22 мая одного из диссидентов задержали прямо на улице и обвинили… в приставании к женщине. Причем этой женщиной была не кто иная, как сама филерша. "Приставалу" чуть ли не в тот же день суд приговорил к 15 суткам исправительных работ. Другого диссидента в тот же день схватили на улице и отвезли в психушку № 5, где и продержали больше недели.
В тот же день в "Большой перемене" снимали эпизод "возле школы": Нестор Петрович, который опасается, что Ганжа поджидает его на улице, чтобы побить, выходит из школы и действительно встречает своего ученика у входа. Но Ганжа и не собирается драться с учителем, а вызывается проводить его до дома. На следующий день съемки "прогулки" продолжились. Тогда же должны были начать снимать и другой эпизод, где Нестор Петрович приходит на футбольный матч, чтобы отправить Фукина (Валерий Носик) учиться. Однако по вине художника-декоратора, который вместо игровых ворот раздобыл меньшие по размеру тренировочные, съемки пришлось отложить. Из-за этого практически всю ночь администрация группы вынуждена была искать нужные ворота, чтобы утром следующего дня эпизод наконец начали снимать.
23 мая молодой драматург Александр Вампилов собирался улететь из Москвы в родной Иркутск. В столицу он приехал в начале года и попеременно жил то здесь, то в Ленинграде. Его пребывание в этих городах было не случайным: в ленинградском БДТ в марте состоялась премьера (первая) его пьесы "Два анекдота", а в Москве сразу в двух театрах — Ермоловском и Драмтеатре имени Станиславского — шли репетиций двух его пьес, а также велись переговоры с "Современником". В свой последний день в Москве Вампилов нанес несколько визитов друзьям, в том числе отобедал в ресторане Дома литераторов с журналисткой "Литературной газеты" Лианой Полухиной. Вот как она вспоминает об этой встрече:
"О своих делах, хороших ли, плохих, он говорить не любил и завел речь обо мне, о моем недавнем переходе в "Литературную газету". Переход этот категорически не одобрял по той простой причине, что это газета. Молох, считал он. Особенно при моей "китайской добросовестности". Он вообще считал, что если женщина должна работать, то уж, конечно, не до изнеможения, а для гражданской бодрости, чтоб не заглох талант, и ради смягчения нравов и украшения трудового коллектива…
По пути в "Современник", где он хотел попрощаться со своими новыми друзьями, он подвез меня на Цветной бульвар. Мы вышли из машины. Он еще не остыл. Скептическим взглядом окинул здание редакции. Весенний, почти летний ветерок растрепал его волосы. Он выглядел как студент, будто и не было шести лет нашего знакомства. Вздохнул: "Эх, ты, радио-Ляля…" Я сказала примирительно: "Считай, что в газету меня распределили. Почти как в "Прощании в июне"…
А это и было прощание…"
Через несколько месяцев Александр Вампилов погибнет, но об этом рассказ впереди.
Продолжается визит президента США в Советском Союзе. 23 мая его супруга Патриция в сопровождении жен советских руководителей — Вероники Петровны Брежневой, Людмилы Дмитриевны Громыко, а также жены посла США в Москве — посетила общеобразовательную школу № 42 в Черемушках, где преподавание ряда предметов велось на английском языке. Гости побывали в классах и кабинетах, присутствовали на уроке английского языка, на репетиции школьного хора, даже "поболели" за школьных баскетболистов в спортивном зале. Вечером Патриция спустилась под землю — в метро, где осмотрела наиболее красивые с точки зрения архитектуры станции.
В отличие от супруги, Никсон днем вел переговоры, а вечером культурно развлекался. Например, 24 мая по программе предстоял вечерний отдых за городом. Причем Брежнев неожиданно предложил Никсону отправиться за город раньше остальных, чтобы прогуляться на свежем воздухе. Среди охраны началась легкая паника, поскольку отъезд первоначально планировался на более позднее время. Однако Брежнев любил такие "заморочки" и никакие уговоры на него подействовать не могли. Короче, они с Никсоном сели в лимузин и помчались в Новое Огарево. Однако сильно оторваться им так и не удалось: буквально через несколько минут, чуть ли не на бегу вскакивая в машины, за ними в погоню бросились и остальные участники переговоров, включая Киссинджера, Подгорного, Косыгина и других. Когда они прибыли на дачу, Брежнев поморщился: мол, не дали побыть с гостем наедине. Чуть позже он даже пожаловался своему переводчику Суходреву на своих товарищей:
— Ну и коллеги у меня! Пригласили человека в гости, так хоть улыбайтесь, проявляйте гостеприимство, как всегда бывало на Руси. Так нет же, идут с каменными лицами…
И все же Брежневу с Никсоном в тот вечер удалось уединиться. Произошло это во время водной прогулки на катерах. С Брежневым и Никсоном в одном катере, кроме переводчика, должен был находиться Подгорный. Но он к тому времени заметно подустал и отказался от поездки. Он демонстративно развернулся и побрел назад к даче, бурча себе под нос: "Ну и пусть едут, а я не поеду…"
Водная прогулка длилась минут сорок, после чего все вернулись на дачу. Перед ужином Брежнев провел с Никсоном часовые переговоры по поводу Вьетнама, которые едва не завершились ссорой. Наш генсек по ходу беседы стал распаляться и начал наскакивать на гостя, а тот, естественно, не стал молчать и попытался ответить тем же. Обстановка в комнате накалилась.
