Реджи уже взялся за дверной молоток на входной двери Роуз-Холла, но вдруг заколебался. Он принял приглашение на обед, уверенный, что нет ничего хуже, чем одинокий вечер в его огромном пустом доме, но теперь вдруг усомнился в этом. Двое мальчишек, невинная девица, изображающая роковую женщину, и откровенно презирающая его великолепная амазонка — странная компания для человека, привыкшего общаться с любителями выпить и обсудить спортивные новости.

Однако отступать было поздно, и он решительно постучал.

Дверь ему открыла невысокая миловидная горничная. Сделав реверанс, женщина молча проводила его в гостиную. Дом управляющего был небольшой — всего четыре или пять спален, — но очень уютный и ухоженный. В раннем детстве Реджи частенько наведывался сюда. Повар тогдашнего управляющего замечательно пек пироги, и маленький Реджи прямиком направлялся на кухню, как поступал бы на его месте любой нормальный ребенок.

В гостиной Реджинальда Дэвенпорта встретила мисс Уэстон. Благодаря своему росту и гордой осанке она даже в скромном темно-коричневом платье походила на королеву. Интересно, как бы она выглядела в красном цыганском наряде и с распущенными волосами? Реджи даже на секунду замешкался с приветствием — столь впечатляющая картина предстала перед его мысленным взором.

— Я решила, что мы заслужили хотя бы несколько минут тишины и покоя, прежде чем к нам присоединятся дети, — улыбнулась Элис. — Не хотите ли хереса?

Реджи кивнул, рассудив, что херес все же лучше, чем ничего. Наблюдая, как Элис наполняет бокалы, он вдруг почувствовал, как что-то навалилось ему на ногу, и, посмотрев вниз, увидел огромного косматого кота, ласково трущегося о его лодыжку. Реджи брезгливо отступил на шаг. Кот последовал за ним, явно исполненный решимости во что бы то ни стало с ним подружиться.

Обернувшись, Элис увидела, что гость попал в затруднительное положение.

— Извините, — сказала она. — Я не думала, что Аттила здесь. Должно быть, он прятался под диваном. — Элис протянула Реджи бокал и, наклонившись, подхватила любимца на руки. — Как я понимаю, вы не любите кошек?

Даже такой крупной женщине, как Элис Уэстон, нелегко было держать на руках пятнисто-полосатого гиганта Аттилу, морда которого, обрамленная густейшими бакенбардами, выражала величайшее презрение ко всему миру.

— Я их и правда не очень-то жалую, — признал Реджи. — Кошки — существа вороватые, ненадежные и эгоистичные.

— Что верно, то верно, — мрачно согласилась Элис. — У них есть и другие столь же очаровательные качества.

На какое-то мгновение Реджи показалось, что он ослышался: совершенно неожиданно оказалось, что, помимо всех прочих достоинств, его управляющая обладает еще и чувством юмора. На щеке Элис чуть обозначилась смешливая ямочка, исчезнувшая, однако, прежде чем Реджи успел ее как следует рассмотреть.

— Возможно, я не люблю котов по той причине, что они слишком похожи на меня, — с ухмылкой заявил он.

Рассмеявшись, Элис отнесла кота к двери и, несмотря на его протесты, опустила на пол за порогом гостиной.

— Так, значит, вы тоже существо вороватое, ненадежное и эгоистичное?

— Вне всякого сомнения, — отозвался Реджи, отхлебывая херес. — И у меня есть еще кое-какие милые качества помимо этих.

На этот раз ямочки обозначились на обеих щеках Элис.

— И что же это за качества? — поинтересовалась она, грациозно опускаясь в обитое парчой кресло, и тут же осеклась. — Простите, мне не следовало об этом спрашивать.

— Потому, что это слишком личный вопрос, или потому, что вас охватывает ужас от одной мысли о том, какие качества я могу считать достойными подражания? — осведомился Реджи, усаживаясь в кресло напротив.

— Пожалуй, по второй причине, — ответила Элис и тут же мысленно выругала себя за неосмотрительность.

Она была настолько смущена, что Реджи стало ее жалко, — Поскольку вы сейчас не при исполнении служебных обязанностей, ничто из сказанного вами не может быть использовано против вас, — поспешил он успокоить ее. — "Хотя, должен заметить, лучше бы вы меня оскорбляли, а не смотрели так хмуро, как будто перед вами злейший враг.

