– Не-а, Перешлеп. Там около дамбы место такое. Ручей. Забор обвалился, и можно со свалки вылезти. Это место все на Куче знают, называется: Перешлеп. В смысле: надо по грязи шлепать, где-то по колено. Но если дело того стоит, можно и по грязи, так ведь?
– Ну, если дело того стоит, – подтвердил Фредерик, – Однако, лично я бы там переходить не стал даже за миллион. Кто его знает, что там под грязью?
– Вы – без базара, мистер Фредерик, – кивнула юная мусорщица, наверно, воображая себе как химик барахтается в жидкой грязи, – Сэмми говорит, что для такого надо быть не-неженкой.
– Точно, – засмеялась Саманта, – совершенно не-неженкой!
Фредерик тоже улыбнулся, – А ты, наверное, права, Джасси. Мне бы надо попрактиковаться быть не-неженкой.
– Поп-рак-тик-оваться? Это специальное слово? – спросила Жасмин.
– Да. Означает, что я должен это попробовать. Попытаться научиться быть не-неженкой. Как ты думаешь – у меня еще есть шансы?
– Конечна, мистер Фредерик, – заверила Штольца Жасмин, – Но если Вы хотите поп-рак-тик-оваться быть не-неженкой, Вам надо иногда ходить без сандалей. Кто всегда в сандалях – тот точна неженка!
– О! – согласился Фредерик, – я совершенно забыл про сандалии. Надо избавляться от этой дурацкой привычки: ходить обутым. Это даже хуже чем поджаривать тосты электричеством.
Он скинул с ног сандалии и запнул их под кровать Марка, – Так лучше, Джасси?
– Гораздо лучше, мистер Фредерик. Если Вы постараетесь, Вы скоро будете не-неженка на сто процентов. По-ложить-тельно!
– Положительно, Джасси, – перевела Саманта, но Марк уже привык к странноватым словечкам Жасмин.
– Так, и вы решили идти через Перешлеп, – поторопил историю Марк. Он сильно сомневался, что Фредерик при всем желании сможет достичь даже 25% от уровня настоящего не-неженки.
– Ну, там еще эта. Проб-лема! Охранники ведь тоже знают Перешлеп. Там всегда охранник сидит. Но когда ме-те-оро-логитческая погода, в смысле: такой жуткий дождь – охраннику западло сидеть. Мы пришли – ага, а охранника нета!
– А! Охранники, оказывается, не не-неженки. Во всяком случае, не на сто процентов, – воскликнул Фредерик.
– Не-а, что Вы! Какие они не-неженки? А может, охранник сказал: кто сюда пойдет, если такая ме-те-оро-логитческая погода? В ручье воды было – уже по пояс. Но так даже лучше. Я целых три раза переходила. Сначала перенесла школьную сумку Берти, потом – назад и перенесла клад. Но хорошо, что воды много, и еще дождь. Выбрались нормально, почти что чистые. И побежали на завод к мистеру Фредерику.
– Это ты стучалась в ворота? – спросил Марк.
– Милли долбил, каким-то кирпичом. Он вообще-то тихий. Но если надо – умеет пошуметь. Но на заводе, вроде, никого не было. Тогда я говорю: мистер Сполдинг ушел, наверное. Пошли вокруг, Милли перелезет через забор, и нам откроет. Там, за бомбами есть дырка, где можно перелезть. Только взрослый там не пролезет – дырка маленькая. А мы можем пролезть, без базара. Без проблем, то есть. Я подсадила Милли, говорю: лезь! А он вдруг затрясся весь, и шепчет: спускай меня назад скорей! Ну, рассказал, что там: мистер Штольц, Марти и Сэмми к бомбам привязанные стоят. Я тогда братикам говорю: подсаживайте меня. Сама полезу. Ну, залезла. И сидела там, пока… Ну, дальше Вы знаете.
– Пока «Мясник» на повел Сэмми в котельную?
