Тем временем продолжается шахматный матч между Борисом Спасским и Робертом Фишером. Если до этого советские СМИ довольно подробно освещали предысторию матча и первые его партии, то теперь сообщения из Рейкьявика становятся все короче и скупее. Объясняется же это просто: Спасский к 26 июля проигрывает 3:4, и многие специалисты, наблюдающие за матчем, все больше сходятся во мнении, что Фишера ему не одолеть. Например, известный аргентинский гроссмейстер М. Найдорф на страницах "Комсомольской правды" (!) заявляет:
"Накануне восьмой партии я беседовал с чемпионом мира (Спасским. — Ф. Р.). Он хорошо выглядел и не производил впечатления уставшего человека. Спасский не жаловался и на плохую спортивную форму. Как я заметил, он не испытывает никакой робости и чувствует себя уверенно. Однако, когда он садится за доску против Фишера, с ним происходит что-то непонятное…"
Много позже станут известны многие закулисные подробности, окружавшие этот матч, и станет понятно, что же именно происходило со Спасским в те дни. А происходило вот что.
Все те "коленца", которые выкидывал в преддверии и во время самой игры Фишер, были заранее спланированы. Таким образом он психологически воздействовал на своего соперника, старался выбить его из равновесия. Был эпизод, когда советская сторона даже заподозрила его в страи/ном грехе — попытке отравить соперника. Случилось это во время одной из партий, когда Фишер предложил Спасскому промочить горло из своей бутылки с соком, которая стояла на столе. Спасский не отказался, в результате чего вечером того же дня наш гроссмейстер почувствовал себя плохо. Его коллеги по команде заподозрили отравление, однако когда Спасскому предложили сдать мочу и кровь для лабораторного анализа, он почему-то отказался.
Другой подозрительный эпизод был связан с креслом, на котором сидел Спасский во время матча. Дело в том, что до начала матча ему предназначался обыкновенный стул с мягким сиденьем. Но когда Спасский увидел, что его соперник явился на игру со своим удобным креслом, он захотел такое же. Его просьбу выполнили, однако едва Спасский &ел на него, как спустя несколько часов у него начались сильные головные боли. Эксперты из советской команды вновь выдвинули предположение о теракте: мол, американцы могут облучать мозг Спасского, пропуская какие-то неизвестные нам лучи через массивное изголовье, которое могло служить своеобразным экраном. Подтвердить или опровергнуть эту гипотезу пока было нельзя, поскольку кресло должны были обследовать специалисты, которых в Рейкьявике у Спасского не было.
Между тем кремлевское руководство, с неослабевающим интересом следившее за этим матчем (поскольку соперником нашего гроссмейстера был американец, эта игра возводилась в разряд политических акций), постоянно бомбардировало Рейкьявик телеграммами: мол, что происходит, почему, так хорошо начав, Спасский вдруг сломался? На эти вопросы надо было что-то отвечать, вот члены советской команды и сообщили о подозрительных моментах в поведении Фишера. Кремль ответил на это адекватно — срочно командировал в Рейкьявик опытного сотрудника КГБ Георгия Сальникова с заданием тщательно разобраться в происходящем. Причем перед отъездом его так напутствовали на Лубянке: "Приложите максимум усилий, разберитесь в ситуации, окажите воздействие на Спасского. Он должен победить, поскольку это имеет политическое значение. Если Спасский выиграет, вы получите орден".
С первых же часов своего пребывания в Исландии Сальников рьяно взялся за дело. Например, он настоял на том, чтобы вся советская команда немедленно сменила место проживания. Если до этого они жили на предоставленной исландским правительством вилле на берегу океана, которая элементарно могла прослушиваться через военную базу в Кеблавике, то теперь переехали в один из коттеджей, принадлежавших советскому послу в Исландии и надежно защищенных от вражеских "ушей". Кстати, после этого ситуация в матче изменилась: Фишер занервничал и стал допускать промахи в игре. Было видно, что теперь многие ходы Спасского для него стали неожиданными.
Между тем Сальников с помощью специалистов обследовал злополучное кресло, на котором сидел наш гроссмейстер. Однако подозрения не подтвердились — кресло было обычным, без какого-либо "экрана" внутри.
