– Выглядит заманчиво, – сказала она. – Чем интересовался ваш дядя?
– Почти всем. Он был специалистом по истории средних веков. Но увлекался и археологией, и спортом, и садоводством, и шахматами. Даже преступления интересовали его, и… – Майлс резко осекся. – Вы уверены, что вас устроили удобно?
– О да! Мисс Хэммонд – она просила меня называть ее Марион – была очень добра.
Да, Майлс полагал, что она действительно была добра с Фей. И в поезде, и дома, пока дамы вместе на скорую руку готовили обед, говорила одна Марион. Она просто изливала на гостью потоки слов. Однако Майлс, хорошо изучивший сестру, испытывал некоторое беспокойство.
– Мне жаль, что у нас создалась такая ситуация с прислугой, – сказал он. – Здесь никого не найти ни за какие деньги. Во всяком случае, если ты не старожил. Мне бы не хотелось, чтобы вам пришлось…
В его голосе звучали просительные нотки.
– Но мне это нравится. Так уютнее. Нас здесь всего трое. И это Нью-Форест!
– Да.
Фей, двигаясь все с той же неуловимой грацией, неуверенно направилась к окруженным книгами створчатым окнам на восточной стороне. При свете свисающей с потолка лампы вместе с нею двигалась ее удлиненная тень. Две створки окна, словно маленькие двери, были распахнуты настежь и удерживались в таком положении упорами. Фей Ситон положила руки на подоконник и выглянула наружу. Майлс, высоко подняв свою лампу, начал неуверенно пробираться к ней.
Снаружи было еще не совсем темно.
Крутой, поросший травой склон за домом переходил через несколько футов в зеленую лужайку, окруженную покосившейся железной изгородью. За нею теснились высокие деревья, там находился лес, далекий, таинственный, а цвет его при этом призрачном освещении постепенно из пепельно-серого становился черным.
– Насколько велик этот лес, мистер Хэммонд?
– Примерно сто тысяч акров.
– Такой огромный? Я даже не представляла себе…
– Очень немногие люди представляют себе его размеры. Вы можете пойти в этот лес погулять и блуждать по нему часами, пока на ваши поиски не направят людей. Казалось бы, в такой маленькой стране, как Англия, смешно даже думать об этом, но мой дядя неоднократно рассказывал мне о подобных случаях. Сам я, как человек, недавно перебравшийся в эти края, еще ни разу не заходил далеко в лес.
– Он кажется… не знаю!…
– Волшебным?
– Что-то вроде этого. – Фей повела плечами.
– Вы понимаете, к чему я клоню, мисс Ситон?
– К чему же?
– Не слишком далеко отсюда находится то самое место, где был убит стрелой во время охоты Уильям Руфус, Красный Король. Теперь там поставили некое чугунное безобразие. И… вы читали «Белый отряд» «"Белый отряд" – исторический роман А Конан Доила.»?
Она быстро кивнула.
– Сегодня луна взошла очень поздно, – сказал Майлс, – но скоро будет полнолуние, и тогда вы и я – и, разумеется, Марион – отправимся ночью на прогулку в Нью-Форест.
– Это было бы просто замечательно.
Она все еще наклонялась вперед, положив руки на подоконник. Когда Фей кивнула, у него создалось впечатление, что она едва слушает. Майлс стоял неподалеку от нее. Он видел изящную линию ее плеч, белую шею, блестевшие в свете лампы густые темно-рыжие волосы. Запах ее духов был почти неуловим, но его нельзя было не почувствовать. Внезапно Майлс с волнением осознал ее физическое присутствие рядом с собой.
Возможно, и она испытывала нечто подобное, поскольку резко повернулась, стремясь при этом, как всегда, сделать это незаметно, и стала пробираться к тому месту, где оставила лампу. Майлс тоже отвернулся и уставился на окно.
Он видел ее неясное отражение в оконном стекле. Она подняла какую-то старую газету, стряхнула с нее пыль, потом расстелила ее на груде книг и села рядом со своей лампой.
– Будьте осторожны! – предупредил он, не оглядываясь. – Вы можете испачкаться.
– Это не имеет значения. – Она не поднимала на него глаз. – Здесь чудесно, мистер Хэммонд. И воздух, наверное, очень хороший?
– Превосходный. Этой ночью вы будете спать как убитая.
– А вам трудно заснуть?
– Иногда.
– Ваша сестра сказала, что вы очень тяжело болели.
