Этот приговор суда князей мог быть приведен в исполнение не иначе как силой и после долгой войны, охватившей северо-запад Германии. Генрих вначале вел ее довольно удачно. Однако летом в тот год привел войско сам император, замки герцога в Гарцских горах сдались без особенного сопротивления, и окончательный удар был ему нанесен подчинением Любека, которому император оставил льготы и вольности неприкосновенными: он остался тем же, чем предназначил ему быть Генрих, когда его основал, т. е. очагом культуры для всей окрестности, и достиг значительного процветания. Генрих слишком поздно обратился к милости императора, которой так долго пользовался; на рейхстаге в Эрфурте ему пришлось преклонить колена перед императором, и все князья выказали к нему столько ненависти и своекорыстия, что если бы даже Фридрих задумал смягчить принятые решения, князья не допустили бы этого. Во владении герцога остались только наследственные земли, составлявшие его вотчину, да еще Брауншвейг и Люнебург: сам же он должен был удалиться в изгнание и оставаться в нем до тех пор, пока его не призовет император. Герцогу не была оказана помощь и Францией, на которую он очень рассчитывал, т. к. там опасались могущества Фридриха. И вот Генрих с семейством удалился в Англию. Таким образом, значение императорской власти вновь было восстановлено, и ее пределы расширены до самого взморья, что, впрочем, вовсе не было особым счастьем для северогерманских областей, где с падением сильной герцогской власти наступило безначалие и всякого рода неурядицы. Падением вельфского могущества особенно воспользовался датский король Вальдемар, помогавший в войне против герцога Генриха.

В 1182 г. скончался папа Александр III, в следующем — архиепископ Христиан Майнцский, который, несмотря на свою духовную одежду, был скорее светским владетельным князем, нежели духовным сановником. В течение 11 лет он сумел поддерживать в Италии значение и господство империи. В год его смерти на рейхстаге в Констанце, куда собрались посольства от многих ломбардских городских общин, удалось установить прочный мир, по которому Фридрих сделал значительные уступки с государственной точки зрения новому городскому элементу, который стал мощно проявляться всюду. Хотя при этом Фридрих отказался от Ронкальских решений, однако не уронил своего высокого положения. За городами были признаны их коронные права — автономия по старым обычаям. Им было предоставлено право избирать себе городские власти, консулов, которые затем утверждались уполномоченными императора или местным епископом.[26] Эти консулы избирались из тех, которые уже принесли императору присягу в верности или же должны были принести ее по своем избрании; однако же они обязаны приносить императору fodrum, когда он вступает на их территорию, принимать на себя заботы по содержанию его войск и содержать в порядке мосты и дороги; каждое десятилетие присяги (fidelitates) должны быть повторяться. Города добились выполнения только части их требований: так, коронными правами они могли пользоваться только в своих городских стенах и на территории, которая им несомненно и бесспорно принадлежала, а не на всем пространстве графства или епископства, в котором они были расположены. Таким образом, они представляли собой как бы острова, отовсюду окруженные владениями, в которых действовало императорское право, и не составляли цельного, сплоченного единства; во всем сказывалась мощь положения, которое Фридрих занял в политическом мире со времени уничтожения вельфского «государства в государстве».

Прежде чем Фридрих еще раз посетил умиротворенную Италию, он собрал рейхстаг в Майнце (1184 г.), сопровождавшийся празднествами, которые на долгое время остались в народной памяти: один из поэтов (Генрих фон Фельдеке), воспользовавшись яркими красками и блеском этих празднеств, создал на их основании описание свадебного торжества героев своей поэмы.

Замок Фридриха Барбароссы в Кайзерсверте на Рейне.

Восстановлен в XIX в.

Поводом к этим торжествам было «опоясанье мечом» двух сыновей императора — короля Генриха и герцога Фридриха Швабского. На эти торжества отовсюду съехалось множество знатных посетителей, отчасти по личному приглашению императора. По одному свидетельству, более 70 князей съехалось тогда в Майнц с соответствующей свитой. Весь остальной люд (до 70 тысяч) ютился под шатрами громадного лагеря, раскинутого за воротами города. И этот громадный съезд был привлекателен и поучителен не только для поэта, но и для историка как стройное собрание всех элементов светской, духовной и народной жизни государства, во главе которого стоит могучий правитель, равно опытный и в политике, и в воинском деле, окруженный воинственной знатью, которая несет на себе все тяготы войны, в то время как низшие слои населения заняты посильным трудом, а возникающее городское сословие уже предается оживленной промышленной и торговой деятельности.

Осенью того же 1184 г. Фридрих в шестой раз вступил на почву Италии. Папа Луций III, подобно многим из своих предшественников, в Риме не чувствовал себя в безопасности с тех пор, как скончался грозный архиепископ Христиан Майнцский, верный слуга императора: Фридрих встретил папу уже в Вероне. Отношения их тотчас же разладились. Папа выказал себя непокладистым в церковных вопросах и в разногласиях, еще неулаженных, по поводу владений Матильды. Недовольство папы было, впрочем, вполне понятно; императору удалось сделать ловкий ход, который в значительной степени подрывал всю политику римской курии: Фридрих высватал своему сыну Генриху наследницу Сицилийского королевства, дочь короля Рожера и тетку правившего в то время бездетного короля Вильгельма II. Следовательно, к Генриху на основании договора должны были со временем перейти и Сицилия, и Апулия, и герцогство Капуанское. Между императором и папой начались разногласия из-за церковных вопросов, касавшихся германской церкви, — и папа отказался венчать императорской короной Генриха, которого Фридрих хотел сделать своим соправителем. Свое несогласие папа мотивировал тем, что, по его мнению, непристойно было двум императорам стоять во главе Германской империи. В противоположность этому с ломбардскими городами установились отличные отношения. Миланцы испросили в виде особой милости у императора, даровавшего им многие привилегии, чтобы свадьба короля Генриха была отпразднована в их городе, что и свершилось в 1186 г. при огромном стечении гостей, съехавшихся со всей Италии, из-за Альп. Тогда папа увидел себя отовсюду окруженным, обширными владениями Штауфенов; главные опоры куриальной политики, — норманнское государство и ломбардские города, — были в данную минуту в руках императора. Юный король — ему был всего 21 год, а его супруге Констанции на десять лет более — был в Милане коронован королевским венцом, как король Италии, и самим императором возведен в цесари, т. е. в соправители, для чего содействие папы оказывалось вовсе не нужным. Это привело к еще большей натянутости отношений, которые при Урбане III (с 1185 г.) не улучшились — он оставался в Вероне почти в положении пленника. Генрих остался в Италии и держал в узде Тоскану, между тем как сам Фридрих вернулся в Германию, где папе и его единомышленнику архиепископу Филиппу Кёльнскому удалось создать некую оппозицию в среде епископов.

Фридрих Барбаросса.

Каменный рельеф в окне. Монастырь святого Зенона, близ Рейхенгалля (Бавария).

С этой оппозицией Фридрих очень быстро управился: уже на ближайшем рейхстаге настроение епископов совсем изменилось, и они, к великому изумлению папы, отправили ему напоминание (1187 г.) о необходимости примирения с императором: вскоре подчинился императору и архиепископ Кёльнский. До полного разрыва с папой у императора не дошло. Этому в значительной степени помешали печальные вести, дошедшие летом 1187 г. с Востока, а затем пришла и печальнейшая из всех: 3 октября Иерусалим вновь попал под власть неверных.