Следующим шагом на пути "взбодрения" Спасского явился вызов его жены Инны в Рейкьявик. Дело в том, что КГБ по своим каналам узнал, что американцы специально привезли к месту проведения матча дорогую проститутку для Фишера. Эту пышногрудую блондинку; мастерицу своего дела, поместили на американскую военную базу, Чтобы по первому же зову шахматиста она смогла снять с него нервное напряжение и вдохновить на новые победы. Наши тоже решили не ударить лицом в грязь. Правда, с проституткой связываться не стали, поскольку, в отличие от Фишера, наш гроссмейстер был счастливо женат и его супруга совсем недавно родила ему ребенка. Однако, как показали дальнейшие события, присутствие жены не уберегло Спасского от поражения. Впрочем, не будем забегать вперед.
В конце июля в советском шахматном мире произошло еще одно важное событие. В австрийском городе Граце наша сборная шахматистов-студентов выиграла Всемирную студенческую олимпиаду. В составе нашей сборной выступали четыре гроссмейстера и два мастера. Одному из гроссмейстеров уже скоро предстоит прославиться на весь мир — Анатолию Карпову. В Граце он показал лучший результат.
В, конце главы — краткая афиша столичных развлечений. Во второй половине июля состоялось несколько кинопремьер: 17-го в кинотеатре "Мир" начал демонстрироваться советско-шведский фильм режиссера Юрия Егорова "Человек с другой стороны" про то, как в 20-е годы советское правительство заказывает шведскому тысячу паровозов, а проследить за выполнением заказа поручается инженеру Крымову. В этой роли снялся Вячеслав Тихонов, который параллельно с этим вот уже больше года снимается в роли Штирлица (до конца съемок остается несколько месяцев). 18-го на широкий экран выходит фильм Ю. Вышинского "Когда расходится туман" про борьбу егерей с браконьерами с участием Виктора Авдуюшко, Людмилы Хитяевой, Леонида Кмита и др.; 25-го — "Иду к тебе" Н. Мащенко, в главных ролях Алла Демидова, Николай Олялин.
Из зарубежных картин назову следующие: "Локис" и "Кудесник за рулем" (оба — Польша), "Приключения гайдука Ангела" (Румыния), "Королевская охота" (ЧССР — Франция), "Преданность" (Индия), "Леди Гамильтон" (Англия).
Кино на ТВ: "Жили-были старик со старухой" (19-го), "Команда с нашей улицы", "Родная кровь", "Красная рябина" (20-го), "Часы капитана Энрико" (21-го), "Граф Манте-Кристо" (21-22-го), "Один шанс из тысячи" (23-го), "Когда деревья были большими" (24-го), "Послы не убивают" (ГДР, премьера т/ф, 24- 26-го), "Красные пески", "Шведская спичка" (25-го), "Чапаев", "Осенние свадьбы" (27-го), "За тех, кто в море" (28-го), "Морской охотник", "Адмирал Ушаков" (29-го), "Операция "Ы", "Севастополь", "Корабли штурмуют бастионы" (30-го), "Ставка больше, чем жизнь" (Польша, с 31 июля по 17 августа покажут 18 серий).
Эстрадные представления: 22-23-го в Ждановском ПКиО проходят сборные концерты с участием Вадима Тонкова и Бориса Владимирова, ВИА "Самоцветы" и др., 23-го в киноконцертном зале "Варшава" поет Эмиль Горовец (один из последних концертов перед его скорой эмиграцией), 25-27-го в саду ЦДСА — ВИА "Песняры", 27-31-го на ВДНХ — ВИА "Голубые гитары". 22–23 июля в "Октябре" и 24-25-го — в ГЦКЗ "Россия" свое искусство демонстрировали артисты из Польши, среди которых была и певица Анна Герман. С тех пор, как пять лет назад она угодила в тяжелейшую автомобильную аварию в Италии и чудом выжила, она никуда не выезжала дальше Варшавы. Наконец весной 72-го она предприняла гастроли по Польше, после которых на короткое время свернула в Москву. Причем договорилась с польским Минкультом о том, чтобы подключить к ней еще нескольких артистов, поскольку сольные концерты она пока осилить не сможет. Ей пошли навстречу. В репертуаре Герман были и песни, музыку к которым она написала сама: "Костыль", "Песня", "Это, наверное, май". Исполнила она и романс "Гори, гори, моя звезда", хотя были люди, которые не советовали ей этого делать: мол, романс мужской. Но в исполнении Герман он зазвучал настолько необычно и проникновенно, что тут же покорил столичную публику.