— Что это, Нед?

— Губная гармошка, — ответил тот. — Забирай — шиллинг-другой за нее дадут.

Макси чуть было не закричала, что гармошка нужна ей самой, но вовремя прикусила язык. По крайней мере, он не обнаружил золотых сережек, которые лежали в том же кармане.

Но тут Джим нашел часы ее отца. Он даже присвистнул.

— Ты прав, дорогие вещи у парня. Часики-то золотые, и стоят будь здоров.

— Ну-ка дай сюда. — Осмотрев часы, Нед удовлетворенно кивнул и сунул их себе в карман. — А погляди-ка, что там у парня на шее. Вроде серебряная цепочка.

Макси отшатнулась, когда Джим поддел цепочку грязным пальцем и вытащил ее крест.

— Смотри-ка, а нам сегодня повезло!

Он отстегнул застежку и сунул крест себе в карман.

— Отдайте крест, — взмолилась Макси. — Это единственное, что у меня осталось от матери.

— Сейчас расплачусь от жалости, — ухмыльнулся Джим и начал рыться в ее заплечном мешке.

Разъяренная Макси потянулась было за ножом, но Робин схватил ее за локоть и тихо сказал;

— Убьют ведь! Разве крест этого стоит?

Макси посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Подумайте, — продолжал он. — Разве ваша мать хотела бы, чтобы вас убили из-за куска металла?

Макси опомнилась. Подняв глаза, она увидела, что дуло пистолета, который держал Нед, направлено на нее.

— Только пошевелись, парень, и ты покойник, — сказал тот, свирепо оскалившись, и провел указательным пальцем по курку. — А может, я вас так и так кокну, чтобы вы не пошли жаловаться судье.

Макси почувствовала, как напряглась рука Робина.

— Если вы оставите на дороге два трупа, тогда вам не миновать погони. Вам дешевле обойдется оставить нас в живых. Пока мы доберемся до города, вас как ветром сдует.

— Похоже, ты прав, — с сожалением отозвался Нед. Макси вздохнула с облегчением. Видя, что она взяла себя в руки, Робин отпустил ее локоть. Джим похлопал себя рукой по карману.

— Славно поживились. Надо будет почаще грабить пешеходов.

— Все забрал, Джим? — спросил Нед.

— Может, снять с мужика сюртук? Он тебе будет как раз впору.

Нед поглядел на поношенный, но отлично пошитый синий сюртук Робина.

— Верно. Небось купил его у старьевщика — в деревнях такие не шьют. Такого сюртука любой щеголь не постыдился бы.

Он махнул пистолетом.

— Снимай!

— Докатились, — сказал Робин. — Красть одежду! Хотите сюртук — снимайте его с меня сами. Макси ахнула.

— Робин, не глупите.

— Если они меня застрелят, в сюртуке будет дыра и он будет испачкан кровью, — спокойно ответил он.

— Верно, — признал Нед. — Ну-ка сними с него сюртук, Джим!

Джим ухмыльнулся и с предвкушением потер правый кулак о левую ладонь. Потом с неожиданной злостью и силой ударил Робина огромным кулаком в живот и тут же еще раз — в грудь. Тот вскрикнул от боли, согнулся и упал вперед на своего обидчика.

Джим пренебрежительно фыркнул, отпихнул его и одним рывком сдернул с него сюртук. Робин не сопротивлялся. Он был чрезвычайно бледен и с трудом дышал. Макси тоже захотелось его стукнуть за нелепое упрямство.

Джим бросил сюртук своему товарищу. Нед удовлетворенно кивнул и махнул пистолетом.

— Ну шагайте, пока я не передумал.

Макси подняла оба мешка, схватила Робина за руку и потащила его по дороге. Он все еще шел согнувшись и хватал ртом воздух.

— Идиот! — прошипела Макси. — Стоило нарываться из-за какого-то сюртука. Другое дело — крест матери: он мне дорог как память.

Когда они подошли к повороту дороги, раздался выстрел, и в полуметре от Робина пуля взбила фонтанчик пыли. Услышав хохот грабителей, Макси поняла, что стреляли не столько, чтобы убить, сколько напугать. Однако она еще энергичнее потащила своего спутника, чтобы поскорей скрыться из поля зрения разбойников.

Как только они свернули за поворот, Робин выпрямился и перестал задыхаться.