– Теперь я в полном порядке.
– Война?
– Да. Специфическое, мучительное и ничуть не героическое отравление, которое можно получить в танковых войсках.
– Гарри Брук был убит во время отступления под Дюнкерком в 1940 году, – произнесла Фей совершенно обыденным тоном. – Он вступил во французскую армию в качестве офицера связи с британской армией – сами понимаете, он хорошо знал оба языка, – и его убили при отступлении под Дюнкерком.
Воцарилась тишина. Майлс стоял как громом пораженный, не сводя глаз с отражения Фей в оконном стекле, и в ушах у него звенело. Фей спросила прежним тоном:
– Вам ведь все обо мне известно, правда?
У Майлса перехватило дыхание, а его рука так задрожала, что он вынужден был поставить лампу на подоконник. Он повернулся к Фей.
– Кто вам сказал?…
– Ваша сестра вскользь упомянула об этом. Она сказала, что вы пребывали в мрачном расположении духа и вас одолевали всяческие фантазии.
Марион, ну и ну!
– Мистер Хэммонд, я считаю, что вы проявили необыкновенное великодушие, наняв меня – а я действительно нахожусь в несколько стесненных обстоятельствах – и не задав мне ни единого вопроса. Меня едва не отправили на гильотину за убийство отца Гарри. Не считаете ли вы, что вам следует выслушать всю эту историю с моей точки зрения?
Последовала долгая пауза.
Прохладный ветерок, бесконечно живительный, проник через окна и смешался с запахом старых книг. Краем глаза Майлс заметил свисавшую с потолка черную нить паутины. Он откашлялся.
– Это не мое дело, мисс Ситон. И я не хочу расстраивать вас.
– Меня это не расстроит. Право же, нет.
– Но разве вы не чувствуете?…
– Нет. Не сейчас. – Ее голос звучал очень странно. Она отвела свои голубые глаза, и белки их ярко блеснули в свете лампы. Она крепко прижала к груди руку, казавшуюся очень белой на фоне темного шелкового платка.
– Самоистязание! – сказала она.
– Простите?
– Чего мы только не делаем, – пробормотала Фей Си-тон, – если нам представляется возможность помучить самих себя! – Она надолго замолчала, потупив голубые, широко расставленные глаза. Лицо ее хранило непроницаемое выражение. – Извините, мистер Хэммонд. Это не так уж и важно, но все-таки меня интересует, кто рассказал вам о случившемся.
– Профессор Риго.
– О, профессор Риго! – Она кивнула. – Я слышала, что ему удалось бежать из Франции во время немецкой оккупации и он преподает в каком-то университете в Англии. Видите ли, я спрашиваю об этом только потому, что ваша сестра не могла с уверенностью сказать, от кого вы все узнали. Она полагает, по какой-то странной причине, что вас информировал граф Калиостро.
Они дружно расхохотались. Майлс был рад возможности облегчить душу, засмеявшись во весь голос, но в звуках этого смеха, раздавшегося среди книжных завалов, было что-то неуловимо жуткое.
– Я… я не убивала мистера Брука, – сказала Фей. – Вы мне верите?
– Да.
– Благодарю вас, мистер Хэммонд.
Только Богу известно, подумал Майлс, как я жажду услышать твой рассказ! Продолжай! Продолжай! Продолжай!
– Я поехала во Францию, – тихо сказала она, – чтобы стать личной секретаршей мистера Брука. У меня не было, как это говорится, – девушка не смотрела на него, – опыта такой работы.
Она замолчала, и Майлс кивнул.
– Мое пребывание там сложилось удачно. Бруки были очень приятными людьми, во всяком случае мне так казалось. Я… ну, вы, вероятно, слышали, что я полюбила Гарри Брука. Я действительно полюбила его, мистер Хэммонд, с самого начала.
Внезапно с губ Майлса сорвался вопрос, который он не собирался задавать:
– Но, когда Гарри сделал вам предложение, вы сначала ответили отказом?
– Разве? Кто вам это сказал?
– Профессор Риго.
– О, понимаю. – (Действительно ли в ее глазах появилось странное выражение, словно его слова втайне позабавили ее? Или это было плодом его фантазии?) – В любом случае, мистер Хэммонд, мы были помолвлены. Думаю, я была очень счастлива, потому что всегда стремилась иметь домашний очаг. Мы уже строили планы на будущее, как вдруг кто-то начал распространять обо мне всякие слухи.
