— Нет! — У Айоны просто руки чесались отвесить приятелю пощечину, но она сдерживала себя, поскольку рядом была Мэри и нехорошо было бы привлечь к себе лишнее внимание, ведь в пабах такого рода драться принято только в специально отведенных для этого местах.
— Спасибо, Ангус! — сказала Тамара, неумело пытаясь перевести разговор на другую тему, и потянулась за новыми бокалами.
На лице Ангуса, только что вернувшегося с другого конца помещения и понятия не имевшего о содержании предшествовавшей беседы, отразилось некоторое удивление. Шел он осторожно, по привычке стараясь ничего не пролить на липкое ковровое покрытие. Было так темно, что нельзя было различить пятна от разлитого пива, но при этом более светлые места на полу начинали вызывать подозрение.
— Мне «Тикстоун», диетическая кола для Тамары, «Тикстоун» для Джима… — Он посмотрел по сторонам. — А Джим еще не пришел?
— Ангус, — воскликнула Тамара, — ради бога, объясни Крису, что…
— Не стоит, — перебила ее Мэри. Она раздраженно взглянула на мужа. — Крис то ли до смешного старомоден, то ли он просто задница.
— Ну, значит, все по-прежнему, — шутливо сказал Ангус, отпивая глоток из своей кружки. — Очень хорошее.
Дверь паба открылась, и появился Джим. На нем все еще был надет передник в белую и голубую полоску.
Айона вздрогнула.
Увидев своих, Джим махнул рукой и направился к ним, не замечая устремленных на него взоров.
— Эта кружка мне? — спросил он, взяв пиво и опускаясь на плюшевое сиденье рядом с Мэри. — Ужин будет готов примерно через полчаса. Неду осталось только приготовить соус для спаржи.
— Он вовсе не обязан для нас готовить, — с чувством вины произнесла Мэри. — Так несправедливо, что мы приходим к тебе на званый ужин, а Нед потеет у плиты, пока мы сидим тут в пабе.
— Вот тебе пример замечательного традиционного брака, — сказал Крис, обращаясь к Мэри.
— Нет, это домашнее рабство! Помнишь, какие клятвы мы давали, когда поженились? «Я обещаю уважать Мэри и обращаться с ней как с самостоятельной личностью?» Ничего не припоминаешь? Пляж? Твои кошмарные туристские сандалии? Невеста, нежно благоухающая средством от комаров?
— Ах, это были счастливые денечки! — воскликнул Ангус. В разговоре образовалась пауза, и он оседлал любимого конька. — Подумать только, Айона, ведь на их месте могли быть мы!
— Да, подумать только, — непроизвольно повторила за ним Айона, с притворным ужасом закрывая лицо руками. Это была ее обычная реакция, вовсе не говорившая о том, что она думает на самом деле. Подглядывая между пальцев, Айона увидела, как Крис хмуро уставился на кружку, но не могла понять, чем вызвано его недовольство и касается ли оно Мэри или Неда с Джимом, а может быть, качества пива.
— Да ну? — сказал Джим. — Не может быть. Вы ведь наверняка уже планируете помолвку? Сколько вы уже вместе?
— Кстати про совместное проживание, ты не скучаешь без Неда? — поинтересовалась Айона, желая сменить тему. — Правда, сложно сказать, что он с тобой больше не живет — ведь он все равно столько времени у тебя проводит.
— В жизни каждого мужчины наступает момент, когда он вынужден признать, что сможет чего-то добиться, только если будет жить один, понимаешь, о чем я? И, как бы то ни было, — Джим шумно отхлебнул из кружки, — ни одна женщина не сможет готовить на уровне Неда или хоть сколько-нибудь близко к этому, так что мне нужно как можно скорее отвыкнуть каждый вечер получать на ужин блюда ресторанного качества.
Несмотря на всю невероятную обшарпанность «Виноградной грозди», атмосфера в пабе была умиротворяющей и душевной — можно запросто просидеть целый вечер, не переставая жизнерадостно выражать свое недовольство. Кажется, Мэри пила слишком быстро, поэтому она принесла еще напитков для всех, а потом и Джим пошел к стойке, чтобы проверить, действительно ли новая барменша настолько отвратительна, как утверждал Ангус, так что время пролетело незаметно и было уже почти девять.
