Под вечер они снова пошли в атаку и опять вынудили нас уйти из котельной. Собравшись на фабрике-кухне, мы подсчитали свои силы. Их было мало. Подобрали последние патроны и гранаты. Воды и продуктов не осталось совсем. Яму со спасавшей нас жижей окончательно завалило.

Рано утром немцы стали забрасывать нас гранатами. Мы укрылись в подвале. Тогда к одному из его окон они подогнали танк и стали стрелять в подвал из его пушки. От близких разрывов у многих из нас из ушей и носа пошла кровь, пороховой чад забивал дыхание. Казалось, ничего не осталось здесь, кроме удушливого газа, дыма и густой пыли. И фашисты пошли в очередную атаку.

Но мы были живы. Мы знали, что за Волгой для нас земли нет. Помню, как обрадовались случайно найденной гранате. Мы подсадили Бочкарева в окно, и сильным броском он точно метнул ее под гусеницу танка. Немцы не ожидали такого, даже не стреляли по Бочкареву, а потом открыли беспорядочный огонь из автоматов. Но граната сделала свое дело. У танка лопнула гусеница, и он уже не мог больше двигаться.

Прошли сутки, вторые, третьи.

Много лет спустя в своих воспоминаниях Ф. Н. Смехотворов напишет:

«Особенно ярко проявился героизм, стойкость и мужество бойцов дивизии в бою за здание фабрики-кухни. Восемь бойцов 184-го пулеметного батальона — Виктор Карташев, Алексей Бочкарев, Виталий Бутаков, Аркадий Мышкин, Борис Кузнецов, Сергей Кобелев, Михаил Петухов и Василий Пьянков — в течение пяти суток, окруженные со всех сторон гитлеровцами, без пищи и воды вели бой с превосходящими силами противника. Они вышли победителями: опорный пункт — дом фабрики-кухни не сдали, стойко обороняли его, пока не подошло подкрепление. Они отбили все атаки немецко-фашистских захватчиков. В этом неравном бою особенно отличился пулеметчик сержант Виктор Карташев. Он один уничтожил более 50 гитлеровцев».

Наши силы были окончательно на исходе, когда подошло подкрепление.

21 октября фашисты в который уже раз отобрали котельную. Мы снова лишились воды. Вечером решили во что бы то ни стало вернуть ее и закрепиться там. С ходу ворвались в ее развалины. Лицом к лицу я столкнулся с фашистом. На секунду мы оба растерялись от неожиданности. Но я успел выстрелить первым. Между тем пули засвистели над моей головой и защелкали по стене. Следующая очередь ударила около моих ног. Я упал за груды щебня, но на этот раз пуля нашла меня, пробила правую ногу. От боли потерял сознание. Помню только, как ругался Сергей Кобелев, которого, как потом оказалось, поцарапало осколками разрывных пуль.

Шесть с половиной месяцев пролежал в госпитале. Потом, после лечения, участвовал в боях под Синявином на Ленинградском фронте, освобождал города Нарву, Тарту и Тырва в Эстонии. Там тоже было нелегко…

Позднее, встречаясь с оставшимися в живых однополчанами, узнал, что наша 193-я стрелковая дивизия в течение 60 суток непрерывных боев обороняла поселок и завод «Красный Октябрь». Неоднократные попытки противника прорваться к Волге на данном направлении разбивались о железную стойкость и непреклонную волю к победе воинов дивизии.

Из Сталинграда дивизия была выведена по приказу командования после того, как противник был окружен. Маршал Советского Союза Василий Иванович Чуйков в книге «Начало пути» назвал 193-ю дивизию героической. За массовый героизм, проявленный в боях за Сталинград, советское правительство наградило ее орденом Красного Знамени.

…Залечила свои раны сталинградская земля. На месте фабрики-кухни построен замечательный Дворец культуры металлургов, выросли жилые кварталы. Там, где падали насмерть сраженные мои товарищи, увидел я детский сад и играющих ребятишек. Лишь скромные обелиски у главной проходной завода «Красный Октябрь» и на его территории напоминают о прошлом. И пусть это прошлое никогда не повторится.

