Джей поперхнулась горячим кофе.

— Воды, — выдохнула она.

Джей пила холодную воду, в то время как Сюзан подошла к Бартону и Керри…

— Барт, если позволите вас так называть…

— Нет, — перебил он ее. Я отзываюсь на «Бартон».

— Ах, городской мальчик. — Сюзан подняла бровь.

— Нет, городской мужчина.

— Достаточно уверенный в себе, не так ли? — Сюзан оперлась локтем о стойку. — Полагаю, и богатый?

Бартон бросил на нее вызывающий взгляд.

— Я могу и купить и продать тебя.

Джей безрезультатно пыталась понять, что происходит у нее на глазах. Бартон и Сюзан ухитрялись придавать каждому слову, каждому взгляду, каждому жесту сексуальный оттенок. Джей не могла вспомнить, чтобы Бартон раньше так смотрел на какую-нибудь женщину, кроме Каролины.

Сюзан, не отрывая взгляда от Бартона, долила в стакан Джей воды.

— Женат?

Бартон откусил кусочек пирога.

— Моя жена умерла от рака два года назад.

Сюзан нежно дотронулась до его руки.

— Извините. — Она повернулась к Керри. — Еще молока?

В машине Бартон заговорил о Сюзан.

— Приятная женщина. Хотелось бы узнать о ней побольше.

— Пьяный шофер сбил ее мужа и двух малышей пять лет назад. Три года назад она переехала в Северный Парк.

— Ей кажется, что ты остаешься с Ремингтоном?

— Она ошибается.

Бартон стоял у окна городского дома Джей, наблюдая, как оживленный поток машин проносится мимо. Завтра суббота, уик-энд.

— Я понимаю, что сам отправил тебя туда, но мне и в голову не могло прийти, что все так закончится. Джей, скажи, мои чувства здесь ни при чем?

Джей подошла к нему и легонько сжала руку.

— Ты мой самый близкий друг, и пусть для всех останется загадкой, почему я не выхожу за тебя замуж. Но мое решение оставить фирму никак с тобой не связано.

— Мы так много работали, многого добились. Почему же ты все бросаешь? Из-за него?

— Нет, это не из-за нет. Мне трудно объяснить, но, когда Эд Паркер угрожал мне, — Джей едва сдерживала дрожь, — днем, в центре города, вокруг полно людей, я почувствовала себя беззащитной и уязвимой. И впервые поняла, что жизнь должна быть более справедлива к таким людям, как, например, Птаха. Для тех, кого терроризируют более сильные, подонки.

— Но ты же не сможешь защитить всех Птах мира. К тому же ты помогаешь людям и здесь, в нашей фирме.

— Эти клиенты всегда смогут найти себе защиту. Люди, которым я хочу помогать, нуждаются в таком адвокате, которой не запугает их ценой, большей, чем они в состоянии заплатить.

— Где ты собираешься открыть практику?

— Может быть, в Денвере, а может быть, найду какой-нибудь небольшой городок в округе, где нуждаются в адвокате. Я еще не решила.

Бартон внимательно изучал картину, висящую на стене.

— Мне было бы легче тебя понять, если бы ты не разводилась с Ремингтоном и обосновалась в том офисе, который предлагала тебе Сюзан.

Джей проследила за его взглядом. Да, довольно неблагоразумно было выставлять напоказ эту картину.

Карие глаза ковбоя снова овладели ее мечтами…

— В любви участвуют двое, — спокойно сказала она.

Посылка, доставленная в субботу, пришла из художественной галереи, открытие которой вернуло в ее жизнь Люка. Упаковочная бумага была надорвана, и в дыре можно было разглядеть голубую шляпку женщины-переселенки. Джей сорвала обертку.

Бартон, должно быть, запомнил, что акварель ей понравилась, и купил для нее в качестве запоздалого подарка ко дню рождения.

Небольшой белый конверт, прикрепленный к обратной стороне акварели, попался ей на глаза. Отцепив его, Джей поставила акварель на каминную доску и села на диван. Картина снова приковала к себе ее взгляд. Прежнее восхищение акварелью вернулось. Так много надежды, силы и мужества исходило от лица женщины…

Джей открыла конверт, вынула белую карточку и прочла: «О'Брайен от Люка Ремингтона». Но это был не его почерк. Джей внимательно рассматривала карточку, словно надеясь отыскать в ней скрытый смысл. Не может быть, чтобы Люк прислал картину просто так. Мужчина, который собирается разводиться, не станет делать такой дорогой подарок.