Айона обводила заведение взглядом: вот над стойкой бара торчат пыльные букеты искусственных цветов — ей всегда думалось, что зашвырнула их туда какая-нибудь невеста[10] во времена королевы Виктории и с тех пор никто не позаботился снять, — вот группа молодежи из Скандинавии теснится вокруг столика у двери. Они яростно что-то искали в путеводителях, потом внимательно всматривались в свои кружки, а Айона пыталась понять, не кажутся ли им старыми она и ее приятели. Как она полагала, им пора выглядеть старыми — Ангусу и Джиму было уже почти тридцать. Как и все остальным.
Тридцать!
Она вздрогнула и постаралась переключить внимание на стол и украшавшую его коллекцию кружек и стаканов. Хорошо вымытые стаканы для «Грозди» характерны никогда не были. Обычно большинство посетителей приносили с собой собственные пивные кружки. Мэри сравнивала свои ногти с Тамариными и слушала, как та несет всякую чушь на тему новогодних витаминных комплексов. Ангус потягивал пивко и критически рассматривал осыпавшуюся гипсовую лепнину над окнами.
А под столом изо всех сил тряслось колено Джима. Он поглядывал на кружки и стаканы перед собой и как будто все больше о чем-то беспокоился. Айона поймала его взгляд и приподняла бровь. Дрожь у него в колене немедленно прекратилась.
— У тебя какие-то проблемы?
— Э, нет-нет, вовсе нет, — ответил Джим. — Мы скоро пойдем, да? — Он извлек кисти рук, которые до этого были зажаты в теплом убежище между колен, уселся нога на ногу, плотнее сжав бедра, и продолжил беседовать с Крисом о тропических заболеваниях.
Секунд через тридцать стол снова задрожал, и Айона уже было повернулась к Джиму, чтобы попросить его прекратить это делать, но тут поняла, что теперь и нога Ангуса прыгала, гармонируя в неприятном pas de deux с подвижным коленом Джима. А кисти рук у Ангуса тоже были зажаты между бедрами.
— Что ты там делаешь под столом? — спросила она. — Почему вы с Джимом так за себя держитесь? Или это вы пытаетесь ничем не выделяться среди регулярных посетителей этого паба?
— Хм, мне пора на ту сторону улицы, — сказал Джим, делая невразумительный жест той рукой, которую не держал между ног. — Мне надо… хм… присмотреть за Недом.
Ангуса будто озарило.
— Отличная мысль. Я… э… пойду с тобой. — И он одним глотком допил свою кружку.
— Ты что, не подождешь нас? — удивленно спросила Айона. — Мы собираемся еще минутки две посидеть.
— Но мне очень надо… — начал было Джим.
— Когда я допью эту кружку, — не допускающим возражений тоном заявил Крис. — Если бы не ты, мы бы не стали брать всем еще по одной.
Мэри окинула взглядом с ног до головы Джима и Ангуса и вынесла свой диагноз.
— О, как мне это знакомо, — сказала она. — Ладно, ладно. Я отпущу вас обоих в туалет, но при условии, что вы немедленно оттуда вернетесь и не забудете вымыть руки.
Ангус издал тихий звук, выражавший недовольство.
— Мэри, ты, я думаю, никогда не бывала в здешнем мужском туалете, а? — спросил Джим. Вопрос был чисто риторическим.
— Только когда… нет, конечно нет. В мужском я не была. — Мэри выловила из джин-тоника ломтик лимона и бросила его в пепельницу. — За кого ты меня принимаешь?
— Ну, если бы я и решил посидеть на корточках на этом разбитом унитазе, где мне привелось бы принять позу страдающего запором горнолыжника на спуске с горы, или же пописать в сосуд, похожий на те, что извлекают при раскопках древнеримских поселений… Ты меня слушаешь? — обратился к ней Ангус.
— Ну, более-менее. — Теперь Мэри не могла оторвать взгляд от двери в мужской туалет, хотя и понимала, что смотреть туда не стоит. Только сейчас, когда об этом заговорили, она обратила внимание, что никто из мужчин в их компании никогда не посещал сортир в «Грозди».
— И даже в этом невероятном случае я не решился бы отправиться в мужской туалет до тех пор, пока не выйдет оттуда этот тип.
— Какой еще тип?
