В первой четверти XVII в. перец начали выращивать и на Западном побережье Суматры за счет сокращения здесь пло-щадей под продовольственными культурами. В это же время султаны Бантама также усиленно внедряют культуру перца в своих владениях, заставляя крестьян заменять рисовые поля плантациями перца. Натуральные налоги здесь также платили главным образцом перцем.
Другое богатство Западной Индонезии — золото добывалось в центральной части Суматры, где номинально правил «император» минангкабау, как его называли голландцы. Некогда его предки были властителями большого государства, контролировавшего почти весь остров, но после подъема портовых городов-государств в XVI в. центральносуматранское государство пришло в упадок и распалось на мелкие и мельчайшие княжества и даже отдельные общины, которыми управляли старейшины. Контроль над перцем и золотом перешел в руки тех, кто контролировал порты, и борьба за власть над портами стала основным содержанием истории Западной Индонезии.
Первоначально эта борьба велась в основном между Аче, Джохором и Бантамом. В первой четверти XVII в. львиную долю захватило Аче. Оно отняло у Джохора принадлежавшие ему территории на Восточной Суматре и ряд территорий на Ма-лаккском полуострове. Бантаму удалось захватить лишь область Лампонг, лежавшую на южной оконечности Суматры. Независимыми остались только два небольших, но очень богатых княжества Юго-Восточной Суматры — Джамби и Палембанг, номинально объявивших себя вассалами Матарама. Матарам был далеко, но, пока его могущество не пошло на убыль, его авторитет как бы охранял эти княжества от захвата со стороны сильных соседей.
В середине 20-х годов XVII в. в эгу многостороннюю борьбу за западноиндонезийский перец и золото вклинились Голландия и Англия. Первые их шаги были скромными. В этот период для них главной задачей было зацепиться за суматранский берег, в особенности в тех местах, которые не были под властью сильных правительств, установивших монополию на торговлю перцем и высокие пошлины[19].
15 сентября 1615 г. первый голландский посол Абрахам Стерн прибыл в Джамби и договорился с местным князем — пангераном об открытии здесь голландской фактории. Он же стал первым голландским фактором в Джамби и с удовлетворением доносил Я. П. Куну: «Джамби знаменитый перечный порт и может поставлять от 40 до 50 тыс. бантамских мешков перца ежегодно» [233, т. I, с. 55].
В 1616 г. Стерн вступил в переговоры с послами Палембанга, прибывшими в Джамби, и в принципе договорился об открытии фактории и в этом княжестве. Он доносил по начальству: «Палембанг богат не только перцем, но и бензоином, воском, деревом и „драконовой“ кровью (красной смолой для сургуча)» [242, с. 187]. Палембангский князь, однако, не утвердил этого соглашения, потому что, когда его послы возвращались из Джамби, на них напали голландские суда. Голландский генерал-губернатор поспешил направить в Палембанг посла с извинениями, и конфликт был улажен.
Вслед за голландцами в Джамби и Палембанге появились англичане. Но их маломощная компания не могла составить серьезной конкуренции голландцам. Когда в 1634 г. Аче стало угрожать Джамби войной, пангеран Джамби обратился за помощью одновременно к голландцам и англичанам. Англичане отказались, ссылаясь на нехватку военных сил, а голландцы прислали эскадру из нескольких судов, и нападение Аче было предотвращено. Этот эпизод подорвал престиж англичан на Восточной Суматре, В 1629 г. голландский посол Геррит Брукман посредничал в заключении мира между Аче и Джамби и снова спас это княжество и голландские барыши [242, с. 189].
После разгрома ачехского флота португальцами в том же. 1629 г. появился еще один претендент на восточносуматранский перец. Португальцы, долгое время находившиеся в глухой обороне, решили перейти в наступление. В апреле 1630 г. они совершили набег на Джамби. В порту Джамби в это время стояли одно английское и три голландских судна. Португальцы потопили один из этих кораблей, а остальные захватили. Гол-. ландцы, однако, быстро подтянули сюда новые силы из Батавии и наголову разгромили португальскую эскадру. Командир ее, адмирал Ботельо, был убит. Это была последняя агрессивная акция португальцев в Индонезии. В 1641 г. Малакка пала, и португальский хищник окончательно вышел из игры. Теперь из европейцев на суматранский перец претендовали только голландцы и англичане. Последние, хоть и на вторых ролях, продержались в Джамби до 1681 г. [242, с. 190; 263, с. 123; 270, с. 104].
