— На борту всего трое офицеров.
Баррет не нашел, что еще сказать, и бросил Малони:
— Полный вперед, — затем Карлу: — Мало–помалу лево… ровнее… еще ровнее, — и подытожил: — Всего трое: третий механик, радио–офицер и я сам.
— А поставить матросов к телеграфным аппаратам вы не могли?
— На торговом флоте это не принято. Более того, их у меня всего двое: один за штурвалом, второй — на палубе.
— Тогда я встану к аппарату, — заявил здоровяк и повернулся к Малони: — Вы свободны, помощник. Будьте добры, займите место в радиорубке.
Радист покосился на Баррета.
— Тим, так мне…
— Да. Ступай, Билл. Попробуй — может быть, что‑нибудь поймаешь.
Корабль шел в густом дыму; видимость снизилась до нуля. Баррет подошел к радару и уставился на светящийся экран.
— Еще лево руля, Карл.
— А вы не слишком спешите? — осведомился здоровяк. — Одно столкновение уже имело место.
Баррет чуть было не приказал сбросить ход, но передумал.
— Видите дым? Это горит нефть. Она растекается по всей бухте. И если мы не поторопимся, то окажемся в западне.
— Повторяю, вы уже налетели…..
— А кто виноват, черт побери? Вы шли слева нам наперерез. Кто должен был смотреть?
— А вы нас обгоняли, молодой человек. Кроме того, мое слово будет иметь больший вес в арбитражном суде.
— Если таковые еще останутся, — пробормотал Баррет. Он напряженно всматривался в экран. Совсем рядом, по правому борту, что‑то мелькало в дыму. Бакен или еще одно судно? Баррет разглядывал карту, пытаясь определиться. Похоже, все‑таки бакен… В любом случае, скоро станет ясно.
— Дайте мне знать, когда отойдем от порта, — приказал здоровяк.
— А кто вы, собственно, такой? — взорвался Баррет.
— Адмирал Кайн. Это судно поступает в распоряжение Австралийского Королевского Военно–Морского Флота.
“Нашел о чем беспокоиться, идиот”, — подумал Баррет. В настоящий момент его куда больше интересовали показания радара. Не оборачиваясь, старпом ехидно осведомился:
— Действующий или в отставке?
— В отставке, если это так важно, но…
По трапу зацокали каблучки. Наверно, Джейн… слава Богу, она пришла в себя. Баррет не успел отвести взгляд от экрана. Но сзади раздался высокий мелодичный толос:
— Дядя Питер, там, внизу, мертвый человек. В салоне для курения.
— Здесь повсюду мертвые, моя дорогая, — отозвался адмирал. — В том числе и женщины. Так что ступай вниз, будь умницей…
— Но я не хочу. Хочу знать, что происходит, — она подавила смешок. — Старая миссис Тейн абсолютно убеждена, что близится конец света, а мистер Ханнэвей с минуты на минуту ожидает ядерных ракет. Они чуть не подрались, пока спорили… хотя, собственно, какая разница — результат все равно один. А еще там некий Кларендон, санитарный инспектор. У него своя версия, и он хочет видеть капитана.
— На этом корабле нет капитана, — раздраженно бросил Кайн.
— Есть, черт возьми, — прорычал Баррет.
— А, так вы тут самый главный? Я могла бы вам пригодиться, капитан. Я яхтсмен со стажем, у меня есть опыт судовождения.
— Мало–помалу право руля, — не глядя на нее, скомандовал Баррет.
— Есть мало–помалу право руля, сэр, — ответил Карл.
— Теперь осторожнее… Значит, вы могли бы помочь, мисс… Кайн?
— Вообще‑то, Хендерсон, капитан. Но можете звать меня Памела.
— Тогда не могли бы вы… Да осторожнее, я сказал! — возглас был адресован Карлу. — Так вот… Не могли бы вы спуститься в каюту старшего помощника? Там находится моя жена. Она смогла добраться до корабля, но знали бы вы, чего ей это стоило… А я так и не успел с ней повидаться.
— Конечно! — И ее каблучки застучали вниз по трапу.
— Прямо по курсу Северная башня, — сообщил Баррет адмиралу. — Если желаете, можете прозвонить отход.
Он сменил одномильную шкалу радара на трехмильную. Потом — на шесть, двенадцать и двадцать четыре мили. Какой‑то предмет, похожий на обломки небольшого корабля… в остальном чисто.
