— Нет, нет! Денвер, а я боялась, что ты увидишь в моих глазах любовь и не поймешь.

Он вздрогнул, его рука, ласкающая ее, замерла.

— Люси…

— Да. — Она растерянно пожала плечами, до сих пор еще не осознавая до конца, что происходит. — Я думала, что тебе не нужна моя любовь, что тебя полностью устраивают те отношения, что сложились между нами.

Тут уже не сдержался он и, стремительно притянув ее к себе, принялся покрывать лицо жены поцелуями.

— Скажи, скажи, прошу, еще раз…

— Я люблю тебя, Денвер, люблю…

— Люси, моя Люси…

Она с наслаждением ловила каждую нотку в его голосе, каждое прикосновение его жадных трепещущих губ и рук. Его большое тело дрожало от вырвавшихся на свободу чувств.

— И ты не передумаешь? — срывающимся голосом поинтересовался он, приподнимая ее за ягодицы и усаживая на столик.

— А ты разве мне позволишь?

— Ни за что! Ни за что… Я люблю тебя, жена.

Еще один рисунок таинственной цыганки мягко спланировал на пол, но влюбленные не обратили на это внимания.

Они заново открывали для себя мир друг друга.

— Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно.

— Точно?

— Точно.

— Не устала? Ничего не болит?

Люси остановилась, прищурила глаза и состроила рожицу мужу, который стоял рядом.

— Нет, Денвер, я чувствую себя хорошо и, поверь, нисколько не устала. Будь уверен, как только что-то будет не так… Ой, смотри, я что-то не припомню такого рисунка! — Люси, не сдерживая эмоций, указала рукой в сторону наскального чертежа. — Я хочу рассмотреть его поближе.

И не дожидаясь ответа, она потянула за собой Денвера. Он, ворча себе под нос, послушно пошел следом, внимательно следя за тем, чтобы Люси не оступилась на скользких камнях.

— Меня, конечно, Алекс предупреждал, что беременные женщины капризны и несносны, но чтоб до такой степени…

— Ты что-то сказал, милый?

— Я спросил, что именно привлекло твое внимание?

— Ты только посмотри, какие четкие линии…

Денвер скривил губы, но Люси этого не заметила. Она была полностью поглощена исследованием наскального рисунка, и Денвер расслабился. Он с любовью окинул взглядом ее располневшую, округлившуюся фигуру и почувствовал, как знакомая теплота разливается по телу.

Кто бы мог подумать, что все так изменится…

Прошло чуть больше полугода с тех пор, как они объяснились, как в их семье воцарился покой. Денвер и не подозревал, что столько времени можно проводить дома, с любимой женщиной, наслаждаясь ее обществом.

А еще он сделал для себя открытие, что нет ничего прекраснее, чем любить, дарить любовь и чувствовать, что тебя любят. Даже София заметила, какие перемены с ним произошли. О, конечно, Денвер всеми силами отшучивался и отнекивался, но мать только покачивала головой и хитро улыбалась. Она-то знала, что теперь может быть спокойна за Денвера. Казалось, он уже не может быть еще счастливее, но ошибался. Когда Люси прижалась к нему и, ноготком вырисовывая на его груди хаотичные линии, робко прошептала:

— Денвер, я беременна. Пять недель… — в его душе что-то всколыхнулось, в первое мгновение он растерялся, чего с ним давненько не бывало, а потом он молча прижал к себе Люси и с благодарностью поцеловал ее в голову. Он понимал, что она ждет от него слов восторга, но в тот момент он был не в состоянии что-либо сказать.

Естественно, известию о том, что Люси беременна, обрадовались все. Сама же она пыталась поймать взгляд Лизы, как та отнесется к этой новости, не почувствует ли она боль. Но нет, Лиза улыбнулась, и в ее улыбке было что-то заговорщическое.