К 1640 г. положение голландской Компании на Юго-Восточной Суматре так укрепилось, что голландцы, сбросив маску «бескорыстных покровителей», начали диктовать Джамби и Палембангу их внешнюю политику, не стесняясь в случае надобности прибегать к вооруженной силе. В 1641 г. голландцы добились от князя Палембанга разрешения превратить свою факторию в этом княжестве в маленькую крепость и установить в ней восемь пушек, якобы для защиты от врагов Палембанга— Португалии и Матарама [96, т. II, с. 347–348]. Выставленный голландскими послами предлог был явно надуманным, потому что португальская угроза уже миновала, а Матарам был, хотя и номинально, сюзереном Палембанга.
Пангеран Палембанга, серьезно озабоченный такой непрошеной «защитой», решил обратиться за помощью к сюзерену. Он лично направился в Матарам, чтобы принести Агунгу положенную дань уважения и обсудить создавшееся положение. Агунг обнадежил пангерана и направил вместе с ним в Па-лембанг свой флот. Но голландская агентура своевременно донесла об этой акции генерал-губернатору Антони ван Димену. В устье реки Палембанг матарамский флот внезапно атаковала стоявшая там в засаде голландская эскадра из семи судов под командованием Иеремии ван Влита и рассеяла его. Корабль пангерана попал в руки голландцев. Ван Влит потребовал от палембангского князя немедленного ответа на вопрос: «Князь за Матарам или за дружбу с генерал-губернатором?» [45, с. 63; 158, с. 251–252]. У пангерана не было выбора. 20 октября 1642 г. он подписал с ван Влитом договор о «вечной дружбе и союзе» с голландской Ост-Индской компанией. По этому договору в Палембанге запрещалась продажа перца кому-либо, кроме голландцев, голландские подданные в княжестве получали право экстерриториальности, князь обязывался «выдавать головой» Компании ее должников и разрешал голландцам нападать на матарамские суда в территориальных водах Палембанга [96, т. II, с. 380–386].
Ободренные успехом в Палембанге, голландцы вскоре провели аналогичную операцию в Джамби. Когда в конце 1642 г. голландский резидент Хендрик ван Гент узнал, что пангеран Палембанга собирается, в свою очередь, в Матарам, он предъявил князю ультиматум — отказаться от поездки или голландская фактория будет закрыта. Пангеран отказался выполнить условия ультиматума, и тогда ван Гент эвакуировал весь голландский персонал и имущество фактории. Это было равносильно объявлению войны. В начале июля 1643 г. на рейде Джамби появилась сильная голландская эскадра. 6 июля пангеран был вынужден подписать кабальный договор, аналогичный тому, который подписал Палембанг [96, т. I, с. 407–408].
Вслед за малыми государствами Суматры настала очередь. Аче. После смерти султана Искандера Тани (1636–1641) мужская линия ачехских султанов прервалась. Вновь поднявшие голову крупные феодалы посадили на трон его вдову Тадж Уль-Алам (1641–1675), случай довольно редкий в мусульманских государствах. Тадж Уль-Алам была первой из четырех султанш, которые правили в Аче до 1699 г., правили в основном номинально, всеми же делами распоряжались сменявшие друг друга придворные клики. Уже в первые годы правления Тадж Уль-Алам начинается довольно быстрый упадок Аче. Оно теряет все свои завоевания на Малаккском полуострове (кроме Перака), ослабевает его власть в княжествах на Восточном берегу, и только за особенно богатый перцем Западный берег Аче продолжает цепко держаться до 60-х годов XVII в. [158, с. 271; 270, с. 118].
Голландская дипломатия мгновенно использовала политические изменения в Аче. Султан Искандер Тани умер 15 февраля 1641 г., едва успев получить известие о взятии голландцами Малакки, а уже в марте 1641 г. голландская Компания навязала его преемнице договор, по которому Аче предоставляло голландцам право беспошлинной торговли в землях Аче на западном берегу Суматры (в княжествах Тику, Паданг, Приамам, Индрапура) и запрещало торговать в этих землях англичанам, французам и датчанам [96, т. I, с. 345–346]. Этот договор был ценой за посредничество Компании в переговорах с Джохором о мире, который был заключен летом 1641 г. [45, с. 60; 101, 1640–1641, с. 423–424].