— Сюда! — деловито сказал он, показывая на отходящую от дороги тропинку и забирая у Макси свой мешок. — Надо скрыться, пока они не поняли, что случилось.

Макси бросила на него раздраженный взгляд:

— Что за чушь вы несете?

Робин ухмыльнулся и показал ей раскрытые ладони. На одной лежал крест ее матери и пачка денег, на другой — ее губная гармошка.

— Как это вам удалось? — изумленно воскликнула Макси.

— Украл у него из кармана.

Робин отдал ей крест и гармошку, а деньги сунул себе в мешок.

— Пошли быстрей, они сейчас бросятся в погоню. Он почти побежал по тропинке.

— Украли из кармана? — изумленно переспросила Макси. Потом сунула крест и гармошку в карман куртки и пустилась догонять Робина.

— Вам не стыдно, Робин?

Он посмотрел на нее смеющимися глазами.

— Ничего, Бог меня простит: такая у него работа. — Он посерьезнел. — Жаль только, что часы остались у них. Но я не смог придумать, как подобраться к Неду.

Господи, чтобы вернуть ее крест, он нарочно позволил Джиму так зверски себя избить! А она назвала его идиотом! Да, карманник он первоклассный. Она стояла рядом и ничего не заметила.

Выбросив из головы вопрос: где он такому научился? — Макси сказала:

— Бог с ними, с часами. В обязанности провожатого не входит давать себя избивать.

Перебираясь через изгородь, Робин бросил:

— Не так уж мне было больно, как Джим подумал. Перебравшись через изгородь вслед за ним и спрыгнув на землю, Макси спросила:

— То есть как?

— Надо уметь бить и надо уметь принимать удары, — неопределенно ответил Робин.

— Не может быть, чтоб вам было не больно. Спасибо, Робин. Этот крест мне очень дорог. — Макси одновременно нахмурилась и ухмыльнулась. — Должна признать, что у вас инстинкты джентльмена, только в извращенной форме.

— Тут с вами многие согласятся, — усмехнувшись, отозвался Робин.

Макси пожалела о своих словах, но прежде чем она успела извиниться, Робин сказал:

— Слава Богу, что мы оказались в таком удачном месте. Нам будет легко затеряться в этом лабиринте дорожек. По-моему, нужно взять курс на север. Грабители небось думают, что мы пошли дальше на юг Со стороны дороги до них донесся негодующий вопль. Макси вздрогнула.

— Кончаем разговаривать и бежим!

Следующие два часа они провели, улепетывая то бегом, то быстрым шагом по тихой сельской местности. Солнце уже склонялось к горизонту, когда они поднялись на холм и увидели впереди широкую дорогу. По ней ехали две повозки, человек верхом на осле и еще один человек гнал небольшое стадо коров. Оба поняли, что по такой оживленной дороге им будет идти безопаснее, чем по проселкам, которые они выбирали раньше.

Они без сил стояли на вершине холма. У Макси все мускулы дрожали от усталости. Она опустила заплечный мешок на землю и, чтобы не упасть, обхватила левой рукой Робина за талию. Когда он в ответ обнял ее за плечи, она подумала, что дала ему повод для фамильярности. Но, побывав с ним в опасной переделке, она теперь воспринимала его как товарища.

Постояв минуту блаженно расслабившись, Макси спросила, все еще тяжело дыша:

— Как вы думаете, мы от них ушли?

— Вряд ли они до сих пор за нами гонятся, — ответил Робин, тоже тяжело дыша. — Наверное, решили отыграться на своих следующих жертвах.

Макси нахмурилась:

— Надо оповестить власти.

— О чем? Власти знают, что на дорогах орудуют грабители. К тому времени, когда мы придем к ним с жалобой, Нед с Джимом будут далеко. — Он усмехнулся. — Мы сильно поправили свои дела: тут, по крайней мере, десять фунтов. Если бы не часы, я бы сказал, что от нашей встречи они пострадали больше, чем мы.

Макси рассмеялась, уронив голову на плечо Робина.

— Вы представляете себе выражение лица Джима, когда он обнаружил, что его карманы пусты? Какого вы из него сделали идиота!

— Ну, идиота из него сделал не я, а Господь Бог.

Макси еще пуще расхохоталась. Робин тоже смеялся, крепко сжимая ее плечи. От сознания, что опасность позади, их охватило неудержимое веселье.