Люк произнес это, растягивая слова на варварский ковбойский манер. Сарказм достиг цели, и Бартон покраснел. Появление официанта спасло от неловкости и дало Бартону возможность, делая заказ, обдумать свои слова.

— Прошу простить мне идиотские замечания. Надеюсь, моя бестактность не слишком велика?

Утрата самообладания настолько не вязалась с Бартоном, что лишний раз подчеркнула щекотливость ситуации. Такого Джей не приходилось видеть с самого дня их знакомства. Чтобы Бартон Александр, этот выдающийся юридический ум, вышел из себя? Впрочем, не каждый же день приходится обедать в обществе мужа будущей супруги! Но, с другой стороны, разве не сам он создал неловкость, пригласив Люка Ремингтона присоединиться к ним? Безупречные манеры Бартона всегда восхищали Джей. Во всем виноват Люк.

— Джентльмен при первом знакомстве вежливо отказался бы от риторического приглашения Бартона.

— Золотко, О'Брайен! Ты назвала меня джентльменом? Но если это ты о манерах, то я уже снял шляпу и не собираюсь есть руками! — Люк посмотрел на нее, как обвинитель. — Не учи меня, как себя вести, если помнишь, от этого и раньше не было толку.

— Если помнишь, я тоже не вчера родилась. Так что кончай ломать комедию, и прямо сейчас!

— А мне-то казалось, что моя наивность и грубость тебя когда-то волновали. — Люк опять начал растягивать слова.

— Мистер Ремингтон, почему вы называете Джей О'Брайен? — вмешался Бартон.

— Ну, Джей не слишком подходящее имя для такой женщины, как О'Брайен.

— Если ты растянешь еще хоть слово, — перебила его Джей, — я запущу в тебя салатом!

Удовлетворенно блеснув глазами, Люк повернулся к Бартону.

— Так вы, значит, планируете жениться на О'Брайен?

— Сразу же после ее развода, — осторожно ответил Бартон.

— Странно, что она вообще вспомнила о такой мелочи — Люк довольно грубо ухмыльнулся. — Вот, значит, зачем весь этот обед. Хотите меня обработать, чтобы я дал развод!

— Я считаю, что обед — великолепная возможность познакомиться поближе, и полагаю, что развод между вами и Джей не более чем формальность.

Люк бросил на Бартона холодный, оценивающий взгляд.

— Почему вы так полагаете?

— Вы не живете вместе уже год.

— Золотко, ты не помнишь, в клятве что-нибудь говорилось о том, как долго мы проживем вместе?

— Я почти не помню нашу так называемую свадьбу, включая клятву, — парировала Джей.

Люк хмыкнул.

— Ну, вообще-то мы так торопились добраться до твоего дома, что было не до свадьбы… В смысле добраться до постели, — объяснил он Бартону. — Я-то хотел устроить фантастический пир, но О'Брайен подгонял другой голод.

Потому что я боялась, что у тебя нет денег на ужин! — вспомнила Джей. Но, раз уж я промолчала тогда, не скажу об этом и сейчас, несмотря на провокационные замечания Люка.

— Бартона больше интересует наш развод, чем свадьба, Люк!

— Меня тоже.

— Тогда ты не будешь возражать встретиться со мной в офисе в понедельник? Обсудим детали нашего развода…

Люк помолчал с минуту, смакуя вино.

— Нет.

— Вот и хорошо. — Джей чувствовала, что голодна. Из-за открытия выставки обедали поздно, у нее уже давно сосало под ложечкой. Она подняла бокал и, обращаясь к Люку, произнесла: — За дружеский развод!

— Ты не поняла. Я не намерен приходить в понедельник в твой офис и обсуждать там наш развод.

Бартон подключился к разговору:

— Если вас не устраивает понедельник, мы можем…

— Меня не устраивает развод.

Джей резко поставила бокал на стол.

— А меня не устраивает мой брак!

Люк перевел взгляд с Джей на Бартона.

— Разве?

Бартон, казалось, смутился.

— Джей всегда вела себя предельно прилично. То есть ее поведение безупречно… Если вам трудно понять, я скажу проще: мы не спим. Она отказалась это делать, пока мы не получим решение суда о расторжении предыдущего брака.

— Что ж ты теряешься, О'Брайен?

