Устройство каждого из четырех блоков одинаковое, после небольшого ввода сообщается биография и следует рассуждение об особенностях каждого автора. В случае с М. Кетро так восстанавливается история публикации первых блоговских текстов, включая и организацию первых издательских серий. Показывается, что сюжет произведений камерный, в центре его непосредственные, частные переживания одного человека. Поэтому часто структура состоит из сценок или эссе.

Впрочем, данное свойство характерно для всей сетевой литературы. Общие и частные особенности соседствуют, отмечаются формат сетевого дневника, обрывочность высказываний, проводится сопоставление с разными текстами, делается попытка проследить эволюцию. Среди собственно авторских приемов выделяются яркая метафоричность, «вкусные» детали М. Кетро, тяготение к иносказательности.

На контрастном дискурсе проводится сравнение авторов, указывается, что для Л. Горалик важны «обычные люди с их повседневными заботами, которых автор постаралась увидеть с необычной стороны». Тексты отличает контаминационность, фактографичность и автобиографичность. Своеобразную непосредственность, игру, мистификации и маски, обрывочную прозу автор обзора видит в обоих случаях.

«Филолог, написавший не филологическую прозу, стал сенсацией. Роман будоражил несоответствием серьезного статуса автора и его легкой болтовни», – такая оценка дается четвертому автору (третий пока не стал объектом «серьезной» литературы, поэтому мы его не упоминаем). Автобиографический герой и непосредственные зарисовки из быта отличают не только прозу А. Аствацатурова, но и вышеупомянутых авторов. Встречается и резкость высказываний: роман из «огрызков», с автобиографическим героем.

Завершает обзор краткое резюме: «роман окончательно уравняется в правах с блогом, который станет еще одним литературным жанром. Соединяющим в себе черты философской эссеистики и монодрамы, журнальной колонки и новостного сообщения».

Что удалось сделать обозревателю? Отметим: стремление обозначить особый дискурс сетевой литературы и ее свойства. Важен вывод, что от развлечения читателя авторы начинают вести поиск своей темы и средств выражения, общими становятся такие свойства, как анекдотичность, притчеобразность, масочность. Лейтмотивом проходит мысль о разрушении привычных жанровых канонов, хотя новый герой пока не создан. Сам формат прозы меняется, включаются рассуждения общего свойства, отрывки из интервью, точки зрения, комментарии.

Хотя в массовом издании специальная терминология (в нашем случае обозначенная условными понятиями) не предполагается, все же в данном обзоре она видна, указывается на кинематографич-ность, сериальность, подвижность языка. Разговорный дискурс придает динамику высказываниям: и структуре в целом:.

Среди отдельных недочетов отметим следующие. В публицистическом издании предполагается большая номинативность, публикацию отличает некоторая многословность, но она как бы задается самим: форматом темы: и связана с выплескиванием: не только мнения, но и впечатления по поводу. Поэтому содержатся общие рассуждения о труде писателя, стремлениях войти в процесс (литературный или премиальный). Все же автору удалось определить общие признаки: анализируемых произведений, выразить именно собственное отношение к авторам: и содержательной: стороне.

В «Литературной газете» обзоры различаются по содержанию: они посвящаются анализу основных материалов журналов, предпремиальному процессу. Некоторые обзоры имеют тематическую направленность, посвящаясь определенной проблеме. В них также классифицируются некоторые направления – фантастическое, молодежная проза.

Очевидно, что возникла новая разновидность, она появилась благодаря тому, что в последнее время журналы активно привлекают поколение 25—30-летних авторов, предоставляя им возможность высказаться по актуальным проблемам времени, проанализировать творчество современников. Хотя название и носит рабочий характер, особенности все же устанавливаются.

Правда, не всегда начинающему автору хватает обобщений, вместо них следуют пассажи, которые вполне можно сократить. В ряде случаев оценка заменяется сопоставлением: «Герой перерос армию – и она отпустила его. Не так ли сошел с роковых подмостков казни и набоковский Цинцинат?» Уместно ли в данном случае сравнение, помогает оно прояснить мысль автора?

Напрашивается вывод о вторичности описания, повторе ситуации. Почему писатель так поступает? О чем идет речь, о вторичности или об авторском: приеме? Нарочитая узнаваемость позволяет иногда писателю сделать нужный вывод, в скрытой форме оценить ситуацию. Задав вопрос, переходят к разговору о следующем тексте, поэтому остается ощущение непроговоренности мысли.

Перемещение от автора к автору, от автора к произведению, от произведения к произведению сегодня не создает нужной информационной глубины, требуется проблемность и обращение к серьезным, значимым аспектам. Если только сама литература не подталкивает к такой сиюминутности мыслей. Нужны и обобщения, выведение общих закономерности развития литературного процесса и места в нем анализируемых авторов.

Встречаются и стилевые шероховатости («Но автор не огорчен». «Автор не расстроился», наверное, было бы точнее), некоторые длинноты («Сам: факт совершающейся на наших глазах смены культурных эпох призывал немедленно запечатлеть себя в манифестах»).

«По отношению к мирозданию она – погружение в философскую наполненность пространства и времени, постижение его очистительной, возвеличивающей, выносящей за пределы занозисто-частного стихийности».

Все же важно другое, благодаря новому поколению критиков началось формирование индивидуальной манеры и налицо стремление увидеть литературный процесс (найти действительно новые имена отечественной словесности), выделить тенденции развития некоторых направлений. Поэтому обозначается множество имен, намечается некоторая эволюция отдельных авторов. В большинстве случаев авторы критически относятся и к писателям и обозревателям, не боятся высказать свою точку зрения.

Важно, что предисловие к однотомнику статей В. Пустовой написала старейший критик И. Роднянская, тем самым подчеркнув принадлежность к цеху. Хотя рецензенты отметили, что эволюции нет, статьи просто собраны и отражают текущий момент. О необходимости подготовки подобных изданий и внесении определенных комментариев и пояснений необходимо говорить отдельно. Отметим только, что подобную публикацию осуществила и А. Ганиева («Полёт археоптерикса. Литературная критика. Эссе»).

Обозначим структуру обзора.

Обычно вначале обозначается предмет исследования, перечисляются тексты, которые станут предметом анализа. Они отделяются от остального текста специальной врезкой, выделяемой шрифтом или тоном (цветом). Иногда анализируемые тексты обозначаются как биографический список.

Далее следует рассуждение автора. Обычно оно начинается с обоснования выбора, выделения общих черт анализируемых текстов (говорится, что планируется рассмотреть произведения номинантов премии, представителей молодежной прозы, обозреть последние произведения фантастов).

Затем проводится анализ произведения с определенной точки зрения. Практически представляется краткая рецензия. Обязательно выносится авторское суждение об особенностях и достоинствах произведения. Из таких микрорекцензий, объединенных общей проблемой обзора, и составляется текст. Поэтому выбор конкретной темы, одного направления или произведений одной формы, написание обзора в связи с каким-либо знаковым событием приобретают особое значение.

По ходу разговора (нарратив всегда обязателен в публицистической форме) или в конце обзора делается вывод о достоинствах произведений, ставших предметом анализа. Таким образом: суммируется выдвинутое в начале обзора положение: насколько интересными оказались газетные публикации, действительно ли достойны премии номинанты, в чем специфика рассмотренного направления и можно ли указать его определенные достоинства.