Родной город встретил его проливным дождем. Добежав до остановки, Илья дождался троллейбуса и на нем поехал домой, думая о том, как ему теперь, без ключа, попасть в квартиру. И через балкон не перелезешь — соседка его теперь не узнает…

К своей квартире он все-таки поднялся. Даже позвонил в дверь — так, на всякий случай. Разу­меется, никто не открыл. Немного постояв, Илья снова спустился и отправился в ближайший хозяй­ственный магазин. Там купил новый замок, затем пошел искать слесаря.

Найти мастера оказалось на удивление слож­но — первый же слесарь, которого отыскал Илья, попросил показать паспорт с пропиской. Илья это­го сделать не мог. Но через два часа блужданий все же нашел парня, который согласился вскрыть замок без лишних вопросов. И вскрыл, высверлив его электродрелью. Электродрель он подключил к патрону лампочки освещения на лестничной пло­щадке — Илья даже усмехнулся при виде такой изобретательности. Расплатившись с мастером, прошелся по комнатам — все было как прежде. При виде холстов и красок он ощутил острый при­ступ тоски. Чтобы не мучить себя, быстро вышел из мастерской.

Полчаса спустя он уже возился с новым зам­ком, пытаясь установить его на место испорченно­го. За этим занятием его и застала соседка — она только что вернулась из магазина и была весьма удивлена, увидев чужака, копающегося с замком соседской квартиры.

— Здравствуйте! — поздоровался Илья, преду­преждая вопросы. — Вы, наверное, Елизавета Львовна?

— Да, — сухо ответила соседка, окинув его по­дозрительным взглядом.

— А я Геннадий. Мне Илья говорил про вас. Он теперь в Москве живет, известным художни­ком стал. А я его старый приятель. Купил у него квартиру — вот, теперь замок меняю. Как сделаю, приглашаю на чай…

— Спасибо. Мне Илья о вас ничего не говорил…

— Зато Илья о вас отзывался очень хорошо. Го­ворил, что, если вдруг потеряю ключи, всегда смогу попасть к себе через ваш балкон. Он уже несколь­ко раз так лазил, верно?

— Да, лазил… — Голос соседки слегка потеп­лел. — Ну ладно тогда, с новосельем вас. Вы же­наты?

— Спасибо… Нет, пока не женат. Но, уверяю вас, у меня всегда будет тихо — никаких гулянок. Я ведь тоже художник, как Илья.

— Хорошо, если так… — открыв дверь, Елизаве­та Львовна прошла к себе. Илья облегченно вздох­нул. Подумал о том, что нужно позвонить Натали. Но купить новый сотовый он еще не успел, поэто­му решил позвонить позже, с уличного таксофона. Пока же надо привести себя в порядок…

Для начала он выкупался, переоделся в свою одежду — она оказалась чуть тесновата. Потом поужинал. И завалился спать…

Когда проснулся, было уже утро. Какое-то вре­мя лежал, потом поднялся и прошел в ванную.

Из зеркала на него смотрел чужой человек. Отвратительное лицо с впалыми щеками, редкий ежик волос с уже наметившимися залысинами. Гу­стая щетина.

Нужно было побриться, но Илья не мог заста­вить себя смотреть в зеркало. Потом, позже. Ког­да привыкнет. Если к этому вообще можно при­выкнуть…

На завтрак он попил чаю с уже зачерствевшим хлебом, потом пошел в мастерскую. Хмуро взгля­нул на царившее там запустение. Все, что связы­вало его с профессией художника, казалось теперь ужасно далеким. Словно и не с ним это было.

Он разглядывал одну из последних своих работ, когда в дверь позвонили. Это могло быть опасно: тем не менее, Илья спокойно прошел в коридор и открыл дверь. И вздрогнул — перед ним стояла Ольга.

— Здравствуйте… — поздоровалась девушка. Было видно, что она никак не ожидала увидеть чу- ясака. — А… Илью можно?

Она его не узнала. Да и могла ли? Глядя на де­вушку, он думал о том, что испортил ей жизнь. Но у нее еще все могло наладиться — без него.

— Его нет, — тихо ответил он.

— А где он?

— Он умер, — произнес Илья, он видел, как вздрогнула и побледнела Ольга. — На прошлой неделе, под Ташкентом. Его похоронили на сель­ском кладбище.

Взгляд Ольги стал неестественно пустым. Она хотела что-то еще спросить, но осеклась, повер­нулась и медленно пошла вниз. Илья слышал, как стучали ее каблучки по ступенькам. Когда звук стих, он закрыл дверь.

