— Э нет, братец! — Лиза шутливо погрозила ему пальцем. — У женщин свои секреты, в которые мужчин мы посвящать не собираемся. Вспомни-ка, в детстве сколько раз я просила вас с Алексом что-нибудь мне рассказать или принять в свою компанию? Вы как мне всегда отвечали?

Денвер подошел и обнял Люси.

— Сдаюсь, девушки. Перевес на вашей стороне. Без Алекса мне с вами не справиться; появится брат, тогда и поговорим о поведении сестренки…

— Поговорим, поговорим…

Обед проходил в дружеской атмосфере. Люси из-под опущенных ресниц постоянно наблюдала за Денвером и вскоре заметила, как у того на лбу выступили бисеринки пота. Он продолжал шутить, но усталость брала свое.

Люси несколько минут размышляла над тем, как бы потактичнее увести его из-за стола, чтобы никто не обиделся и Денвер ее ни в чем не упрекнул. Но так ничего и не придумала.

Поднявшись из-за стола, она встала рядом с Денвером и положила руку ему на плечо.

— Я прошу нас извинить. — Ее голос дрогнул, но она решительно продолжила: — Но Денверу пора в постель.

Он чуть приподнял голову, его бровь выразительно поползла вверх, но на лице заиграла задорная усмешка.

— Да, вы тут нас извините, — в тон ей проговорил Денвер, — но если женщина сама просит…

Лиза поперхнулась кофе и отчаянно покраснела, а София весело рассмеялась.

— Денвер, перестань паясничать и вводить девочку в краску. Тебе должно быть стыдно…

— Ничуть… Что я сказал противоестественного, за что должен просить прощения? По-моему, ничего. Вы знаете, у нас не было медового месяца…

— Денвер! — Теперь уже не сдержалась Люси. Только сейчас она поняла, как двусмысленно прозвучали ее слова.

Он поднялся.

— Иду, милая. Знаю, знаю, меня мама учила, что заставлять женщину ждать — дурной тон.

В тот момент Люси готова была его придушить собственными руками. Но, кажется, все присутствующие отнеслись к его словам с иронией.

Они покинули столовую, и Люси прошипела точно разъяренная кошка:

— Если бы ты не был больным, я бы с удовольствием спустила тебя с лестницы.

Его губы дрогнули.

— Люси, милая, мы еще не поднялись и на первую ступеньку… — Тут его руки, несмотря на травмы, обняли ее. — Но кое-что я все же позволю с собой сделать… И заметь, позволю с удовольствием…

— Ты невыносим, — прошипела в том же тоне девушка, хотя ее сердце отчаянно колотилось. Она прекрасно поняла, о чем вел речь Денвер. Но она и помыслить не могла…

Денвер же болен…

И тут страсть…

Пламенная…

Обжигающая…

Он лукаво улыбнулся:

— Ты же поможешь мне подняться? Не позволишь, чтобы я, ослабевший, больной, измученный, упал и остался сиротливо лежать у подножия лестницы…

— Тоже мне обессиленный нашелся, — проворчала Люси, крепче его обнимая. Она подозревала, что в словах Денвера есть доля правды. Вид у него был уставший.

Они медленно поднялись по лестнице, а затем прошли в спальню. Часы на столике показывали одиннадцатый час.

Она отпустила его и медленно отошла, он же с любопытством за ней наблюдал.

— И куда ты собираешься? — лениво поинтересовался он.

— Спущусь вниз, попрощаюсь с гостями, — как-то неуверенно пролепетала она.

— Люси, поверь, они прекрасно обойдутся без твоей помощи. — Он слегка поморщился. — А вот я, боюсь, нет.

Люси тотчас забыла про все эротические фантазии и шагнула к нему.

— Тебе плохо? — взволнованно спросила она. — Что не так? Что болит?

Вопросы сыпались самопроизвольно. Сейчас Денвер выглядел хуже, чем когда она забирала его из больницы. Она обругала себя. Зачем только пошла на поводу у его капризов?

— Слабость, я чувствую слабость. — Голос Денвера звучал приглушенно.

— Тогда тебе срочно необходимо лечь, — взволнованно произнесла Люси. — Давай я тебе помогу.

Они медленно добрались до кровати, но Денвер не спешил ложиться.

— Помоги мне раздеться, — устало попросил он, — не могу же я лечь в постель в одежде.

