— Хорошо, я понял. Что я должен сделать еще?

— Кое-что еще есть. Завтра же закажи в ма­стерской копию твоего перстня. Настоящий пер­стень расплавь, металл выкинь. Копию носи на пальце. Понятно?

— Да. Еще вопрос: что мне делать с издатель­ством и сектой?

— Издательство пока оставь. Но постарайся заменить ассортимент выпускаемых книг на бо­лее приемлемый. Если у кого возникнут вопросы, скажи, что это временно, что так решил главный менеджер издательства.

— У нас нет такого, — вставил Илья.

— Значит, найди его или придумай что-то дру­гое, — мягко произнес собеседник.

— Для монаха вы хорошо разбираетесь в этих вещах.

— Я не всегда был монахом. У меня свои гре­хи, свои ошибки. И то, что я сейчас с тобой, — мой путь спасения. Помогая тебе, я помогаю и себе. Что касается секты, то просто бросить ее сейчас или закрыть будет неправильно — ты вовлек в нее тысячи людей. Значит, твоя задача состоит в том, чтобы вернуть их к нормальной жизни. Подумай о том, как это можно сделать. И старайся не делать резких шагов — пусть все идет постепенно. Ну, и последний совет: денно и нощно моли Бога о том, чтобы он простил твои грехи. Ольга тебе поможет, она придет к тебе, как только сочтет возможным.

— Это правда? — не поверил Илья.

— Я никогда не обманываю. А сейчас извини, мне пора. Еще встретимся. — Валентин отпустил руку Ильи, и тут же, как и в прошлый раз, все во­круг расплылось. Пару секунд спустя он открыл глаза и понял, что лежит в постели.

То, что ему снова приснился монах, вызвало у Ильи настоящую бурю радости. Выходит, для него действительно еще не все потеряно! Он еще может вырваться, его еще могут простить. К нему вернется Ольга. Да, у них не будет вечной жизни. Да, не будет того бесподобного секса. Но все это не страшно. Главное, что они будут вместе-

Ближе к завтраку его радость немного поутих­ла. Илья думал о том, что ему придется уничтожить кольцо, — правильно ли это? И не получится ли так, что он, поверив сну, сделает фатальную ошиб­ку? Да, очень яркий сон. Встреча с Валентином ни­чем не отличалась от встречи в реальном мире. Но если это все-таки просто сон, причудливые игры разума? Стоит ли верить сну?

Но ведь Валентин говорил о том, что его будут одолевать сомнения. Настаивал на том, что этим мыслям нельзя верить, что они чужие. «Но какие же они чужие, — думал Илья, — когда они возни­кают в моем сознании?»

Сидя за столом, он задумчиво вертел в руках кольцо и не знал, как ему поступить. Предстояло разрушить все то, чего он достиг, отказаться от силы, от таланта. Стоит ли оно того?

В какой-то момент Илья уже готов был сдаться. Но потом вспомнил глаза Ольги, вспомнил так зри­мо, что, не медля ни минуты, оделся и отправился в ювелирную мастерскую, боясь передумать.

Следующие два дня — время, пока мастер из­готавливал копию кольца, — Илья не выходил из дома. Монах ему больше не снился, в сознании царил хаос. В какой-то момент он понял, что дей­ствительно не может доверять себе — настолько противоречивыми были его мысли. Он мог, упав на колени, согнувшись под тяжестью своих грехов, умолять Бога о прощении. А уже через несколь­ко минут стыдился своей слабости, понимая, на­сколько это было смешно и глупо. Какой Бог, где Он? Ау, Небожитель, где Ты? Отзовись, порази меня молнией, если Ты существуешь! Но прохо­дила еще минута, и Илье становилось страшно за свое богохульство…

Он предполагал, что ему будет тяжело выбрать­ся из омута, в который он угодил. Но не ожидал, ча о настолько. Порой душевные терзания доводили его до полного отчаяния, Илье хотелось выйти на балкон и броситься вниз. Какие-то мгновения — и все закончится. Но тут приходили на ум мысли о грехе самоубийства, о том, что самоубийц даже не хоронят на общем кладбище, — и мучения начи­нались сначала.

