Меган думала сейчас, что ей очень повезло, что она не наталкивалась на людей такого сорта раньше. И хотя на нее посыпался целый ворох предложений самого разного рода, от любопытных до вульгарных, молодой герцогине удалось удержать себя в руках до самого конца и отклонить все эти предложения, не устраивая громких сцен.

Кроме того, Меган наслаждалась собой больше, чем ожидала, и думала, что в основном обязана этим бурному всплеску чувств, который в начале вечера продемонстрировал ее Девлин. Теперь у нее не оставалось никаких сомнений относительно причины того, что он хотел утащить ее из залы: просто Девлин горел желанием заниматься с ней любовью. И это в самом разгаре бала! Это грозило бы обернуться мощным скандалом. А сама выходка совершенно была не к лицу ее мужу, как герцогу, но была вполне в стиле Девлина-конюха.

Меган всегда таинственно улыбалась самой себе, когда думала об этом. А думала она об этом всякий раз, когда се ищущий взгляд останавливался на Девлине. Меган любила часами смотреть на Девлина. Особенно по ночам. И ее не заботило то, что, когда он переходил от одной группы гостей к другой, за ним тянулись всегда одни и те же женщины. И она не беспокоилась, когда он танцевал с другими женщинами, и когда они по-девичьи хихикали, флиртуя с ним. И все потому что как-то ей (совершенно случайно) удалось узнать, что герцогу отвратительны хихикающие женщины. Она также знала, что Девлин хочет ее, а вовсе не тех женщин. В течение всего вечера Меган ловила на себе его взгляды, которые лучше всяких слов убеждали ее в смысле его желаний.

Однако молодой герцогине становилось немного не по себе, когда она вспоминала о том, что этим вечером должна наконец сделать ему признание. Она и не ждала от Девлина того, что он сможет сразу ответить на ее чувства столь же горячо, но она готова была подождать, вооружившись надеждой. Относительно же другой части признания, то Меган думала, что герцог воспримет все мягче… Ведь она любит его…

— Да вы весь вечер только и принимаете поздравления, как я погляжу.

Меган повернулась к говорящей и увидела перед собой красивую блондинку со светло-серыми глазами. Меган даже стало немножко неловко перед незнакомкой за то, что у нее самой очень яркий цвет глаз.

— Да, но в такой день принято поздравлять, — проговорила она недоуменно.

— А я хотела бы выразить вам, в отличие от прочих, соболезнование. Самое искреннее.

— Простите, я вас не понимаю…

Женщина засмеялась. Неприятно, как-то ломано…

— Вы не знаете, кто я такая?

— А разве я должна это знать?

— Ну конечно. Меня зовут Марианна Этчисон. Я та самая женщина, которую отверг у алтаря ваш муж. Всего несколько месяцев тому назад.

Меган оцепенела. Она смотрела на незнакомку широко раскрытыми глазами и не могла произнести ни звука. Наконец к ним подошел какой-то джентльмен.

— Насколько мне известно, графиня, — сказал он прохладно, — вы никогда не приближались к алтарю. Припомните хорошенько: Ротстон расторг отношения с вами, когда дело еще не зашло так далеко.

— Тогда советую и вам припомнить, что он заставил меня ждать десять лет! — Марианна едва не накинулась на мужчину, посмевшего возразить ей. — Десять потерянных лет!

Меган была слишком потрясена для того, чтобы хоть что-нибудь сказать. Горечь Марианны была для Меган почти осязаемой. Десять лет?! Боже правый! Девлин был обручен с этой женщиной в течение десяти лет?! Почему же никто до сих пор не рассказал ей об этом?! Ведь судя по словам этого джентльмена, данный факт из жизни Девлина ни для кого не был секретом.

— Вам ужасно повезло, моя дорогая, — продолжала Марианна, обращаясь к Меган с меньшей раздражительностью, но с не меньшей горечью. — Вам удалось затащить его к алтарю до того момента, когда он остыл к вам. А он скоро остынет, вы уж не сомневайтесь. Это произойдет скоро, но очень неожиданно и резко. Так что не надейтесь на то, что он и дальше будет объявлять вам о своей любви.

«О какой любви?..» Меган хотела бы узнать об этом в первую очередь, но спросила другое:

— Почему же вы были обручены так долго?