Неожиданно смысл подарка дошел до нее. Она посмотрела на акварель снова, только теперь глазами Люка. Он не видел всей картины. Он видел только то, что хотел увидеть, — женщину, которая следует за своим мужем на край земли, не задавая никаких вопросов. Он прислал ей картину как горькое напоминание о женщине, которую он хотел, но какой Джей никогда не сможет стать. Раздражение мутной волной поднялось в ней. Джей скомкала карточку и швырнула ее в камин. Огонь быстро справился с ней, но раздражение не исчезло. Уничтожить картину? Нет, это выше ее сил! Она вернет акварель Люку!

Чем ближе Джей подъезжала к ранчо, тем сильнее в ней разгоралось раздражение и… боль. Она любила его, доверяла ему, а он… Он наплевал на ее чувства.

Если бы акварель так не нравилась ей, она уничтожила бы ей назло этому высокомерному, ограниченному, самолюбивому, заносчивому идиоту!

Разозлившись, Джей чуть было не проскочила поворот на ранчо. Она резко затормозила, машину занесло на скользкой, покрытой снегом дороге и потащило в кювет. В последний момент Джей удалось вывернуть руль и предотвратить аварию. Тихо, как бы крадучись, машина въехала во двор ранчо.

Рядом с амбаром пожилая женщина закидывала кипы сена на сани. Должно быть, вернулась Этель, мелькнуло в голове. Затарахтел трактор. Солнечный свет, отражаясь от защитного стекла трактора, разбегался зайчиками по трактористу — Джеффу или Дейлу, собирающемуся на полуденную кормежку. Джей вышла из машины, громко хлопнув дверью. Люк, должно быть, в амбаре. Прежде чем туда направиться, Джей краем глаза заметила, что занавеска в спальне Люка шевельнулась.

Взяв картину, Джей прошла в дом, поднялась по ступенькам наверх и… застыла, как вкопанная.

Высокая, красивая брюнетка появилась из ванной. Влажные волнистые волосы струились по банному полотенцу, в которое она небрежно завернулась.

— Вы кто? — выпалила Джей. Она не сомневалась, что Люк найдет себе другую женщину, но чтобы так скоро?

Брюнетка удивленно подняла бровь.

— А вы кто?

— Я — жена Люка!

Глаза женщины распахнулись в изумлении.

— Вас здесь не ждали, — сказала она низким, с легкой хрипотцой голосом.

Джей предпочла не задумываться над тем, какой ее описали этой женщине. Картина оттягивала руку, напоминая о цели визита. Джей резко развернулась на каблуках и направилась в спальню Люка. Разорвав упаковочную бумагу, она приставила картину к середине спинки кровати.

Брюнетка, следовавшая за ней, осмотрела акварель, затем небрежно передвинула ее к краю, освободив место для себя. Она явно собиралась прилечь. Полотенце съехало, открыв красивые, стройные ноги.

— Что это за художества?

— Я возвращаю картину, — резко ответила Джей. Она уже ненавидела эту женщину.

— Почему? Это Люка? — Женщина так произнесла имя Люка, словно это был шоколадный трюфель.

— Спроси Люка, почему. Если бы я была на твоем месте, то сделала бы это раньше, чем заползла к нему под одеяло.

— Милая! Я не ты! — Ее южный выговор подлил масла в огонь.

— Безусловно. Люк еще не раз пожалеет, что занимается с тобой сексом.

Брюнетка недоуменно посмотрела на Джей, затем тихонько захихикала. Джей была готова уничтожить ее взглядом. Хихиканье переросло в хохот.

Джей развернулась и направилась к двери. Хохот преследовал ее, когда, выбежав из спальни, она спускалась по лестнице. Пулей вылетев из дома и еле сдерживая слезы, Джей побежала к машине.

— О'Брайен! — Громкий крик Люка донесся от амбара.

Джей не остановилась. Она неслась к машине.

Дурацкая дверца не открывалась. Джей дергала и колотила ручку до тех пор, пока до нее не дошло, что она поставила дверь на автоматическую блокировку, забыв, что здесь не город. Мельком взглянув в зеркальце заднего вида, она заметила мчавшегося к ней Люка. Но, когда другая женщина у него в спальне, посмотреть ему в глаза она не могла.