Утром третьего дня, в начале десятого часа утра Илья брел по мокрому от дождя тротуару в сторону ювелирной мастерской. Он думал о том, что уничтожать кольцо совсем необязательно —

в конце концов, его можно просто где-нибудь спря­тать. Пусть просто полежит, уничтожить его ни­когда не поздно. Так будет лучше всего…

Ювелир великолепно справился с работой — даже сам Илья не сразу отличил копию от ориги­нала. Расплатившись, он надел копию на палец, на­стоящий перстень сунул в карман куртки. Домой шел другой дорогой, решив заглянуть по пути на рынок. Уже подходил к нему, когда увидел у строя­щегося дома сварщика. Тот сваривал газовой горел­кой какие-то железки. Илья лениво скользнул по нему взглядом, потом, влекомый внезапным поры­вом, остановился. Вынул из кармана кольцо, снова взглянул па него — и направился к сварщику.

Если того и удивила просьба Ильи, то вида он не подал: пожав плечами, положил перстень на кирпич и коснулся его пламенем горелки. Не про­шло и минуты, как драгоценное кольцо преврати­лось в лужицу серебра. Вручив сварщику тысяч­ную банкноту, — тот был явно удивлен и обрадован такой щедростью, — Илья подождал, пока металл застынет, завернул маленький серебряный слиток в носовой платок и сунул в карман. Четверть часа спустя, оказавшись у набережной, он развернул платок и зашвырнул то, что осталось от кольца, далеко в воду.

— Вот так, — произнес Илья и облегченно вздохнул, понимая, что обрубил все концы, и до­роги назад у него теперь нет.

Этот момент показался ему глубоко символич­ным — он верил, что навсегда расстается с преж­ней жизнью. Возвращаясь домой, Илья думал об Ольге, думал о том, что все еще может наладить­ся. Да, он лишится дружбы Виктора, лишится де­нег. Но это не повергало его в уныние. Без Викто­ра он вполне проживет. Что касается денег, то эти деньги грязные, а значит, и здесь не может быть никаких вопросов.

Однако уже через час после возвращения до­мой его снова начали одолевать тяжелые мысли. Импульсивный поступок, в результате которого он лишился кольца, уже казался Илье глупостью. И хуже всего то, что ничего нельзя было изменить. Или можно? Сказать Виктору, что потерял коль­цо. Или что его украли. Уехать на пару недель на какой-нибудь курорт и вернуться уже без кольца. Мастер, конечно, пожурит, однако новое кольцо сделает. И все наладится.

Не наладится — ведь тогда к нему не вернется Ольга… Все это было настолько мучительно, что по­рой Илье просто хотелось лезть на стенку. Казалось, в нем боролись два разных человека, и неизвестно, какому из них суждено было одержать верх.

Утром следующего дня он купил икону. Ико­на называлась «Спас-Вседержитель». Покупая ее, Илья чувствовал себя очень плохо. Он даже не прикоснулся к иконе, хозяин антикварной лавки сам упаковал ее в сумку. Расплатившись, Илья от­правился домой.

Он шел, по лицу его градом катился пот. До­бравшись до дома, Илья буквально бросил сум­ку с иконой на стол в мастерской, сам же прошел в спальню и без сил рухнул на кровать. Ему было очень плохо.

В тот день он больше не входил в мастерскую. А ночью снова встретил Валентина…

Они сидели на скамейке у ручья и разговари­вали.

— Ты молодец, Илья, — похвалил его монах. — То, что ты смог расстаться с кольцом, очень важ­но. Оно связывало твою энергетику с энергетикой ордена. Ты не смог бы излечиться, не уничтожив кольцо.

— Я купил сегодня икону, — сказал Илья. — Но не могу пока заставить себя к ней притронуть­ся. Мне плохо от нее.

— Это естественно. Сейчас ты заполнен чу­жой, темной энергией. И от нее не освободиться так просто. Пройдет время, прежде чем ее заряд нейтрализуется. Просто побольше молись и знай: каждое слово твоей молитвы доходит до Бога. Мо­лись также Пречистой Деве Марии, молись своему святому. И ты увидишь, как много это тебе даст.

— У меня нет своего святого, — пробормотал Илья. — Кроме того, мне неловко молиться: мне все время кажется, что я надоедаю Богу.

Монах едва заметно улыбнулся.

— Уверяю тебя: ты нисколько не надоедаешь Богу. Наоборот — радуешь. Ты не представляешь, как радуются там, наверху, когда очередная пав­шая душа ускользает из лап Сатаны. Это насто­ящий праздник. Что касается святого, то просто почитай жития святых. Можешь молиться Илье- пророку. Или любому другому святому, чья жизнь или чьи слова запали тебе в душу. Хочешь спро­сить о чем-то еще?