— Не твое дело! — отозвалась Джей, в продолжение реплики Бартона сосредоточенно чертившая вилкой на скатерти. Вообще-то Люк ее первый и единственный мужчина. Помолчав, она повторила то, что уже говорила Бартону. — У Бартона юная дочь. Скоро я стану ее мачехой, и как же тогда мне объяснять, что секс до брака недопустим, если она будет знать, что ее отец и я… — Джей хотела добавить, что она в принципе против прелюбодеяний, но предпочла сменить тему: — Почему развод тебя не устраивает? Мы же оба понимаем, что вообще несовместимы.

Он сам ей так сказал… Тогда… Совершенно неожиданно небрежно заявил, что уезжает. Она предлагала жить в Денвере: у нее здесь и работа — в престижной, между прочим, фирме, — и заработки — хорошие, между прочим, деньги, — и перспективы. Уже шесть месяцев, как она купила в городе дом. И как ему только в голову могло прийти, что она все бросит ради жизни в коровнике? Это Люк должен был найти себе работу в Денвере!

Открытие, что он может думать по-другому, пришло внезапно. «Мы согласились, что лучше посмотреть правде в глаза, что мы были по-глупому импульсивны, что расстаться будет честнее, чем обманывать себя мыслями о возможном счастье вдвоем…» О, они обманывали бы себя, если бы думали, что их чувство похоже на любовь. Влюбленным есть о чем разговаривать, они строят планы, они все друг про друга знают. А что знала она? Что он любит горячий масляный попкорн, ненавидит растворимый кофе, что двигается с ленцой, но может работать быстро, если, конечно, вторично его о том попросить. Что еще… Ну, он фальшиво поет, если оказывается один в душе. Еще он изобретательный любовник… Знает, как удовлетворить женщину… Но она не была уверена, что Люк сможет содержать семью, оставь она адвокатскую практику…

— Я понял, что вместе нам не ужиться, когда ты вышла наконец из душа тогда, в понедельник, ты там пробыла целый час и вышла — с головы до пят в банном халате, точно в броне. И объявила, что обо всем подумала. Ты аккуратно перечислила все существующие между нами различия. Какой я бедный, грубый, необразованный бродяга. Какая ты культурная, хорошо образованная, высокооплачиваемая, а после часа в душе еще и хорошо вымытая. Воз грязи под ногтями, так, леди-адвокат?

Джей подумала, что лицо у нее сейчас не бледнее помидора на тарелке.

— Разве я так сказала?

— Может, и не сказала. Но, черт, даже ковбою было ясно, о чем ты думала!

— А мне и не нужно было мучиться в догадках. Ты доходчиво объяснил, как ты представляешь себе нашу жизнь. Ты хотел получить жену, которая работала бы с тобой рядом, которую ты обрядил бы в джинсы, чтобы в них она трудилась и в поле и дома, чтоб готовила тебе, стирала носки, рожала детей, согревала постель. Тебе нужна была поденщица, а не жена!

— Вот что, леди, я хотел женщину, которая бы хотела мужчину, — процедил Люк. Я не знал, черт побери, чего ты хочешь! Тебе хватило недели, чтоб наиграться в доме с плохим ковбоем. А потом реальность влепила тебе пощечину, и ты запаниковала от одной только мысли поехать в Северный Парк!

— Я не запаниковала, а как раз, наоборот, пришла в себя, чтоб хоть у одного из нас была голова на плечах.

Люк фыркнул.

— Голова? На плечах? Ты была просто всполошенной курицей.

— Мы отклонились от темы, — вмешался Бартон. — Так почему же развод не устраивает вас, мистер Ремингтон?

— Люк. Зовите меня Люком. О'кей? Если мы намерены делить жену, нужно быть проще.

— Вы собираетесь меня делить?

— И было бы много лучше, если бы О'Брайен не вмешивалась. Женщины слишком эмоциональны, они только мешают привести дело к общему знаменателю.

— Не думаю, что вы правы, мистер Ремингтон.

Едва заметный намек на улыбку показал, что Люк по достоинству оценил демонстративный отказ Бартона обращаться по имени.

— Что ж, раз О'Брайен хочет быть мужчиной в доме, давайте поговорим об алиментах, — невинно сказал он.

От возмущения у Джей закипела кровь. Алименты! Да ты не стоишь ломаного гроша после этого! Неужели она когда-то считала, что любит его?