Создалось впечатление, что больше всего его интересовали деньги, которые он получал за матч. Через несколько дней после прибытия в Рейкьявик Спасский приобрел дорогой американский джип-вездеход, загрузил его дефицитными товарами и отправил морем в Ленинград. Он просил владельца автосалона не делать пока из его покупки рекламы, что и было выполнено…"
Между тем еще одно событие произошло в тот день 1 сентября: в 9 утра по канадскому времени советские хоккеисты вышли на свою первую тренировку на лед пригородной сен-лоренской "Арены", чтобы, по выражению В. Боброва, "слегка размяться". Однако на "слегка" эта тренировка была совсем не похожа: в течение 90 минут все 27 советских хоккеистов ни на секунду не присели, выполняя сложные упражнения, которые большинство канадцев, присутствовавших на тренировке, Видели впервые. За всю тренировку ни один наш хоккеист ни разу не присел и не облокотился о борт, чтобы перевести дыхание или выпить глоток воды. Бобров укладывал их на лед и заставлял делать отжимания, кувырки и другие упражнения, вроде сальто на коньках.
После тренировки наши спортсмены вернулись в гостиницу на обед и послеобеденный отдых, а затем отправились на экскурсию по городу. А в восемь вечера они снова вышли на лед "Арены", чтобы провести еще одну, на этот раз часовую тренировку.
На следующий день, за несколько часов до начала первого матча, наши ребята вышли на последнюю предматчевую тренировку — в монреальском "Форуме". На нее пришли и их соперники — канадские профессионалы. Зная об этом, наши тренеры сыграли с канадцами тот же спектакль, что и неделю назад, — притворились неумехами и слабаками. Хитрость удалась. Вот как описывал позднее увиденное вратарь канадцев К. Драйден:
"На утренней тренировке Третьяк только и делал, что цеплялся коньками за сетку ворот и пялил глаза на шайбу. Казалось, что нападающие во время броска вообще не умеют правильно располагать вес тела. Защитники выглядели большими и неуклюжими: они чуть ли не падали, когда им. нужно было резко изменить направление движения. Во всяком случае, такими они мне показались… или мне просто хотелось их видеть такими?
Иногда это называют войной нервов. Русские могли быть довольны — первый раунд остался за ними. Им удалось произвести слабое впечатление на тренировке и одурачить нас лестными отзывами в наш адрес.
На трибуне появился Бобби Орр (выдающийся канадский защитник, в суперсерии не игравший из-за травмы. — Ф. Р.), минуту спустя к нему подошел кто-то из русских с ворохом бумаг и попросил автограф. "Для игроков", — объяснил он, и Бобби любезно подписал их. Бобби внимательно следил за перемещениями Третьяка в воротах, в особенности за тем, как тот неуверенно работал "ловушкой", и пришел к выводу, что Дениссу Халлу, Филу Эспозито да и всем остальным будет над чем позабавиться. Все мы без исключения были теперь совершенно убеждены, что одержим легкую победу над русскими…"
Канадские СМИ наперебой соревновались в прогнозах относительно итогов суперсерии. Подавляющее большинство сходились во мнении, что русским не удастся выиграть ни одного матча: дескать, в лучшем случае сведут одну встречу вничью, шайб забьют минимальное количество. По поводу первой игры назывался конкретный счет: 6:0 в пользу хозяев. Один из тамошних журналистов пошел дальше всех, публично заявив, что, если русские выиграют хотя бы один матч, он на глазах у всех съест газету с собственной заметкой. Но так думали не все канадцы. Например, премьер-министр Канады Пьер Трюдо на торжественном приеме в честь советской делегации, которая состоялась накануне первого матча, сказал: "Делайте все, что хотите, кроме одного, — не выигрывайте у наших игроков". Значит, сомневался в несокрушимости профессионалов.
Стоит отметить, что и многие советские болельщики не верили в успех нашей команды. Достаточно сказать, что комментатор Николай Озеров был командирован в Канаду из Мюнхена… всего лишь на одну игру (ему даже запретили оплачивать гостиницу в Монреале, поскольку формально он числился проживающим в Мюнхене). Руководители нашего ТВ предполагали, что придется показывать лишь первый матч, наши его тихонечко проиграют, и больше показывать ничего будет не нужно — ведь шла Олимпиада (как и в матче Спасский — Фишер, Олимпиада и в этом случае должна была спасти ситуацию).