За ужином Лиза шепнула:

— А у меня тоже потрясающая новость. Эдвард согласен усыновить ребенка, но чтобы это была непременно девочка. Тс-с… Только ты никому не говори, пока это бо-ольшой секрет. Даже мама не знает. Договорились?

— Господи, конечно…

Люси была искренне рада за Лизу.

Беременность она переносила легко, несмотря на предрассудки, не покидавшие ее. Но вскоре она поняла, что ее страхи не обоснованны. Денвер был постоянно рядом, она чувствовала его поддержку.

Но однажды все-таки не удержалась и призналась о своих страхах Денверу. И результатом того разговора стала поездка в Монте-Карло. Денвер предложил немного развеяться, и они решили снова побывать в тех местах, где впервые встретились.

Только теперь Люси была преисполнена решимости посмотреть все то, чего была лишена в прошлую поездку. И начали они с пещеры.

Денвер посмотрел на жену, которая стояла практически вплотную к скале и, прищурив глаза, пыталась разобрать очертания рисунка.

Следующим пунктом их путешествия был пляж, где они решили устроить пикник.

Оставив автомобиль в сторонке, они спустились к прибрежному пляжу и разместились подальше от вездесущих туристов, которые беспрестанно сновали по берегу.

— Ты не хочешь вернуться в отель и прилечь отдохнуть? — снова пристал с вопросами Денвер. — Мы можем перенести пикник, например, на завтра:

— Нет, ни к чему. В номере будет душно, а здесь прекрасно…

Она улыбнулась, наблюдая за приготовлениями Денвера. Тот расстелил пледы и теперь вынимал из корзины продукты.

— Иди сюда, сейчас я тебя буду кормить. — Денвер поудобнее устроился и жестом пригласил Люси к себе в колыбель колен. Что она с удовольствием и сделала.

Прильнув к мужу спиной, она приглушенно засмеялась, когда почувствовала его дыхание на своем затылке.

— Ты же кормить меня собрался, — шутливо заворчала она и не без злого умысла поерзала бедрами.

— А ну тихо, егоза… Покормишь тут тебя, бесстыдница. — Он потянулся за долькой манго и нарочно медленно отправил ее в рот жене. — За тобой глаз да глаз нужен.

— Это ты о чем, милый? — тщательно пережевывая фрукт, игриво спросила она и снова как бы невзначай задела его бедрами, только на этот раз посильнее. И не без удовольствия отметила, как Денвер замер.

— Так… ты будешь есть или собираешься и дальше безобразничать?

— А ты как думаешь?

Она повернулась к нему, и тотчас руки мужа захватили ее лицо в столь долгожданный плен. Их глаза встретились, и она заметила, как они у него потемнели.

Она знала — от желания.

И от любви.

От того, что она просто рядом.

Губы Денвера медленно растянулись в лукавой улыбке соблазнителя.

— Думаю, ты, жена, испытываешь голод, но другого рода…

Она засмущалась и уткнулась лицом ему в плечо. До сих пор при упоминании об интимной стороне супружества она продолжала испытывать робость.

— Ничего подобного! Это, кажется, вы, мистер Денвер, как-то себя неуютно чувствуете, а я…

Он засмеялся и осторожно повалил ее на себя.

— Я сегодня говорил тебе о своей любви?

Она наморщила лобик.

— Дай-ка подумать… У-у… Нет, по-моему, нет…

— Так говорю… Говорю… Говорю…

Она, продолжая смеяться, перевернулась на спину и легла рядом на плед.

— Денвер, послушай, я тут знаешь о чем подумала?

— О чем?

— Ты ведь мне так и не показал свои шотландские владения…

— Наши, любимая, наши. И поверь, я их покажу тебе с превеликим удовольствием!

Через три месяца на свет появилась маленькая Элоиза Стоун. Люси чувствовала себя хорошо, а когда она взяла на руки дочь, то не могла сдержать радостные слезы материнства.

Лиза и София не были удивлены, когда через полгода Денвер сообщил, что в скором времени станет отцом вторично.