Леонид Васильевич Чаринцев свою трудовую деятельность начал в 1927 году. Работал избачом и секретарем сельсовета в селе Бакалди Шадринского района, сортировщиком на Шадринской ткацкой фабрике «Красный Октябрь». Как молодой активный коммунист был выдвинут на комсомольскую работу — председателем бюро пионеров, секретарем райкома комсомола. В марте 1935 года направлен секретарем комитета комсомола на строительство Уральского алюминиевого, а потом — Каменск-Уральского труболитейного завода.

После окончания комсомольского отделения Высшей школы пропагандистов при ЦК ВКП(б) Л. В. Чаринцев работал инструктором Челябинского обкома комсомола, заведующим культпропом Ленинского райкома партии города Челябинска. В составе Челябинской дивизии принимал участие в боях на Халхин-Голе. Был там секретарем партбюро танковой части.

На фронт Великой Отечественной ушел с должности заместителя заведующего отделом пропаганды и агитации обкома партии. Заместитель начальника политотдела дивизии, лектор политотдела 7-й гвардейской армии, он героически сражался у стен Сталинграда, был в числе тех, кто освобождал города Украины, дошел до Будапешта.

В письме от 22 июня 1945 года он писал своим родным:

«Сегодня четыре года, как началась война. Трудный период долгой разлуки пройден. Закончились мои длинные фронтовые дороги. Они прошли от берегов матушки Волги до берегов голубого Дуная. Всю Украину, три страны Западной Европы я прошагал с частями нашей Красной Армии. Если останусь жив, многое расскажу народу о войне. За это время я сделал сотни докладов-выступлений. Встречаю бойцов и офицеров, которые слушали меня еще под Сталинградом, в Харькове, под Курском. Как родные, близкие вместе вспоминаем прожитые уже здесь на войне годы…»

Орденами Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, «Знак Почета» и многими медалями были отмечены его ратные подвиги в годы Великой Отечественной войны.

Куда бы ни забрасывала его война, отовсюду на Урал: в Челябинск, Шадринск, Каменск-Уральск — шли от него письма, полные оптимизма, твердой уверенности, что враг будет разбит. В своих письмах он проявляет постоянную заботу о том, как живут и трудятся в суровых условиях войны южноуральцы. Для него не было милее края, чем Урал.

В октябре 1945 года Л. В. Чаринцев вернулся в Челябинск. Вновь стал работать заместителем заведующего отделом обкома партии. Закончил областную партийную школу и заочное отделение Высшей партийной школы при ЦК КПСС. Был утвержден заведующим отделом пропаганды и агитации Челябинского горкома партии.

Л. В. Чаринцев умер в апреле 1955 года. Сказались тяжелые ранения. Ниже публикуем его фронтовые письма жене и детям. Его жена А. Я. Шандорикова свыше сорока лет была партийным работником. Ныне — персональный пенсионер республиканского значения.

Здравствуй, дорогая Тоня, мои милые Надя и Люся!

…Два месяца как я учусь. С нетерпением жду окончания курсов и дня выезда по назначению. Живу только этим. Учеба идет успешно. Здоровье иногда подводит. Сегодня получил «Челябинский рабочий», прочитал все. Завтра газету передам челябинцам. Жду еще газет и журналов. В день 24-й годовщины Красной Армии, видимо, придется выступать с докладом на одном из собраний трудящихся.

Леня.

Дорогая Тоня!

Сейчас у меня одно желание — скорее а войсковую часть. На днях еду на пять дней в войсковую часть на практику. Куда получу назначение, пока не известно. Я, как и другие товарищи, нахожусь в резерве Главного политического управления РККА.

Дневника не веду, но если в будущем прочитать мои письма — это краткая запись о том, как живу здесь в армии без вас. Эх, если бы посмотреть сейчас на Надю и Люсю! Побыть с вами вместе. Верю, настанет время, когда мы опять будем вместе. Но чтобы это время пришло, свой долг перед Отечеством я с честью должен выполнить…