— О Боже! — воскликнула Элис виновато. — Вы хотите сказать, что я целый день хмурилась?

— Да. — Реджи был лаконичен.

— Видите ли, это все из-за моих бровей, — начала оправдываться Элис. — Даже когда у меня хорошее настроение, люди часто думают, что я собираюсь на них напуститься.

— А когда вы в плохом настроении?

— Ну, тогда от меня все шарахаются.

— Способность вовремя изобразить строгую мину на лице — весьма полезное качество при вашей работе, — задумчиво проговорил Дэвенпорт. — Я уверен, было нелегко заставить фермеров и работников Стрикленда с вами считаться.

— Да, кое-какие проблемы были, — признала Элис. — Это ведь только войну можно выиграть, одержав победу в единственном сражении. Люди бы воспринимали мои указания спокойнее, будь я хозяйкой поместья, но женщина-управляющий — это не всем по вкусу.

— Фермеров и работников можно понять. Да мне самому не по вкусу женщина-управляющий. — Видя, что Элис негодующе вскинулась, Реджи поднял руку, успокаивая. — Поймите, в этом нет ничего личного, но когда человек читает ваши инициалы и фамилию, он не сомневается, что вы мужчина. — Дэвенпорт бросил на свою собеседницу мрачный взгляд. — Если вам дорога ваша репутация, вам следует подыскать другое место. Элис побледнела.

— Вы меня увольняете?

— Нет. — Реджи чувствовал себя так, будто ударил ее. — Просто даю хороший совет.

Немного придя в себя, Элис отчеканила:

— В таком случае запомните, что, так же как и вы, я предпочитаю сама заботиться о своей репутации и посторонняя помощь мне не нужна.

— До тех пор пока вы работаете у меня, моя репутация будет влиять на вашу, даже если ваше поведение будет безупречным, — без обиняков заявил Дэвенпорт. — Узнав, что моим имением управляет женщина, люди будут многозначительно хихикать, решив, что вы моя любовница. Тем более что вы молоды и привлекательны.

Элис, вспыхнув, опустила глаза. От негодования из-за того, что ее могут принять за его любовницу? Или обрадованная его комплиментом? Он уже заметил, что всякий намек на ее женскую привлекательность вызывал у Элис смущение и выводил ее из равновесия.

Наконец она подняла голову. Взгляд ее был спокоен и тверд.

— Я не молоденькая девушка, которая ни в коем случае не должна никому давать малейшего повода для подозрений. Меня хорошо знают в округе, и маловероятно, чтобы местные жители подумали, будто я вдруг забыла о приличиях.

— Я допускаю, что вас не слишком волнует ваша репутация, но в данном случае пекусь о своей, — возразил Реджи. — Хотите верьте, хотите нет, я собираюсь вести себя осмотрительно. Стрикленд теперь мой дом. Строго говоря, так было всегда. — Он повертел в руках почти опустевший бокал. — У меня нет никакого желания разрушать устои общественной нравственности в Дорсетшире.

— Этим вы собираетесь заниматься в Лондоне?

— Возможно. — Реджи легкомысленно пожал плечами. — Но не исключено, что я вообще покончу с этим. Всю жизнь быть сорвиголовой и кутилой — слишком тяжело.

Еще не закончив говорить, Реджи понял, что смутные мысли, не дававшие ему покоя в последние дни, каким-то непостижимым образом переплавились в твердое решение. Пришло время остепениться и пустить корни, прекратив попытки заполнить пустоту своей жизни азартными играми, пьянством и бесконечными интрижками с женщинами сомнительной репутации. Другими словами, пора было взяться за ум, пока не поздно.

Посмотрев на Элис, он увидел, что та пристально вглядывается в его лицо, словно пытаясь понять, насколько искренни его слова и что они могут означать для нее. Ее глаза — оба, и карий, и серо-зеленый, — были удивительно красивы. Разница в цвете ошеломляла, но нисколько не портила впечатления от ее лица, более того, это даже шло ей. Словно компенсируя странность ее глаз, природа наградила мисс Уэстон самыми длинными ресницами, какие ему когда-либо приходилось видеть. Тот, кто первым назвал ее леди Элис, был очень проницательным человеком. Мисс Уэстон совершенно не походила на других женщин.