Айона отпустила сцепление, и машина рванула вперед, — мотор тянул ее за собой, как будто дог на коротком поводке. Очень боясь заглохнуть, она переключала передачи как можно быстрее, — только бы скорее выбраться с перекрестка с желтой разметкой. Айона слишком много видела роликов по безопасности движения, — по дороге ехали нарисованные машинки, и тут их хватали внезапно спустившиеся с небес гигантские клещи, — поэтому даже в самых удачных случаях она не могла спокойно воспринимать четырехсторонние перекрестки с желтой разметкой.

Двигатель заверещал, выражая свое недовольство.

— Увеличивай обороты перед тем, как включить третью передачу! — рявкнула Мэри, причем голос в тот момент неприятно напоминал компьютерный, выдающий сообщения в игре «Формула-1», которая была у Ангуса.

— Мэри, судя по звуку, двигатель сейчас взорвется!

— Все в порядке, его просто немного отрегулировали, вот и все. Если хочешь, ты можешь поехать быстрее.

— Да нет, мне и так хорошо, спасибо. А с каких пор у тебя так отрегулирован двигатель?

— С тех пор, как рядом нет Криса, который убедил бы меня этого не делать, и с тех пор, как я месяц назад потратила в автосервисе деньги, которые мне подарили на день рождения. Давай-давай, если ты не прибавишь скорость, тебя сейчас обгонит вот та подметальная машина. А мой автомобиль здесь хорошо знают. Ну, представь, что я — Нед, и произведи на меня впечатление. Представь себе, что здесь сидит не твоя жирная подруженция, а тощий, похабный, голый шеф-повар.

— Что это ты этим хочешь сказать? — Айона повернулась к ней с удивленно-виноватым выражением лица, машина дернулась в сторону, как раз туда, куда направлялся ехавший навстречу «Ниссан Санни», который, к счастью, шарахнуло в противоположную сторону, поскольку водитель в тот момент повернулся к сидевшему на заднем сиденье пассажиру, державшему в руках книгу с картами города. Что Мэри знает насчет Неда? Как она догадалась?

— Ну, что ж, ты уже упустила свой шанс, — спокойно заявила Мэри, откидываясь назад так, как это только было возможно в спортивных сиденьях.

— Что?!

— Ты упустила шанс пойти на обгон. Перестраивайся в скоростной ряд.

Айона глянула через плечо, и тут ее, будто мокрым полотенцем, накрыл ужас. Все мысли о Неде будто ветром сдуло, как только она оказалась среди этого дорожного кошмара. Сердце у нее колотилось.

— Ты хочешь, чтобы я проехала через поток машин.

— Боюсь, что да. Если ты, конечно, не решила заехать еще дальше на юг Лондона. Ты успеваешь вовремя приехать в паб, или хочешь, чтобы это сделала я, и тогда мы еще засветло туда доберемся?

В школе начались короткие каникулы, и Мэри вызвалась на несколько дней немного разгрузить Неда на инструкторском фронте, чтобы он смог всецело сосредоточиться на разработке более богатого меню, — как это было предусмотрено в плане развития на пять лет, составленном Ангусом. Айона, в соответствии с жестким графиком, который, по мнению Ангуса, обеспечит ей успешную сдачу экзамена с первого раза, должна была как минимум три часа в неделю отзаниматься с инструкторами-любителями, а инструктору-профессионалу отводился всего час, чтобы подкорректировать то, чему те успели ее научить.

Айона постаралась вспомнить, что говорил ей Рон, инструктор из автошколы, по поводу пересекающихся потоков движения, но тут же поняла, что машинально заняла позицию, которую рекомендовала Мэри: как раз посередине потока.

Само собой, подход этот отличался от того, что одобряла инспекция дорожного движения.

— Ты, кажется, говорила, что у тебя сегодня вечером смена? — Айона робко махнула рукой в знак благодарности водителю, который пропустил ее. Выбора у него в общем-то и не было, если учесть, что она была практически на другой стороне дороги. «Надо или водить нахально, или ездить на автобусе» — так звучал водительский девиз Мэри.

— Да, у меня сегодня смена, — сказала Мэри. — Быстро, быстро, быстро! Влезай за этим фургоном! То есть либо я буду работать у Ангуса, за стойкой, либо буду этажом выше красить для Джима ванну. Я как будто в рабстве.

