Бетани увидела на улице Киру и поспешила догнать ее. Остановившись у края тротуара, они принялись оживленно болтать. День был безветренным. В воздухе синеватым облаком нависли выхлопные газы.

Кира понимала, что ей не следует разговаривать с Бетани но, с другой стороны, Джоани не вводила такого запрета. Джоани не стремилась вовлекать дочь в свои ссоры. Кире велели лишь одно: не встревать в авантюры этой прохиндейки — именно так выразилась ее мать. Можно дружить с Бетани, но не участвовать в ее глупых проделках.

Но в этот солнечный воскресный день она была искренне рада видеть подругу. Слова матери были забыты. Они взялись за руки и пошли в магазин. По дороге они смеялись.

Бетани вела себя примерно: она знала, что так надо. Девочки поделились секретами, и Бетани заинтересовало то, что Томми сегодня днем должен был встретиться с подругой своего отца.

Бетани была старше Киры, и некоторые из ее замечаний Кира не понимала. Разумеется, Бетани подражала матери, но Кира не догадывалась об этом.

— И все же он такой милый, этот Томми!

В Бетани взыграла ревность, и она ответила:

— Мама говорит, что он — извращенец, и она ни за что на свете не оставила бы меня с ним наедине.

Однако обе девочки знали, что это не так. Мать Бетани даже не собиралась обзаводиться нянькой. Это часто приводило к спорам между Джоани и Моникой.

— Мне Томми нравится и маме тоже.

Бетани знала, что Кира верная: она часто поддерживала свою подругу. Но сегодня ревность брала верх.

— Он — извращенец. Мама говорила, что раньше у него были неприятности в связи с этим.

Моника действительно говорила об этом, но, возможно, под воздействием гнева. Похоже, это не соответствовало действительности.

Кира вырвала руку из руки Бетани и закричала:

— Он не извращенец!

— Нет, извращенец!

Бетани была неумолима.

— Ты только взгляни на него, Кира, у него такой вид!

— Нормальный вид. Просто он толстый, вот и все.

— Настоящий ублюдок.

Бетани хотелось плакать. Она решила восстановить дружбу с Кирой — и вот что из этого получилось.

Кира была разгневана, что с ней бывало редко. Она кричала так громко, что прохожие оборачивались.

— Твоя мать всегда оставляет тебя одну! Она совсем не заботится о тебе! Моя мама говорит, что так обращаться с детьми, как она с тобой, позорно!

Бетани знала, что Джоани частенько ругалась с Моникой по вопросу о воспитании детей, и в глубине души поддерживала Кирину мать, но обида заставила ее вспылить.

— По крайней мере она не оставляет меня наедине с педофилом!

Проходившая мимо соседка Джоани удивилась, услышав эти слова.

— Никакой он не… — Кира не могла произнести незнакомое ей слово и потому сказала:

— Просто он толстый! Как твоя мама!

Бетани не сдержалась: она закатила Кире звонкую пощечину. Затем обе девочки разревелись — отношения были безнадежно испорчены.

— Извини, Кира, мне очень жаль…

Кира побежала, и Бетани, заливаясь слезами, побежала за ней.

— Что скажешь, Джоани?

Верне Обадиа, девушке из Вест-Индии, вышедшей замуж за нигерийца, не терпелось узнать, что собирается сказать гадалка.

Джоани перевернула еще одну карту.

— Ой, повешенный! Он умрет, Джоани?

Джоани ухмыльнулась.

— Нет, глупая баба. Это может означать что угодно. Но могу с уверенностью сказать: он не бросит жену ради тебя.

Возлюбленный Верны — водитель автобуса Роджер: у него потрясающие голубые глаза и рыжеватые волосы. Ее муж не знает, что она встречается с ним, и даже рождение ребенка со светлой кожей не встревожило его. Но Верна жила надеждой, а надежда, как любит повторять Джоани, это единственное, что остается людям, — таким людям, как они.

— Твой старик узнает, чем ты занимаешься, и повесит тебя, дорогая!

Верна засмеялась.

— Он даже не замечает, дома я или нет, если, конечно, не кончится пиво в холодильнике.

Джоани засмеялась вместе с ней.

