– Мне больше нравится бренди, – попыталась вежливо отказаться она. – Пусть кто-нибудь другой.

Но Шерон ничего не желала слышать. Она вытащила Джой из кресла и выставила в центр комнаты, словно ребенка, который сбился, повторяя таблицу умножения.

– У тебя отлично получится! Джо, возьми карточку. Ну же!

С упавшим сердцем Джой трясущимися руками взяла верхнюю карточку в стопке. Все смотрели и ждали, улыбаясь в предвкушении. Джой никогда в жизни не была так смущена и напугана. «Я ведь даже не знаю условных знаков, – подумала она. – Фильм? Книга?» Как там показывала Шерон?

Джой прочитала надпись на карточке. И весь боевой дух, который еще оставался в ней, мигом испарился. «ТВ – „Синий Питер“»[5] – было написано на карточке. Что за Питер такой? Джой поглядела на крышку коробки, желая убедиться, что это шарады для взрослых. Синий Питер? Прямо название для порнофильма. Отлично!

Она положила карточку и оглядела гостей, ощущая себя гладиатором на арене:

– Я не знаю знаков для…

– Тсс! – отозвались команды.

– Это же пантомима, Джо! – засмеялась Шерон, от души веселясь.

Джой окинула взглядом комнату и ткнула пальцем в большой плазменный телевизор у стены.

– ТВ! – прокричали все.

– Погодите минутку! – громко возмутился Генри. Он был в команде соперников. – Нельзя показывать на предметы, это жульничество!

– Да брось, не мешай ей! – к удивлению Джой, вступилась за нее Пру.

– Давай, Джой! – ободряюще произнес кто-то из ее команды.

Джой жестами изобразила, как сильно она извиняется перед Генри, а затем подняла два пальца, как это делала Шерон.

– Два слова! – отозвалась публика.

– Первое слово… – Джой задумалась. Черт, как же изобразить жестами синий цвет?

На помощь ей пришла Сьюзен, застенчивая женщина, жена почтальона Реджинальда:

– Не забывай, что можно использовать созвучные слова, только прежде потяни себя за ухо.

Поскольку комментарий исходил от члена команды-противника, раздалось возмущенное шиканье. Больше и громче всех негодовал Генри, который, к совершенному изумлению Джой, оказался невероятно азартным игроком. Джой потянула себя за ухо.

– Звучит похоже!

Джой сложила вместе ладони, подложила под голову и закрыла глаза.

– Сон! Спать… спит… сплю… спишь!

Запрыгав на месте, Джой изобразила, будто отматывает что-то назад.

– Спит? Нет, сплю? Сплю! Сплю! – Ее команда ерзала в креслах.

У нее получается! Джой вернулась к коробке с карточками и нашла список условных знаков. Ага, вот он! Развернувшись к команде, она указала на свой нос.

– Имя! – выкрикнули все.

Джой казалось, будто она дирижирует оркестром. Она снова поглядела на напольные часы. Пройдет целая вечность, пока кто-нибудь назовет Питера, если они будут выкрикивать имена наудачу. Джой нахмурилась, немного согнула колени и с развязным видом затопала по комнате. Удивительно, но Шерон поняла, что хочет сказать Джой.

– Мужское имя! – выкрикнула Шерон.

Джой показала ей два поднятых больших пальца. Но теперь она снова зашла в тупик. Она оглядела гостиную, отыскивая что-нибудь полезное. Питер. Питер. В углу комнаты стояли два больших деревянных ящика с аккуратно сложенными игрушками. Из одного ящики торчала пластмассовая пиратская сабля. Джой подбежала и вытащила ее. Прихватила из соседнего ящика шикарную шляпу с большим пером, – наверное, когда-то она принадлежала Агги. Нахлобучив шляпу, Джой пробежала по комнате, запрыгнула на диван и застыла, широко расставив ноги, упираясь руками в бока и прижимая саблю к бедру.

– Пират? – кричали они.

– Супергерой?

Джой только отмахивалась.

– Мальчик, герой, связано с…

– Питер Пэн! – Это прогрохотал баритоном Сесил и, поняв, что ответ верный, сам изумился даже сильнее товарищей по команде. Игроки громко смеялись и хлопали в ладоши.

Джой взмахнула руками, обращаясь к команде.

– И вместе… Сплю… Блю Питер Пэн… Блю… Блю Питер!

Джой была в таком восторге, как будто только что завоевала медаль на Олимпиаде. Ее команда ликовала, помогая ей спуститься с дивана, на котором она стояла в нелепой позе, они аплодировали и подливали бренди ей в бокал.

