— Что? — осторожно спросила она, ставя на стол миску с поп-корном и усаживаясь рядом с подругой на пол. Карма сидела перед ней и с надеждой в глазах смотрела на поп-корн, облизываясь.

— Вы о чем-то спорили с Брентом возле машины, — сказала Мелоди, посыпая поп-корн морской солью.

— Да так, — тихо сказала Лора. Поскольку она выросла в маленьком городе, то хорошо знала, как опасно кому-либо доверяться. Но Мелоди не казалась ей сплетницей. Вздохнув, Лора взяла горстку поп-корна. — Брент предлагал мне поехать с ним.

— Ну и?! — воскликнула подруга, желая услышать продолжение.

— Я отказалась.

— Держу пари, этот мальчик не часто слышит такое! — Мелоди засмеялась, кидая поп-корн Чакре. Собака поймала подачку на лету.

Лора кивнула, потом вдруг встрепенулась.

— Что такое? — спросила Мелоди.

Лора посмотрела на нее, покачав головой.

— Ничего.

— Продолжай, Лора. Мы ведь соседки по дому. И это, — она махнула рукой в сторону кофейного столика, уставленного едой. — просто посиделки на сон грядущий.

— Тоже для меня впервые. — Лора грустно улыбнулась. — У меня никогда не было посиделок на сон грядущий.

— Ты шутишь? — Мелоди покачала головой, потом на ее лице появилось выражение, с которым старшая сестра поучает младшую. — Хорошо, первое правило: делиться всеми тайнами, признаниями и фантазиями о мужчинах. Правило второе: никаких магнитофонов для записи, никаких младших братьев, это не разрешается. И наконец, что немаловажно: никаких заявлений вечером, чтобы никакого смущения утром.

Предлагая поп-корн Чакре, Лора пыталась собраться с мыслями.

— Я думаю, ты, может быть, права, что Брент не часто слышит отказ и слово «нет», не потому что он такой неотразимый, как, между прочим, можно подумать, а потому что… — Лора нахмурилась. — Я не думаю, что он дает повод, чтобы его отвергли.

— Тогда он, должно быть, действительно хотел, чтобы ты поехала с ним.

— Не знаю. — Лора поглаживала грубую шерсть ротвейлера. — Я думаю, это предложение удивило его самого так же сильно, как и меня.

— Ты жалеешь, что отказалась?

— На самом деле, — она улыбнулась, — я даже горжусь собой. «Нет» — это слово, которое я пытаюсь ввести в свой словарь. Я только… мне только хотелось бы, чтобы оно не ранило, когда его произносишь.

— Других или тебя?

Лора посмотрела на подругу.

— Это ведь одно и то же. Разве не так?

— Я бы сказала, это проблема для людей, у которых слишком много голубого цвета в ауре.

— Что? — засмеялась Лора.

— Люди с голубой аурой. Ты слишком самоотверженна и слишком активно помогаешь другим. У тебя очень хорошая, лазурная аура, между прочим, с симпатичными полосами желтого.

— Спасибо. — Лора посерьезнела.

— У меня же аура оранжевая с зеленым. Неплохо, но не очень возвышенно. — Мелоди развела руками. — Я продолжаю носить фиолетовый, надеясь, что это стимулирует мою духовную чакру. Я люблю хорошую еду, жаркий секс, мягкую, удобную постель. Так что можешь осудить меня. Я вся перед тобой.

Лора скрыла улыбку, жуя поп-корн.

— У тебя, однако, маловато оранжевого цвета. — Мелоди наклонила голову и сощурилась, глядя на Лору. — Или очень мало. Я должна сказать, вчерашняя ночь здорово истощила твою чакру.

— Почему ты так говоришь? — Лора перестала жевать. Мелоди подняла руки, и ее пальцы заплясали вокруг Лоры, словно ощупывали световое поле.

— Вокруг тебя плавают небольшие оранжевые искорки, словно светлячки.

— Продолжай. — Лора, заинтригованная, хотела услышать подробности.

Мелоди бросила еще одну штучку поп-корна Чакре.

— Оранжевый цвет исходит из чакры, управляющей сексом. Твоя была подавлена, когда я с тобой познакомилась. Хорошо, что вы с Грегом наконец-то расстались, иначе он выдавил бы этот оранжевый цвет вовсе.

Краснея, Лора устремила взгляд вдаль и посмотрела на часы. Последние известия Брента уже совсем скоро.

— Ты не против, если я посмотрю новости?