– Ну да. Спускаться я забоялась – «мистер Сполдинг» бы увидел. Я себе сказала: надо оружие! А там, наверху, стоял этот большущий стакан. Сэмми называет его: ней-тро-ли-затор. Специальное слово такое.
– Нейтрализатор, Джасси, – поправила Саманта, – Впрочем, это неважно.
– Конечно, неважно. На самом деле, там – серная кислота. H2SO4. Как в старых аккумуляторах, только гораздо сильнее. Кон-цен-три-рованная, правильно? Только в аккумуляторах – там чаще бывает не кислота, а кислотный гель.
– Правильно, – улыбнулся Марк. Для босоногой девчонки-мусорщицы, едва окончившей четыре класса и смешно боровшейся с этими многосложными словами, познания Жасмин в химии были просто поразительными. Будущее современной химии находилось в надежных руках.
– Вот я и подумала: если вылить этот самый ней-тра-лизатор на голову «мистера Сполдинга», ну, «Мясника» то есть, – ему мало не покажется! Я целилась-целилась, но Сэмми рядом с «Мясником» была. Я боялась ее задеть. А когда он, ну, «Сполдинг», по Вам попал из обреза… Я подумала: син-ту-акция одна-значна выходит из-под кон-тролля!
Услышав такое, Фредерик раскрыл от удивления рот.
– Ситуация однозначно выходит из-под контроля? Ты в самом деле подумала – этими самыми словами? – спросил Марк.
– Нет, что Вы, мистер Марк. На самом деле я подумала: «вот дерьмо!» Никто на Куче специальными словами думать ниумеет. Только мистер Фредерик думает такими словами без-осан-новачно. Но я тоже хочу так научиться. Поп-рак-тик-оваться. На Куче – слова неправильные. А специальные слова – это же круто!
– Фред, у тебя появился достойный последователь, – заметил Марк, – с английским языком все будет в полном порядке. И за будущее своей любимой химии можешь тоже не волноваться.
– Жасмин, специальные слова – это круто, но ни к чему употреблять их все время, – сказал Фредерик, немного оправившись от такого откровения, – Если ты подумала: «вот дерьмо», так и скажи: «вот дерьмо».
– Ладно, мистер Фредерик, я буду пока без специальных слов. Потом поп-рак-тик-уюсь. Я подумала: вот дерьмо! Мистера Марка убило! Всяко всем погибать! Ну, я – бац! И хлопнула кислоту «Сполдингу» на голову! На Сэмми тоже попало немного – еще чуть-чуть, и стала бы она одноглазой!
Саманта обняла Жасмин за плечи, – Мы с Джас теперь – как сестры-двойняшки. У нас даже шрамики на лбу скоро будут одинаковые. Она указала пальцем на пластырь у себя на лбу. Слава Богу, глаз Саманты не пострадал.
– Честно говоря, – признался Фредерик, – когда я услышал хлопок детонатора, а потом – тот последний выстрел из обреза и твой вскрик, я подумал: все, приплыли! Конец всем. Марк, похоже, убит. Это гад Сполдинг сейчас вылезет из котельной, поставит новый детонатор… У него их было несколько. Я, лично, – продал ему три штуки, со скидкой. Представляешь, какой я идиот! Он сказал: так и так, двоюродный брат устроился на работу у разборщиков, им надо взорвать что-то. И я поверил! Даже рассказал этому козлу, как сделать для детонатора «TriSafe» взрывную машинку… Но теперь я думаю, что он знал, как это делается. Его в армии научили. Он просто делал вид, что не знает, ну, чтобы я ему эти проклятые детонаторы дал! Ты знаешь, Марк, я атеист, ни в Бога, ни в черта, ни в загробную жизнь я не верю. Так что, я не молился. Я просто сказал себе: приехали, леди и джентльмены, все, конец. Сейчас умрем. Только жаль, я не увижу, как случится предсказанный мной «Нулевой Год», и что там дальше будет. Странно думать о таких вещах перед смертью, ты не находишь?