— Что собираешься делать, Верна?

Это был откровенный вопрос, и Верна в свою очередь проявила искренность. Джоани дает ценные советы. Это известно всем.

— Хочу бросить старика. Надеюсь, мой парень поможет мне в этом.

Джоани отрицательно покачала головой, затем встала и поставила чайник.

— Муж убьет тебя, Верна, а затем и Роджера.

Верна печально улыбнулась.

— Знаю… Роджер пытается избавиться от меня. Похоже, его жена пронюхала о нас.

Она потянулась и сладко зевнула.

— Скажи мне, что все образуется, а?

Джоани положила в стакан кусок сахару и сказала уставшим голосом:

— Все всегда образовывается, Верна, — в этом-то и несчастье. Для подобного предсказания не нужны карты.

Примерно такие же слова она говорила всем женщинам, которые приходили к ней, и все оставались довольными, даже заносчивая Кэти МакКлеллан, жена Верзилы Джона, регулярно навещавшая ее всякий раз, когда старик исчезал. Она считала, что Джоани дает верные предсказания: все действительно образовывается, в конце-то концов!

Делла была приятно удивлена. Да, сын Джозефа очень полный, но у него неплохие манеры, и говорит он доброжелательно. Делла была поражена тем, что Томми ей понравился. Он сделал ей комплимент по поводу ее дома, и, надо сказать, весьма тонкий комплимент. Он восхищался ее семейными фотографиями и был умеренным в еде, хотя то, что он попробовал, ему очень понравилось.

Теперь он рассказывает ей о своей работе, — как оказалось, он присматривает за дочерью соседки. Делла видела Джоани, и та ей нравилась. У Джоани хорошая репутация в округе, хотя ее дети, конечно, не подарок. Если уж Джоани наняла Томми для ухода за своим ребенком, — а в том, что она примерная мать, сомневаться не приходилось — то Делла будет относиться к нему соответствующим образом.

Она чувствовала, что Джозеф нервничает. Он почти ничего не говорит, но сын не обращает на это внимания.

Когда Томми встал, чтобы попрощаться, Делла была разочарована.

— Может быть, выпьете еще чаю?

Он улыбнулся ей.

— Нет, спасибо. Мне нужно возвращаться. У меня работа. Вы же знаете, как это ответственно.

Она кивнула в ответ.

— Спасибо за чудесный прием. Теперь я понимаю, почему отец захотел переехать к вам. Дом действительно чудесный, а вы — прекрасная хозяйка.

Делла сияла, глядя на него, когда они шли по тропинке. Она подтолкнула Джозефа локтем, и тот без особого энтузиазма помахал вслед своему единственному сыну, вперевалку ковылявшему по дороге.

— Какой приятный юноша, Джозеф.

Джозеф кивнул, но она насторожилась, что он не ответил ей. Мужчины такие странные, подумала она.

Томми шел домой, когда уже вечерело. Ему действительно понравилось у Деллы, но он поймал себя на том, что еще больше ему понравилось смущение, которое испытывал отец.

Достаточно вспомнить выражение его лица, когда Томми пришел в восторг, рассматривая фотографии внучек Деллы! Только ради этого стоило пойти туда.

Да, воистину Бог платит долги не деньгами!

Томми находился в своей стихии.

Возвращаясь домой, он размышлял над предстоящим вечером. Сегодня они вставят постеры в рамки, а Кира еще хотела навести блеск на дерево, чтобы рамки выглядели более эффектно. Он заранее купил спрей, придающий блеск, и знал, что это приведет девочку в восторг.

Затем, позже, они пойдут к Кире домой, где он уложит ее в постель и обнимет перед сном, рассказывая какую-нибудь историю. Это будет, по его мнению, лучшая часть вечера: тельце девочки прижмется к его телу, а он будет нашептывать ей на ухо всякие небылицы.

Джон-Джон, как обычно, взимал дань с салонов. Он был в прекрасном настроении: жизнь с каждым днем улучшалась. Остается только разрулить ситуацию с Жанеттой — и все встанет на свои места.

Он вошел в новый салон в Бакинге. Внутри все располагало к отдыху. Он улыбнулся девушкам и прошел за конторку.