— Только бы вырваться из этой дымовой завесы, — пробормотал Баррет. — Тогда можно будет лечь в дрейф и во всем разобраться.
— Но ведь нужно куда‑то идти! — недоуменно воскликнул адмирал.
— У вас есть предложения?
Послышались шаги — девушка возвращалась на мостик. Баррет поднял глаза и увидел, как она входит в рулевую рубку. Было слишком темно, и он сумел различить только легкую стройную фигурку. И еще понял, что у нее очень светлые волосы.
— Джейн в порядке, мистер Баррет. Несколько царапин, но я нашла ключ от аптечки и перевязала ее. Сейчас она пьет горячий сладкий чай. Думаю, все обойдется — это просто шок.
— А что радист? — спросил Кайн. — Сумел поймать что‑нибудь?
— Ни хрена! — донесся из радиорубки голос Малони.
Дым начал рассеиваться лишь на рассвете.
Море было спокойным. Корабль скользил по плоским темно–синим волнам, все дальше и дальше к югу. Безоблачное небо, четкий горизонт, и лишь прямо по курсу смутно темнел берег, окутанный туманом….. Нет, не туманом. Это был дым — горели здания и корабли, деревья, поля, дома, в которых жили люди.
Джо стоял за штурвалом, сменив на время Карла. Смуглое, лоснящееся лицо итальянца ничего не выражало. Казалось, он вот–вот провалится в дремоту, но Баррету не было нужды смотреть на компас, чтобы знать: корабль не отклонился от курса и на полградуса. Впрочем, какое это имеет значение? Они плывут в никуда. Просто потому, что плыть некуда.
Малони по–прежнему не покидал радиорубки, вслушиваясь в треск и шипение помех. Через равные промежутки времени ой бросал в немой эфир сигналы бедствия и запросы. Адмирал спустился посмотреть, как расположились его подчиненные.
“А мне не помешает проведать жену, — подумал Баррет. — Будь у старого черта хоть немного такта, он бы догадался сменить меня ненадолго”.
На мостик поднялась Памела Хендерсон, в руках — поднос, на нем чайник, чашки, молочник и сахарница, а также тарелка только что поджаренных тостов. Баррет опустил крышку откидного столика и принял у девушки поднос.
— Благодарю, — сказал он. — Вы не подмените меня на пару минут? Хочу зайти к Джейн.
— Она спит. Я как раз от нее. Но вам тоже стоит отдохнуть. Я вижу, о вас просто забыли.
— Все, кроме вас.
Она улыбнулась, и Баррет впервые обратил внимание на ее лицо. Волевой, почти квадратный подбородок, точеные скулы… И все же она слишком женственна, чтобы казаться суровой. Белозубая улыбка создавала великолепный контраст с темным загаром, а блестящие волосы казались почти серебряными.
— Молока? — спросила она. — Сахару?
Ни дать ни взять хозяйка званого вечера в каком‑нибудь фешенебельном коттедже.
— Как я вам признателен, — заметил Баррет, вонзая зубы в горячий аппетитный тост.
— Я добровольно за это взялась, вы же знаете.
— Конечно, Памела.
— А вас как зовут, когда вы наверху и застегнуты на все пуговицы?
— Баррет. Тимоти. Если коротко — Тим.
— Я так и буду вас звать. А вы зовите меня Памела. Но, умоляю, только не Пэм.
— Принимается, — ответил он.
Несколько минут они сосредоточенно поглощали тосты, запивая чаем. Наконец Памела нарушила молчание:
— И что теперь?
Вначале он не понял вопроса. Эта девушка провела на мостике несколько минут — и уже между ними установилось непередаваемое чувство близости. Он остро ощущал ее женственность.
— Что теперь? — снова спросила она.
— Будем идти этим курсом до рассвета. К тому времени дым рассеется и не будет риска налететь на кого‑нибудь. Потом я остановлю судно.
— Но у вас ведь есть радар.
— Сейчас он выключен. Приборам тоже надо отдыхать.
— А зачем останавливаться?
— Потому что запас топлива у нас ограничен. Нет смысла жечь его напропалую, прежде чем мы определимся, куда двигаться.
— Понятно, — задумчиво протянула она. — А что с пищей и пресной водой, Тим? Поскольку я назначила себя стюардом — разумеется, безвозмездно — это теперь моя забота.
