Фредерик продолжил, – После «Артура», мы пошли, чтобы поглядеть на лачугу Хобсонов в ТШГ. Джасси все пыталась убедить меня, что там все в порядке, и можно ночевать. Но я, конечно, знал, что мы там увидим. Ну вот, мы пришли, посмотрели, и я сказал: не изобретай никаких оправданий, Джасси. Будете жить у нас. Для шести человек, мы место как-нибудь найдем. И, надо признать, имея в два с половиной раза меньше дома, зато в два с половиной раза больше детей, Эльвира и я получили новую перспективу в жизни. Все старые проблемы перестали иметь значение.

За ширмой снова послышалось шарканье нескольких пар босых ног, пластиковая пленка отлетела в сторону, и Марк увидел запоздавшую часть группы посетителей: Мэри, Уильяма, Памелу и Патрика. Патрик и Памела немедленно вскочили на кровать Марка, чтобы его обнять.

– Полегче, Рикки, Пам! А то у папы швы разойдутся, – сказала Мэри, сопроводив замечание долгим поцелуем в губы Марка.

Марк с любопытством наблюдал, последует ли какая-то реакция со стороны Мэри по поводу нового стиля одежды Саманты, с ее завязанной узлом футболкой и обнаженным пупком. К его удивлению, никакой реакции не последовало. Либо Саманта была достаточно предусмотрительна, чтобы получить у мамочки надлежащее разрешение, либо Мэри просто больше не возражала. Всего лишь неделю назад, Мэри пришла бы в ярость и назвала этот узел на животе «как не принято», улыбнулся Марк про себя. Удивительно, что один небольшой ураган может сделать для прогресса высокой моды!

Мэри и сама была одета совершенно «как не принято»: в ее старой, «только для дома», но любимой блузке и рваной юбке, причем нижняя часть юбки была слегка испачкана грязью. Марк с радостью заметил, что Мэри надела его недавние подарки: ожерелье и браслет с кристаллами настоящего Сваровски. Но самое главное, ее старые разбитые туфли, совсем недавно совершенно необходимые, чтобы выйти из дому «как принято», о которых Мэри постоянно жаловалась, что они натирают ей мозоли – были теперь решительно заменены. На совершенно бесполезные и «как не принятые», но такие клевые черные-с-золотым «гавайские босоножки»! Интересно, находит ли Мэри их жизнь после «Нулевого Года» более приятной и «даже сексуальной»?

Памела тоже наслаждалась неожиданно открывшейся после урагана «Артур» свободой высокой моды. Она была одета в старую футболку Патрика и одну из старых юбок Мэри. Эта самая юбка была скроена из старой шторы, и Мэри ее не любила, утверждая, что цвета были слишком насыщенными, а изображения цветов — слишком крупными. Но кричащие цвета и крупные цветы – это было именно то, что Памеле хотелось. Футболка Патрика была ей откровенно мала, оставляя обнаженным линию живота и пупок, а юбка была стратегически велика и была перетянута на талии веревочкой с замысловатыми «морскими» узлами. Костюм дополняли зеленые-с-коричневым гавайские кама'а-оле и сережки, сделанные из кубиков от конструктора «Лего». Стиль «Калипсо», определил Марк, можно подумать, что моя дочь выпрыгнула из экрана телевизора – из какого-нибудь романтического фильма про экзотические страны в Карибском море.

– Вы выглядите в этом просто великолепно, девочки, – сказал Марк, – Мне нравится ваш новый стиль.

– Мне тоже нравится, дорогой, – улыбнулась Мэри, – Совершенно «как не принято». Такое ощущение, что мне снова двенадцать. Тогда мы с сестрой в последний раз в жизни играли в пиратов.

«Пиратский» костюм Патрика состоял из старых джинсов, грубо отрезанных до колен, и его незаменимой алой банданы. А на шее у мальчугана висел табельный армейский нож в самодельных пластиковых ножнах! Наконец-то он убедил мамочку, что ни один уважающий себя десятилетний мальчик не выйдет из дому без соответствующего оружия.

Уильям был одет идентично Патрику, только вместо джинсов в шорты были превращены залатанные военные брюки, а на шее вместо ножа болталось ведерко для пожертвований. Причем не полит-корректное красное ведерко «Пути Спасения», а роскошное, настоящее, самодельное ведерко, какое положено иметь каждому уважающему себя калеке-нищему. На немного ржавой жестянке из-под томатной пасты черным маркером было выведено: «Скажи нищим ДА. ЖЕРТВУЙТЕ ВООБЩЕ КОМУ УГОДНО*». Пародируя давешние плакаты «Пути Спасения», звездочка указывала на юридическую сноску мелким шрифтом понизу жестянки: «Жертвователи имеют неотъемлемое право сводить инвалида отлить. Впрочем, если у Вас совсем нет денег на пожертвования, такое право у Вас тоже никто не отнимает.»

Марк усмехнулся. Они вдруг перестали цепляться за свой бывший статус верхушки среднего класса! Весь антураж среднего класса, еще такой видимый пять дней назад, теперь смыло наводнением и сдуло ураганом, как бесполезную шелуху. Солнышко высушило остатки деления на «как принято» и «как не принято» и они стали стандартной семьей из стандартных Хьюстонских трущоб: 100% не-неженки, от растрепанных причесок до не признающих обуви босых пяток. Наверное, так даже лучше.

– Чего это вы припозднились? – посетовала Клэрис. – Я послала вам сообщение еще днем, а уже почти что ночь.

– Ну, Рисс, ты же знаешь, как это работает, – улыбнулась Мэри. – Собрать вместе Пэм, Рика и Уильяма – задача почти невыполнимая! Для начала, мы послали Рика за электронной почтой. Ага, дождались! Два часа! Что ты делал в течение двух часов, Рикки?

– Это же две мили[139] в одну сторону, мам.

– На велосипеде, двадцать минут туда, и двадцать обратно. Всего: ну час, максимум.

– Ну, я был немножко занят, – виновато сказал Патрик.

– Занят! О-кей, Рики. Расскажи уж папе, чем именно ты был «занят»! – потребовала от сына Мэри.

– Встретил Монику, из нашего класса. Я же не видел ее целую вечность!

Саманта и Памела прыснули смехом, а вскоре к веселью присоединились Жасмин, Мартин, Клэрис и Уильям. Маленький Дэйви посмотрел вокруг и тоже решил засмеяться.

– Целую вечность! Пять дней, я правильно сосчитала? – Мэри тоже улыбнулась.

– Дорогая, жизнь продолжается, – сказал Марк, – Патрик целый час болтал со своей подружкой, что тут такого?

– Она не подружка, пап. Просто… одноклассница, О-кей?

– О-кей, Патрик, как скажешь. Пусть будет «одноклассница». То есть, девочка, которая совершенна-случайна, заметим, оказалась с тобой за одной партой, – сказала Памела.

После такого откровения Патрик сделал Памеле рожу, что вызвало еще один взрыв хохота. Действительно, так смешно было наблюдать, как Патрик, мальчуган, демонстративно равнодушный к девочкам еще полгода назад, начал потихоньку превращаться в юношу.

– Ну вот, – продолжила Мэри, – Когда Рикки все-таки вернулся, и я прочитала сообщение, надо было же еще найти Уильяма. Теперь настала очередь Пэм ехать на рынок. И что вы думаете? Еще два часа!

– Дайте-ка я угадаю, – сказал Марк, – Там был мальчик? Которого Памела не видела «целую вечность»?

– Пап! Ничего такого не было, честна-слово! Никакого мальчика у мине нета!