В тот же день съемочная группа фильма "Иван Васильевич меняет профессию", вернувшись из 8-дневной экспедиции в Ростов ярославский, приступила к натурным съемкам в столице. В течение почти двух недель киношникам предстояло снять следующие эпизоды: в телефонной будке (звонок Жоржа Милославского Шпаку, звонки любовницы Якина подругам), беготню Шурика по радиомагазинам, погоню за Милославским, улицы города и др. Во время съемок одного из натурных объектов едва не погибла артистка Наталья Крачковская, которая играла роль жены управдома Бунши. В тот день снимался эпизод, когда ее героиня, перепутав царя Ивана Грозного со своим мужем, устремилась за ним в погоню и перелезла с одного балкона на другой. А сцена снималась на настоящем балконе, да еще на пятом этаже. Зная о том, что Крачковская боится высоты, Гайдай сообщил ей, что внизу дежурит специальная люлька с людьми, которые в случае нештатной ситуации подстрахуют актрису. Далее послушаем ее собственный рассказ:
"Начала я выбираться с балкона, только ногу занесла, как вспыхнул осветительный прибор. Я испугалась и чуть не упала. А люльки страховочной, оказывается, не было. Яковлев хотел предупредить меня криком, чтобы я не двигалась, но от испуга голос у него сел, и получился какой-то писк. Меня как током ударило, я замерла и не сорвалась…"
В субботу, 2 сентября, Высоцкий давал концерт в Харькове. Туда он заехал из Евпатории, где снимался в "Плохом хорошем человеке", специально, чтобы дать концерт. Естественно, был аншлаг, почти два часа зрители, сумевшие с большим трудом раздобыть билеты, наслаждались творчеством знаменитого певца.
Лично, мне тот день запомнился другим: именно тогда я впервые увидел на голубом экране "главного индейца Советского Союза" Гойко Митича". В тот вечер показывали фильм "Белые волки", который более двух лет назад с успехом прошел по широким экранам и имел огромный успех (один из кассовых фаворитов). Этот фильм считается одним из самых удачных в "индейской" серии Митича.
"Волки" закончились в девять вечера, а несколько часов спустя, когда в Москве была глубокая ночь, на лед монреальского "Форума", вмещающего 20 тысяч зрителей, вышли участники суперсерии-72 — сборные команды Канады и СССР (у нас матч транслировался на следующий день в 10 утра). В 8 часов 29 минут вечера по восточному стандартному времени американский рефери Гордон Ли выкатился в центр ледового круга и бросил шайбу между канадцем Филом Эспозито и советским игроком Владимиром Петровым. Матч начался.
Как и следовало ожидать, канадцы всей командой бросились на штурм. Третьяку приходилось несладко, он буквально с первых же секунд вынужден был отразить несколько опасных бросков. Отмечу, что перед самой игрой в раздевалку советской сборной зашел выдающийся канадский вратарь Роберт Плант, который попробовал дать молодому советскому голкиперу несколько полезных советов о том, как стоит играть против его земляков. При этом Плант сообщил, что самый опасный игрок у канадцев — Фил Эспозито. И уже на 30-й (!) секунде игры Третьяку лично удалось в этом убедиться, поскольку именно Эспозито забил первую шайбу этой суперсерии. Зал "Форума" буквально взорвался ревом и аплодисментами. А шесть минут спустя, когда уже Хендерсон забросил еще одну шайбу, рев на трибунах не смолкал в течение нескольких минут. Как апофеоз всему этому — орган заиграл похоронную музыку для русских.
Между тем не все канадцы разделяли эти чувства. В частности, тренер "Кленовых листьев" Гарри Синден в одном из интервью накануне матча признался, что ему понадобится пять минут игры, чтобы понять, насколько сильны соперники. Ему хватило трех-четырех минут, чтобы определить, что русские совсем не похожи на мальчиков для битья: они прекрасно катались, делали точные передачи, вовремя успевали отойти в оборону. Кроме этого по фильмам, которые он успел посмотреть до серии, русские хоккеисты предпочитали короткие передачи, а на льду "Форума" внезапно перешли на длинные. Короче, Синден был здорово обескуражен этими выводами и в глубине души чувствовал, что гости себя еще покажут. Чутье не подвело канадского тренера.