– Нет-нет! – протестовала она. – Мне хватит.

– Я знала! – сияла от счастья Шерон. – Я знала, что ты побьешь нас всех!

Джой глуповато улыбалась. А она здорово играет в шарады! Она плюхнулась на диван.

– У меня только один вопрос, – произнесла она. – Что это за «Синий Питер» такой?

– Как? – взвизгнула Пру. – Вы никогда не видели «Синего Питера»? Не могу даже…

Шерон вступилась за Джой:

– В Штатах его не показывают. Я тоже никогда не слышала о нем, пока не оказалась в Англии.

– Так что же это такое? – повторила вопрос Джой.

– Детская передача, – пояснил Сесил. – Одна из самых знаменитых. Идет по Би-би-си несколько десятилетий.

– Вроде «Улицы Сезам», – уточнила Шерон.

– Нет, гораздо лучше «Улицы Сезам», – возразила Пру. – Это настоящая классика.

– А помните, как слоненок однажды описался посреди передачи? – сказал Сесил со смехом.

– Давай, давай, Сесил, расскажи! – одернула его Пру, но Джой видела, что она сама старается не засмеяться.

– Сыграем еще разок? – спросила Шерон.

Но Гордон, тот самый овечий пастух, сказал:

– Мне кажется, нам пора по домам.

Он нежно взял за руку жену, и Джой невольно представила, как пухлая, розовощекая Тилли получает в подарок орхидеи и коринку. Но погодите-ка минутку… неужели вечер окончен? Ведь всего десять часов! Веселье только начинается.

– Мы доим коров в половине шестого, – пояснил другой фермер, по имени Пол, заметив недоуменный взгляд Джой и улыбнувшись. – У нас тут нет ночной жизни, если не считать, что встаем мы в четыре утра, когда еще темно.

Люди смеялись, обнимаясь на прощание и желая всего самого наилучшего. К половине одиннадцатого дом из шумного и многолюдного сделался сонным и тихим. Шерон отклонила предложение Джой помочь с уборкой, заявив, что вечер был устроен в честь Джой, поэтому она не имеет права и пальцем пошевелить.

Джой, преисполненная обожания и признательности, пожелала друзьям спокойной ночи.

– Ведите себя хорошо! – усмехнулась Джой, поднимаясь вслед за Генри наверх.

Выспавшись, как ей теперь казалось, на месяц вперед, Джой чувствовала что угодно, но только не усталость. Поскольку здесь не было ни вечернего телешоу Дэвида Леттермана, ни телеканала с фильмами, от которых клонит в сон, а читать совершенно не хотелось, поскольку она была перевозбуждена после недавнего триумфа, Джой бодрствовала до трех утра. Порадовавшись, что дети буквально вымотали Дейзи и теперь та довольно посапывает в изножье кровати, Джой решила исследовать дом. Она встала, натянула платье, открыла скрипучую дверь и на цыпочках вышла в коридор. Надо вести себя потише. Не разбудить бы детей или Шерон с Генри.

В ночной тишине просторный уютный дом казался еще больше. Спустившись по лестнице и пройдясь по комнатам первого этажа, Джой с удивлением заметила, что в конце коридора из-под двери пробивается золотистый свет. Очень странно. Все же спят. Неужели кто-то забрался? Она не слышала сигнализации или шума; да и есть ли вообще у Шерон с Генри эта самая сигнализация? Они ведь даже двери не запирают, выходя из дома!

Джой беззвучно добралась до конца коридора. Посмотреть самой или вызвать полицию? Может, у них тут и полиции нет! Пожалуй, лучше разбудить Генри. Она несколько мгновений простояла в тишине, пытаясь по звуку определить, что происходит. Вор шарил бы по ящикам, двигал бы что-нибудь, выискивая самые ценные предметы. Но из комнаты не доносилось ни звука. Кругом царили мир и тишина.

Джой осторожно приоткрыла тяжелую резную дверь, и петли скрипнули. Шум не заставил преступника броситься наутек, поэтому Джой шагнула вперед. К ее изумлению, она оказалась в самой прекрасной домашней библиотеке, какую когда-либо видела. Роскошная комната была отделана с размахом, характерным, скорее, для музеев. Лакированные полы из темного дерева были застланы персидскими коврами темных тонов, высокие сводчатые потолки отделаны прекрасной лепниной. И в громадном мраморном камине ревел яркий огонь.