— Боже, неужели уже так поздно? — пробормотала Мелоди и добавила что-то о том, что время просто убегает от нее, потом, перевалившись через диванные подушки, нашла пульт дистанционного управления. Повернувшись к телевизору, принялась скакать с канала на канал. — Если мы упомянули о Греге, должна сказать, вот кому надо отрегулировать свои чакры. Его оранжевый цвет в неисправном состоянии.

Лора усмехнулась:

— Я скажу ему, когда увижу в следующий раз.

— А теперь что мне понравилось в нем. — Мелоди уставилась в потолок. — Я могу увидеть, как краснеют его гладкие, как у младенца, щеки, и эти глаза цвета ореха, мигающие под симпатичными очками.

— У тебя хорошая память.

— Я наблюдательна. — Мелоди пожала плечами. — Если говорить об ауре людей, — она указала на экран, — у него она очень интересная.

Лора повернулась и перестала дышать, когда увидела Брента, который говорил в камеру собранно и спокойно. Он казался совершенно другим человеком, не тем, с которым она стояла на тротуаре несколько часов назад и с кем занималась любовью в его постели прошлой ночью.

— Ты на самом деле видишь ауру человека? — спросила Лора. Она была довольно искушенным в медицине человеком, чтобы верить в существование ауры. Она не думала, что купилась бы на всякие пророчества и чудеса исцеления, но не была готова полностью отвергнуть все это.

— Да, я могу читать ее достаточно хорошо, — сказала Мелоди. — Но по телевизору хуже.

— Расскажи мне про Брента, — попросила Лора, загипнотизированная им, даже при том, что звук его голоса был приглушен.

Мелоди изучала его изображение, словно помогала себе вспомнить его.

— Его аура очень красочная и полноцветная, словно радуга. Кроме… У него есть пробой, дыра, большая, черная, окруженная кольцом красного цвета, прямо над его сердечной чакрой. Я заметила это в тот день в Бисон-Ферри, когда он вытащил тебя из клуба.

— Он не вытащил меня, — возразила Лора. Мелоди улыбнулась.

— Я заметила это и сегодня, в ту минуту, когда он вошел в ворота. А когда вы говорили перед домом, красное кольцо запылало и начало пульсировать, как сумасшедшее.

— Что это означает? — Лора посмотрела на свою подругу.

— Черная дыра — это, вероятно, старая рана. Когда он рядом с тобой, это бередит рану, и цвет становится красным, пульсирующим. Но иногда надо расковырять старые раны, чтобы они скорее зажили. Я только надеюсь, что твой синий цвет он не высосет и не втянет его в эту черную дыру.

Зазвонил телефон.

— Я возьму. — Мелоди пошла на кухню, собаки тотчас же вскочили. Она вернулась через секунду. — Это тебя. Доктор Мартинес.

— О! — Лора подпрыгнула. — Мое собеседование. — С бьющимся сердцем она обошла собак, глубоко вздохнула и взяла трубку.

— Да! — закричала она через минуту и кинулась обнимать Мелоди. — Ура! Я получила работу.

— Я думала, тебе так быстро не дадут ответ.

— Он решил не ждать. Он хочет, чтобы я приступила сразу же. Послезавтра, если смогу. Мне надо вернуться домой, собрать вещи, забрать машину и вернуться обратно.

— Почему бы нам не взять фургон? Я бы помогла тебе переехать, — предложила Мелоди.

— На самом деле? — Лора чувствовала себя так, будто оторвалась от пола и поплыла. На фургоне Мелоди она перевезла бы все вещи за один раз. Нельзя сказать, что вещей много, но в ее маленькую машину не погрузишь все растения, книги и коробки с одеждой. — Это было бы здорово. Если ты не против. О! Погоди, я должна позвонить Бренту, сказать ему, что не надо приезжать за мной завтра. Который час? — Лора посмотрела на часы. — Новости все еще идут. Я оставлю ему сообщение, чтобы он позвонил.

Брент сел в кресло возле стола. Теперь, когда передача закончилась, ему ничто не мешало подумать о Лоре и своем глупом поведении в последнее время. Что с ним случилось, зачем он просил ее поехать с ним?

Он считал, что надо действовать осторожно, чтобы их отношения не закончились парочкой свиданий и чтобы, когда все закончится, не было бы обоим больно. Вместо этого он выставил себя дураком, сначала слишком закрывшись от нее, а потом сошел с ума и напал на нее. Если бы только он мог оставаться спокойным рядом с ней и вообще был бы способен думать, когда Лора рядом.