Кино на ЦТ было представлено следующими картинами: музыкальной сказкой "Король-Олень" (4-го), комедией "За двумя зайцами" (6-го), истерном "Встреча у старой мечети" (10-го), мелодрамой "Цветы запоздалые" (12-го), приключенческой комедией "За мной, канальи!" (ГДР, 13-го). Однако "гвоздями" двухнедельного телепоказа можно смело назвать два импортных сериала: польский "Четыре танкиста и собака" и болгарский "На каждом километре". Первый крутили по утрам каждый день вплоть до 6 января, а затем разбили показ строго по неделям — каждое воскресенье по одной серии, растянув показ до 26 марта (было показано 18 серий), второй показывали вечером (12 серий до 18 января).
Между тем в те дни в производстве находилось несколько новых телевизионных фильмов. Один из них в творческом объединении "Экран" снимал режиссер Владимир Семаков. Фильм назывался "Назначение" и повествовал о том, как инженер-строитель берется за пересмотр проекта домостроительного комбината. В одной из ролей в ленте снималась юная звезда, первокурсница театрального училищу имени Щукина Елена Коренева. Той зимой шли натурные съемки в городе Горьком, для чего Елене пришлось покинуть Москву аж на целый месяц. Ни худрук ее курса Елена Ставская, ни родители не возражали против этой поездки: первая считала, что студентке необходимо набраться творческого опыта, вторые — жизненного. И только возлюбленный Елены Александр категорически возражал — он не хотел отпускать от себя Елену на такое продолжительное время. Но она все равно уехала.
Сам съемочный процесс не оставил у молодой актрисы никаких радостных впечатлений, зато радовало другое — прекрасные отношения в съемочной группе. Особенно хорошие отношения сложились у нее с молодым актером, который приехал на съемки из Москвы чуть позже других. Это был чрезвычайно обаятельный парень смешной наружности, который веселил всю группу, но особое внимание уделял Кореневой. В течение нескольких дней они были неразлучны: вместе снимались, вместе обедали и гуляли. А затем вечером одного из тех морозных дней молодые люди оказались в гостиничном номере Кореневой. Проговорив чуть ли не до глубокой ночи, они простились, но, как оказалось, ненадолго. Вскоре парень вернулся, объяснив, что, пока он пропадал, в его номер кого-то подселили, а дежурной и след простыл. "Можно я переночую у тебя на коврике?" — спросил он у Кореневой. Та согласилась: жалко, что ли? Знала бы она, чем этот "коврик" закончится… Короче, посреди ночи парень пришел к ней в спальню и, пожаловавшись на холод в коридоре, попросил разрешения прилечь на краешек ее кровати. Дескать, чисто по-дружески. И Коренева опять уступила. А потом… Впрочем, что было потом, объяснять, думаю, не стоит: дело, как говорится, молодое. Так Коренева впервые изменила своему возлюбленному.
18 января исполнилось 68 лет Борису Бабочкину. А накануне утром именинник вывел в своем дневнике следующие строчки:
"Сегодня — последний день, когда мне 67 лет. Неприятности я теперь трудно переношу. Сразу заболевает сердце, и чувствую — все может в один момент оборваться. Вчера подумал: как люди стараются в последние годы жизни урвать от нее как можно больше напоследок. Царев одновременно репетирует три роли. Ильинский заполонил и телевидение (14 января по ТВ прошел повтор телефильма с его участием "Эти разные, разные, разные лица", премьера которого состоялась меньше двух недель назад. — Ф. Р.), и театр, хотя и то и другое уже не то, что было раньше. Но по привычке, по инерции, и подчиняясь общему потоку, его благодарят и т. д. А я все чего-то жду, как будто только начинаю. Надо, вероятно, и мне действовать. Вот начал учить "Монологи" для вечера по телевидению. Сколько раз принимался за Сальери и только сейчас начинаю понимать, что это такое. Начинаю понимать и "Скупого рыцаря". А вот "Бориса Годунова" пока еще только приблизительно. Но нужно это делать. А то у будущих исследователей останется мнение, что в наше время актеры ничего не понимали и все были на уровне Николая Симонова и Царева…"
Вечером того же дня Бабочкин играл в спектакле "Правда хорошо, а счастье лучше", а утром 18-го, в свой день рождения, провел первую репетицию горьковской "Фальшивой монеты", премьера которой состоится в июне.
