в сумке. А если будем у девчонок на виду переодеваться, то вся затея может провалиться.

– Не волнуйся! Главное, не привлекать к себе внимания. Вот увидишь, все заняты будут только собственными персонами. Я все беру на себя, а ты уж меня слушайся, ладно?

– Ладно, – с готовностью согласилась Инна, которой предложение Даны уже очень нравилось. – Внесем в мероприятие интригу!

Пятым уроком, который в эту субботу стал последним, был урок биологии. Поскольку преподавала ее классный руководитель 8 «Б», то биологии, разумеется, тоже не было. Ольга Ивановна отпустила девочек переодеваться, а мальчикам велела приготовить кабинет к дискотеке, которая должна последовать за «Жемчужиной».

Попав в лаборантскую, к своим платьям, девочки, как и предполагала Дана, мгновенно выключились из окружающей действительности и первым делом принялись за макияж, потому что после снятия масок надо продолжать соответствовать выбранному образу. Инна видела, как Лида сосредоточенно накладывает себе на веки голубые тени, а рядом наготове уже лежит синяя французская удлиняющая тушь для ресниц. Рядом с Лидой выкладывала на стол из сумки прозрачные коробочки и разнообразные тюбики Антонина Мамаева. Инна ревниво отметила, что все тона косметики вполне соответствуют по гамме ее золотистому платью.

Какой кошмар! А ведь Инна-то вообще забыла взять косметику! Она так спешно собиралась в школу и так плохо чувствовала себя с утра после полубессонной ночи, что даже не вспомнила о ней. Может, у Данки есть что-то подходящее к алому наряду? Инна сняла с вешалки свое платье и осторожно выскользнула из лаборантской. Никто ее исчезновения не заметил.

– Ну, и где мы будем переодеваться? – шепнула она поджидавшей ее Дане.

– В туалете. Выбора у нас нет. А поскольку кабинка там всего одна, придется помучиться. Пошли!

Кабинка туалета, конечно, не была приспособлена для таких широкомасштабных действий, как подготовка к конкурсу красоты, и девочки действительно изрядно помучились. Но мучения, они были уверены, того стоили. Они по очереди не только переоделись, но даже умудрились в антисанитарных условиях сделать друг другу макияж с помощью знаменитой Данкиной косметики. Несколько раз в кабинку стучалась баба Галя, угрожающе гремела ведром и обещала через десять минут вскрыть дверь с помощью учителя труда и медсестры Екатерины Петровны.

– Вот уж она проверит, чего ты там выделываешь и что у тебя с животом! – возмущалась она, обращаясь к неизвестной девчонке, ни с того ни с сего запершейся столь надолго в кабинке да еще к тому же не подававшей голоса в ответ на ее призывы. – Парочку укольчиков поставит, в следующий раз не станешь три часа сидеть в туалете. Слышишь? Да ты там не померла часом? – Баба Галя еще раз энергично постучала в дверь и заключила: – Ну все! Иду за трудовиком!

Как только ведерный грохот и причитания бабы Гали затихли в коридоре, девочки выскочили из кабинки, оглядели друг друга и бросились к зеркалу. Оно отражало их только до пояса, но и этого было достаточно, чтобы понять: все получилось как надо.

– Класс! – обрадовалась Дана. – Никто не поймет, где я, где ты. Роста мы почти одинакового, телосложением тоже не слишком отличаемся. Ну-ка повернись! – потребовала она. – А тебе очень идет мое платье. Прямо как принцесса! Жаль, только волосы коротковаты. Но ничего – на то и парик!

– И тебе совсем-совсем не жаль свое платье? – еще раз удивилась Инна. Она вспомнила, как после объявления о «Школьной жемчужине» представляла себя в алом платье с кринолином. Дана Язневич неожиданно исполнила ее мечту. Кринолина у платья, правда, не было, но Инне казалось, что в маске, закрывающей ее ужасающий нос, она и без кринолина выглядит ничуть не хуже, чем Мисс Вселенная.

– Не-а! – Дана с удовольствием разглядывала себя в зеркало. – Ты только посмотри: твое платье будто на меня сшито. И даже идет! Основной темный тон ткани прекрасно гармонирует с темными волосами и карими глазами. Все получилось даже лучше, чем я ожидала!

Прозвенел звонок с урока.

– Данка! Что-то надо делать! – испугалась Инна. – Сейчас сюда будут ломиться девчонки, а мы тут в своих платьях… Где-то перемену надо перекантоваться.

Дана посмотрела на старый колченогий стул, привалившийся одним боком к умывальнику, что-то прикинула в уме и сказала:

– Негде нам кантоваться. Придется сделать так…

Она схватила стул, покачала его разболтанные ножки и, выбрав самую, на ее взгляд, надежную, вставила в ручку двери, которая, таким образом, оказалась блокированной. Только она успела это сделать, как дверь начали дергать девчонки, повалившие с уроков. С той стороны, из коридора, донеслись их недовольные голоса:

– Что еще за новости?

– Почему туалет закрыли?

– Может, там трубу прорвало?

– Баба Галя! Откройте нам, пожалуйста, туалет! – услышали Инна с Даной и поняли, что приближается кульминационный момент их вынужденного заточения.

– Как? Теперь уже и эту дверь закрыли? – Баба Галя застучала шваброй в дверь. – Ну-ка, открывайте, хулиганки! Не открываете? Вам же хуже! Приступай, Кузьмич!

– Ты ж говорила, что кабинку надо открыть, – услышали девочки бас трудовика Виктора Кузьмича. – Эту дверь не откроешь, ее с той стороны чем-то подперли… Эй, девчонки! Хватит дурочку валять! – и он застучал в дверь с такой силой, что Дане с Инной пришлось изо всех сил держать стул, чтобы он не выскочил из ручки или вовсе не развалился по причине своей ветхости. – Не-е, Галина Митрофановна, тут я ничем не помогу, – заявил Кузьмич. – Тут психотерапевт нужен. Или милиция. Я, пожалуй, пойду, у меня урок в 6 «А».