Это было жестоко. Но другого пути Илья не видел. Зачем он ей такой? Она еще молода, у нее все впереди. Он совершил ошибку, втянув ее во все это…

На душе было очень мерзко. Хотелось курить. Пройдя на кухню, Илья отыскал сигареты и долго курил у приоткрытого окна. Мыслей не было. Или были? Ведь это так просто — умереть. Все равно что уснуть и не проснуться…

Послышалось тихое рычание. Илья повернул го­лову и увидел Ларча. Призрачный пес сидел рядом с холодильником и с укоризной смотрел на хозяина.

— Ларч… — Он даже не удивился тому, что ви­дит собаку. — Иди сюда…

Тот подошел. Илья попытался погладить его, но рука прошла сквозь голову, не ощутив сопро­тивления. Посмотрев хозяину в глаза, пес улегся у его ног.

— Хорошая ты псина, Ларч… — тихо сказал Илья. — Только с хозяином тебе не повезло. — Он затушил окурок и устало вздохнул.

* * *

Виктор знал, что у Савра все получится, — от Охотника еще никто не уходил. Держа за волосы измазанную в крови и земле голову старухи, он мрачно улыбался — так будет с каждым, кто по­смеет ему перечить. С каждым.

— У Ильи были неплохие задатки, — произнес Мастер, задумчиво глядя на голову. — Но он ока­зался глуп… — Виктор шагнул к колодцу и бросил в него голову. Затем взглянул на преданного Сав­ра — тот стоял рядом, сипло дыша и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Ты замечательно справился с работой. — Виктор удовлетворенно смотрел на существо в чер­ном плаще. — Но мне будет нужна еще одна жизнь. Взгляни… — Мастер вынул из кармана фотографию и протянул Охотнику. — Нравится?

Схватив фотографию, Савр жадно задышал.

— Нравится… — понимающе улыбнулся хозя­ин. — Найди ее и приведи сюда. Она сейчас здесь, в городе. Совсем близко. Когда я с ней вдоволь на­играюсь, она станет твоей. Справишься?

Савр хрипло засмеялся. И по огонькам его глаз, по его нетерпеливым движениям Мастер понял — справится. Да и может ли быть иначе?

— Иди, — велел Виктор. — И не забудь: она мне нужна живой…

Ольга шла по тротуару, ничего не замечая во­круг. В ушах звучали слова незнакомца: «Он умер». Как приговор, как то, что уже никак нельзя изме­нить. Все кончено.

По щекам поползли слезы. Достав платок, Оль­га вытерла глаза, огляделась — где она?

Рядом была аптека, Ольга узнала это место. До дома Ильи три остановки. Но кто был тот человек? Могли ли они встречаться раньше?

Не встречались — это она знала совершенно точно. И, тем не менее, было в нем что-то неуло­вимо знакомое. Что?

Она уже подходила к троллейбусной останов­ке, когда вдруг поняла: открыв дверь, незнакомец коснулся правой рукой дверного косяка. Так всег­да делал Илья.

Совпадение? Наверное. Может, это его род­ственник? Брат? Но у Ильи никого не было, это она знала совершенно точно. Тогда кто же он?

Ольга даже не заметила, как направилась обратно к дому Ильи. И, лишь пройдя половину пути, остановилась — что она делает? Ильи нет, это уже ничего не изменит. Какая разница, кто этот человек?

Она стояла посреди тротуара, сжимая в ладони скомканный платок и не зная, что ей делать. Затем, решившись, быстро пошла к двери подъезда…

Открыл ей все тот же сухощавый мужчина.

— Я вас слушаю… — сказал он и коснулся двер­ного косяка.

— Кто вы? — тихо спросила Ольга.

— Никто… — ответил незнакомец и опустил взгляд. — Вам лучше уйти…

Дверь закрылась. Ольга подняла руку к звон­ку, затем опустила. Просто не знала, что и ду­мать. Это не Илья, но почему же так тревожит ее этот человек? Эти глаза, эти жесты… Что про­исходит?

Она так и не решилась позвонить вновь. В со­знании царил хаос — спустившись вниз, Ольга по­шла было прочь, затем села на скамейку у сосед­него подъезда. Кто он?

Девушка просидела на скамейке больше часа, когда неожиданно вновь увидела незнакомца — он вышел из подъезда и свернул налево. В руках сум­ка — наверное, идет в магазин. Неуверенно подня­лась, затем торопливо пошла следом. Этого просто не может быть…