В эти же дни полные драматизма события переживали двое выдающихся советских фигуристов — Людмила Белоусова и Олег Протопопов. Многократные чемпионы Советского Союза, мира и Европы, двукратные чемпионы Олимпийских игр, они в начале 70-х переживали заметный спад мастерства, вызванный вполне объективной причиной, — возрастом. Поэтому Спорткомитет СССР принял решение не включать эту пару в состав сборной Советского Союза, которая в начале февраля должна была отправиться на Олимпийские игры в Саппоро. Причем это решение было принято не кулуарно, а после совета с шестеркой лучших тренеров страны (Жук, Чайковская, Кудрявцев, Тарасова, Москвин, Писеев), которая пятью голосами против одного (это был Москвин, который консультировал Белоусову и Протопопова) проголосовала против того, чтобы брать этих фигуристов на Олимпиаду. Тех это решение возмутило, поскольку сами они считали себя вполне конкурентоспособными. В середине января они пришли к руководителю Спорткомитета Сергею Павлову, чтобы уговорить его изменить свое решение. Далее послушаем рассказ одного из участников тех событий Валентина Писеева, который в те годы руководил фигурным катанием:
"Белоусова и Протопопов пришли в кабинет Павлова. Людмила пустила слезу, и они оба стали упрашивать Павлова изменить решение. Тот спросил: "Вы уверены, что завоюете "золото"?" Протопопов нетвердо ответил: "Да… Во всяком случае, будем в тройке призеров". Павлов снова спросил: "А если не попадете в тройку, что тогда? Может такое быть?" Знаете, что сказал Протопопов? Что они точно будут в шестерке! Мол, олимпийской сборной нужны зачетные очки, вот они и внесут свою лепту в общую копилку. Павлов чуть не поперхнулся. Я видел это, поскольку тоже присутствовал при разговоре. Сергей Павлович дал им понять, что лучше уйти из спорта красиво. Что для спортивного руководства страны доброе имя Белоусовой и Протопопова дороже, чем те два очка, которые они принесут сборной СССР, если займут на Олимпиаде пятое место (за шестое дали бы очко). Они, кажется, не поняли. Дошли до Мазурова, члена Политбюро ЦК, и уже тот обрабатывал Павлова. Не получилось.
Белоусова и Протопопов побеждали на Олимпиадах в Инсбруке (1964) и в Гренобле (1968). Но потом перестали быть лидерами. На чемпионат Европы 1971 года они не попали. Я прекрасно помню Спартакиаду профсоюзов в Первоуральске (это было тогда же, в 71-м), где знаменитые чемпионы катались из рук вон плохо. То она после прыжка упадет, то он шлепнется. Они только и делали, что догоняли друг друга после падений. Им стоило уйти из спорта чуть раньше…"
Алексей Коренев продолжает работу над будущим хитом — фильмом "Большая перемена". На "Мосфильме" вот уже три недели идут актерские кинопробы. Сквозь сито за эти дни уже прошло несколько десятков актеров, среди которых были: Виктор Павлов, Александр Збруев, Светлана Богунова, Нина Маслова, Валерий Носик и др.
Между тем новость о том, что Коренев работает над комедией о школе, в те дни просочилась на страницы центральной печати: 22 января в "Вечерней Москве" была опубликована заметка об этом. И что тут началось! Уже на следующий день в Министерство просвещения посыпались звонки от возмущенных учителей: мол, мы тут из кожи вон лезем, а про нас собираются снимать легкую комедию. Дело дошло до того, что режиссера фильма вызвал на ковер сам министр просвещения М. Прокофьев. Но Коренев сумел объяснить министру, что никакого издевательства над учителями он в своем фильме не учиняет, а наоборот — снимает картину во славу их. Министра это объяснение вполне удовлетворило, однако на прощание он все же попросил: "Вы все-таки название у фильма — "Приключения школьного учителя" — смените". Коренев возражать не стал. На следующий день в съемочной группе был объявлен конкурс: кто придумает новое название картине, тот получит бутылку коньяку. Спор выиграл оператор Анатолий Мукасей, который первым произнес: "Большая перемена".