— Да, да, конечно, — тотчас согласилась Люси и принялась возиться с пуговицами на рубашке мужа. А тот стоял руки по швам и не делал ни единой попытки ей помочь.

Когда ее пальцы коснулись ремня на брюках, две пары глаз встретились.

И мужские победили. Ее руки спустились по плоскому животу, поросшему черными волосами, дотронулись до кожаного ремня и потянули за пряжку. Она не без удовольствия заметила, как сократились мышцы живота. То-то же, не ей одной мучиться.

С ремнем она возилась бесконечно долго. Ее руки наотрез отказывались слушаться, ремень казался чертовски жестким. Но вот и он отброшен прочь, пришел черед молнии, мгновение — и джинсовая ткань скользнула вниз.

И Люси увидела, что Денвер возбужден.

Она тотчас вскинула глаза, но было поздно, она только жалобно пискнула, когда почувствовала, что он вместе с собой тянет и Люси на кровать.

Они упали, она оказалась сверху.

— Денвер, ты же болен… — Ее вскрик потонул среди чувств, рождаемых его прикосновениями.

— Да, да, любимая, я чертовски, просто катастрофически болен… тобою… — Он тихо засмеялся и уткнулся ей в шею. — Как же я соскучился по тебе… Угадай, почему я так стремился сбежать из больницы? Там-то я не мог прикоснуться к тебе так, как хотел…

Она громко охнула, когда его руки скользнули вниз и остановились чуть пониже талии, на двух маленьких упругих возвышениях.

— А ты хотел? — Вопрос сорвался с языка прежде, чем она смогла понять, что говорит.

Он улыбнулся.

— Очень.

— Но тебе нельзя… — Она сделала еще одну, но очень неубедительную попытку.

— Кто сказал такую чушь? К тому же если ты будешь действовать медленно, ну очень медленно, то, поверь, не сможешь причинить мне вреда. Только удовольствие…

Разве Люси могла устоять перед таким искушением?

И не устояла.

Люси пошевелилась, перевернулась на живот и открыла глаза. Было уже утро. Сквозь жалюзи в комнату пробивались робкие лучи света. Девушка улыбнулась и снова перевернулась, тотчас почувствовав, как руки Денвера зашевелились в ответ.

Он продолжал спать, крепко обнимая жену. Выбираться из его объятий ох как не хотелось, но Люси понимала, что если она хочет прийти на встречу с Лизой вовремя, то ей необходимо сейчас же подниматься. Она не любила опаздывать и не любила, когда опаздывают другие.

Люси, стараясь не разбудить Денвера, осторожно сняла с себя его руки. Но как только она попыталась сесть на кровати, то тотчас услышала:

— Ты куда это собралась, милая женушка?

Денвер продолжал лежать с закрытыми глазами, но теперь его губы улыбались.

— Ах ты притворщик! — шутливо возмутилась Люси и легонько шлепнула его по груди. Он тотчас поймал ее руку и потянул на себя. С легким криком Люси упала ему на грудь, не удержав равновесия.

— Кто притворщик? Я притворщик?

— Конечно! Ну, не я же!

Он засмеялся, легко приподнял жену, и теперь она полностью лежала на нем.

— Ай, что ты делаешь?..

— Пытаюсь не выпустить жену из постели!

Он одним неуловимым движением перекатился на кровати, и Люси оказалась под ним. Ее руки он вытянул над головой, поймав ее в некий плен. Она задохнулась, почувствовав его тяжесть на себе.

Денвер по-прежнему был обнажен… А ее тело прикрывала легкая комбинация…

— Полная капитуляция? — хрипло поинтересовался он для собственной уверенности.

Она попыталась все свести к шутке.

— Конечно, полная капитуляция! Попробуй тут одолей, когда тебя превышают и в росте, и в массе…

В глазах Денвера промелькнула тень, он точно ожидал услышать иной ответ.

— Я говорил тебе, что ты потрясающе выглядишь по утрам? — хрипло спросил он.

Ее сердце учащенно забилось, но уже не от шутливой игры.

— Нет, не говорил…

— Ты прекрасна… Особенно после ночи любви… — И он приблизил свое лицо, но прежде чем поцеловать ее, нежно обвел языком контур ее трепещущих губ. — Нет, женушка, с тобой нельзя… Ты готова меня сутками не выпускать из постели! А позволь тебе напомнить, я — человек больной! Так что марш отсюда!