— Так оно и есть, — заявила Айона. — И тебе это нравится. А Джим платит тебе за это зарплату.

— Ох. — Айона, взглянув в аксессуарное зеркало, увидела, как Мэри вскинула брови. — А стоит ли мне предложить, чтобы другие рабы спали со мной в квартире наверху?

— Секс с ними обоими не сможет вполне компенсировать то, что тебе придется слушать автомобильную порнуху в исполнении Марка все те пять часов, пока их не заставляет трудиться до изнеможения Нед. Он и Ангус подменяют в этом деле друг друга. «Оргия, в которой примет участие невообразимо большой шпиндель! Старые двухместные автомобили трепещут от страсти!» А Рик, как я знаю, играет на гитаре, — когда он только поступил на работу, то пытался произвести впечатление на Тамару и исполнял для нее классические вещи из «Радиохэд».

— И что она на это сказала?

Айона скорчила рожу, сверхъестественно точно передав выражение, которое появилось бы на лице у Тамары, если бы та заметила жевательную резинку, прилипшую к своим кожаным штанам. — Как мне кажется, она вообще ничего не сказала. Зачем связываться с костлявым поваренком, играющим альтернативную музыку, когда едешь на «харлее» Джима Мориссона прямо в небеса?

— Само собой.

Айона подъехала к веренице неподвижно стоявших машин и рванула ручной тормоз. Она увидела, что Мэри оценивающе рассматривает дорогу впереди, — путь преграждали синие мигающие огоньки. Айона любила застревать в пробках. Водительские возможности оказывались самым приятным образом ограничены. Она устроилась на сиденье поудобнее и решила, что эта пробка — отличная возможность расспросить Мэри о том, не звонил ли снова Крис. Мэри не сказала, что намерена делать, и Айона не давила на нее. Они обе не произносили слова «развод», — однако Мэри записалась на стрижку в парикмахерскую и хотела, чтобы Айона составила ей компанию и оказала моральную поддержку.

Айона все еще не в силах была поверить, что Крис смог предпочесть благотворительную работу такому необыкновенному человеку как Мэри. Да он еще миллион лет не сумеет найти другую такую женщину, и тем более не сможет убедить такую женщину выйти за него замуж. Как может работа, пусть и сколь угодно благотворительная, оказаться важнее этого? Но, напомнила она себе, с другой стороны, Ангус практически работает в пабе по две смены, чтобы не нанимать новых работников в бар, — однако тут же отбросила эту мысль. Недостойно так рассуждать. Она, по крайней мере, точно знала, где Ангус. И знала, с кем он.

Вот эта мыслишка и докучала ей, крутилась где-то в глубине сознания каждый раз, когда она видела Мэри. Может быть, есть еще что-то, что влечет Криса в Косово?

Она виновато пришла в себя, услышав голос Мэри, посмотрела на дорогу и в ужасе поняла, что стоит так близко за машиной впереди, что может прочитать заголовки в газете, лежащей там под задним стеклом.

— Отсюда можно выбраться, если ты вернешься тем же путем, что мы сюда приехали, и поедешь по… — Мэри пробежала глазами по автомобилям впереди них, и Айона увидела, что ноги у Мэри повторяют те движения, которыми нажимают педаль. — Выверни колеса до упора и делай разворот на сто восемьдесят градусов…

Со стороны водителя раздался невольный пронзительный вопль, и Мэри обернулась. Сама того не желая, Айона снова окаменела за рулем.

— Ох, придется вести мне, а то пока мы доберемся, Ангус будет уже в термоядерном настроении. — Мэри вздохнула, а Айона не стала ее спрашивать, из-за чего.

Айона понимала, что в пабе все идет более-менее благополучно благодаря ударной работе Мэри. Айона и Джим чахли на глазах, совмещая две тяжелые работы, вспышки гнева у Ангуса стали уже совершенно непредсказуемыми, а Мэри, несмотря ни на что, работала больше любого из них: полный рабочий день в школе, потом прямиком в паб, или же на эти маниакальные тренировки по силовой аэробике (Айона как-то раз сходила посмотреть, что это такое, а потом три дня ходила как кроманьонец).