— Потому что он без конца откладывал свадьбу. Снова и снова. А когда мне наконец надоело жить обманутой, он окончательно порвал со мной.

— Но почему? — не удержалась от изумленного восклицания Меган.

— Неужели так трудно догадаться, моя милая? Просто ему не нужна была жена. Но быть обрученным ему нравилось. Вы ведь знаете этих суетливых мамаш, которые охотятся за мужчинами, чтобы всучить им своих миленьких молоденьких дочек. К обрученному не так уж и привяжешься, правильно? Хорошая мера безопасности.

Меган почувствовала дурноту. Вдруг ее охватила уверенность в том, что Девлину действительно не нужна жена. По крайней мере такая, как она. И такая, как эта Марианна Этчисон, тоже. Меган не составило труда посмотреть вдруг на все это исполненными горечи глазами Марианны. Десять лет ждать мужчину и не иметь других предложений (за обрученных никто не сватается!), а если даже и иметь, то отказываться от них и с надеждой продолжать ждать… И наконец оказаться у разбитого корыта. Без мужа. С опытом десятилетнего долготерпения за плечами.

Графиня уже не была молоденькой цветущей девочкой. Про таких говорят, что они «положены на полку». Теперь у нее, возможно, нет никаких перспектив, никакой надежды найти мужа-ровесника — вокруг столько молодых, горящих желанием выскочить замуж красавиц! Девлин, можно сказать, обрек ее на одиночество… Подписал ей приговор — до конца жизни оставаться старой девой.

Меган не знала, что сказать Марианне Этчисон. Она прониклась ее болью и горечью, прекрасно поняла их, но было бы бессмысленно говорить ей об этом. Пусто, банально, избито… Ей было жаль Марианну, и она чувствовала в себе поднимающуюся ярость против Девлина и его бессердечности, и…

— И опять, дорогая Марианна, я становлюсь свидетелем того, как вы разбрызгиваете повсюду свой яд? — осведомился у Этчисон неожиданно появившийся за спиной Меган Фредди.

— Просто хочу развеять кое у кого опасные иллюзии, — жестко, но все-таки с некоторой долей смущения ответила Марианна.

— Великолепная идея и похвальное стремление, — улыбнулся маркиз. — Но не угодно ли посмотреть на все это немножечко в другом ракурсе…

— Не надо, не вступайся, Фредди, — сказал незаметно подошедший Девлин.

— Видишь ли, старик… Я просто чувствую потребность загладить свою вину… Для меня это актуально особенно сейчас, когда ты стал думать, что я влюблен в твою жену. — Перед тем, как заметить Меган в обществе Марианны, Фредди как раз начинал оправдываться перед Девлином по этому поводу. — Кстати, попутно должен заметить: я не ручаюсь за то, что никогда не был влюблен в герцогиню. Особенно это касается тех времен, когда она еще не была твоей женой.

Девлин только поморщился, глядя на своего друга, а затем крепко взял Меган за руку и повел ее прочь от Марианны. В течение первых нескольких секунд девушка никак не реагировала, так как муж застал ее врасплох, но затем она вырвала руку и яростно прошипела:

— Сэр! Вы человек, достойный презрения!

Девлин не стал делать вид, что не понимает, о чем идет речь.

— Приговор объявлен без суда и следствия, так понимать? Но прежде чем проследовать на эшафот, хотел бы заметить, что Марианна обладает чудным даром пробуждать в людях сочувствие к своей персоне. И это в то время, когда на деле она ничем не заслужила такого сочувствия.

— То, что ты сделал с этой женщиной…

— Брось, Меган! — резко прервал ее герцог. — Ничего я с ней не сделал! Если не считать того, что явился однажды в очень неудобное для нее время. А именно, когда она занималась любовью с другим.

Меган будто холодной водой окатили.

— Так, значит, ты разорвал с ней отношения вовсе не из-за того, что она не позволила тебе в один прекрасный день в очередной раз отложить вашу свадьбу?

— В очередной раз отложить нашу свадьбу?! К твоему сведению, наша свадьба должна была состояться восемь лет назад! И за все это время я лишь раз просил ее об отсрочке! Тогда умирал мой дед. Но зато я потерял счет тем отсрочкам, на которых под тем или иным предлогом настаивала сама Марианна!