Первым опомнился Брежнев — хозяин как-никак! Он внезапно улыбнулся и сказал: "Ну хватит о делах. Время позднее — пора и на ужин". После этого всю напряженность как рукой сняло, присутствующие заулыбались и направились в столовую, где их ждал роскошный ужин.
Утром того же дня 24 мая несчастный случай произошел в Рязани, где гастролировала труппа столичного цирка на Цветном бульваре. Готовясь к вечерней премьере, на репетиции упала с каната (а это 17 метров высоты!) известная канатоходка Лолита Магомедова. Однако прежде чем перейти к этой трагедии, стоит хотя бы вкратце рассказать о самой артистке и ее супруге.
Магомед Магомедов пришел в цирк в возрасте 16 лет — в 1946 году. Стал работать канатоходцем. Спустя семь лет попал в групповой номер "Цовкра", затем в "Дагестанские канатоходцы". С 1957 года стал выступать с сольным номером: демонстрировал сальто-мортале на канате с вольностоящей лестницей на высоте 2,5 метра. В начале 60-х познакомился с юной студенткой Музыкально-педагогического училища имени Гнесиных, которая пришла в цирк на подработку (стипендия в училище была 16 рублей). Девушка была чрезвычайно красива, из интеллигентной семьи (ее родители дружили с семейством Михалковых, и в Лолиту одно время был влюблен Андрон Кончаловский), и неудивительно, что Магомед влюбился в нее чуть ли не с первого взгляда. Вскоре они поженились, а с 1964 года Лолита стала выступать вместе с мужем на арене цирка. У них был уникальный номер: они работали на большой высоте без страховки и сетки, при этом Лолита… еще и пела (у нее было прекрасное сопрано). Этот номер супруги собирались показать и в тот злополучный день 24 мая.
На репетиции все шло, как обычно, и ничто, казалось бы, не предвещало беды. Но в тот момент, когда Лолите предстояло подняться на канат, униформист — 17-летний стажер, который работал первый день и практически ничего не знал, забыл пристегнуть ее к страховке. И спустя несколько минут артистка упала с 17-метровой высоты на деревянные доски помоста. По словам самой Лолиты, первые метров пять она не понимала, что происходит, а когда до нее наконец дошел весь ужас происходящего, перед ее глазами промелькнула чуть ли не вся жизнь. По счастливой случайности, в полете ей удалось сгруппироваться, и она упала не на ноги, а на бок. Но дело усугубил ассистент, который с перепугу стал поднимать ее за подмышки, а потом и вовсе взял на руки, хотя этого делать было категорически нельзя.
В больнице, куда срочно доставили Лолиту, врачи констатировали у нее множественные травмы: переломы ребер, ушиб левой почки, перелом костей таза, сотрясение мозга и др. Первая операция длилась без малого восемь часов. Затем Лолиту отправили в Москву, где за ее лечение взялся известный доктор Вениамин Лирцман. Именно благодаря его стараниям Лолите удалось полностью восстановиться как физически, так и морально. Дело в том, что, когда она была прикована к кровати, у нее в авиационной катастрофе погибла ее родная сестра Татьяна (она ухаживала за больной круглые сутки) и случился развод с мужем Магомедом. И пережить эти события Лолите помог именно ее лечащий врач. Забегая вперед, отмечу, что Магомедова сумеет не только встать на ноги, но и вернуться к цирковой деятельности, за что коллеги называли ее не иначе, как "цирковой Маресьев" (с 1976 года Лолита будет выступать со своеобразным иллюзионным номером, основанным главным образом на трюковых комбинациях с цветами).
