В конце коридора я увидел Равенну. Она появилась буквально из тени и тихо сказала:

– Следуй за мной!

Мы прошли через главный холл Цитадели и спустились по ступеням к пирсу гавани.

– Ты согласился? – спросила она, когда я остановился на краю причала.

– Да.

– Правда? – Улыбка озарила ее красивое лицо. – Катан, ты мой спаситель! Тебе кто-нибудь рассказывал о хитростях этого старого козла Юкмадория и о его Совете блеющих овец?

Как быстро она отмежевалась от ректора! Все показное уважение исчезло. Я впервые услышал ее настоящий голос. Она больше не говорила бесстрастным и холодным тоном.

– Персея обрисовала мне твои проблемы. Честно говоря, я восхищаюсь твоей выдержкой.

– Это хорошо, что восхищаешься! На самом деле мне жаль Юкмадория и его команду. Они даже храм построить побоялись. Неудивительно, что еретики не одержали ни одной победы. Теперь слушай меня внимательно. В течение нескольких месяцев нас будут обучать магии Тени. С наставниками держи ушки на макушке. Яшуа – безвредный и милый старик, но Кламас выслуживается перед Советом и обо всем докладывает Юкмадорию. Время от времени главный козел будет промывать нам мозги – к счастью, не часто. Он хочет, чтобы мы научились всему, чему только сможем.

Равенна замолчала, словно не знала, что еще сказать. Затем она дернула меня за рукав.

– Прошу прощения за свои обидные насмешки. Сейчас не важно, что ты думаешь обо мне. Мы оба боимся застрять здесь на долгие годы, поэтому нам лучше заключить союз. Я обещаю не быть такой язвой. Однако они не должны догадаться о нашей коалиции. Мне кажется, нам лучше вести себя как прежде. Я знаю, что ты меня ненавидишь. Но скажи – ты поможешь мне?

– Да, помогу, – смущенно ответил я.

– Тогда никому не рассказывай о нашем разговоре. Доверься мне, и в конце концов мы вырвемся из когтей Юкмадория.

– Договорились.

Равенна быстро зашагала по пристани, возвращаясь в Цитадель. Я посмотрел ей вслед. Судя по всему, мне предстояло выслушивать ее насмешки целый год. Но я был рад нашей договоренности. По крайней мере она теперь будет язвить не со зла, а в целях конспирации. Гуляя по безлюдному пляжу, я не переставал удивляться тому, что объяснения людей часто делали ситуацию еще более двусмысленной и непонятной.

Прикрывшись облаком тени, я крался по коридору. Рука под широким плащом сжимала арбалет. Зал, в котором проходил военный совет, охраняли опытные маги. Я не собирался встречаться с ними. Мне нужно было только узнать, в какой комнате находилась моя цель. Я вернулся в холл и пробрался во внутренний дворик. Замок на двери спального корпуса был открыт заранее – оставалось лишь повернуть дверную ручку. Я проскользнул в пустую комнату и приблизился к большому окну. Теневое зрение позволило мне удалить задвижки и распахнуть решетчатые ставни. В черном квадратном проеме виднелись сверкающие звезды и разноцветные пятна межзвездных пылевых облаков. Ночь была безлунной. Это облегчало мою миссию и давало надежду на незаметный отход после выполнения операции. Утес за окном отвесно спускался к морю. Внизу чернели предательские скалы, опасные для каждого, кто упал бы слишком близко к обрыву.

Размотав веревку и зацепив крюк на ее конце за скобу, предназначенную для крепления ставен, я надел черные перчатки, проверил снаряжение и перелез через подоконник. Намотав веревку на руку, я повис над пропастью. Подо мной клокотал сердитый прибой. Мне приходилось сдерживать свой страх, чтобы продолжать спускаться вниз. Помогали уроки Юкмадория, которые он давал лазутчикам. Иногда они были довольно неприятными – особенно побег по канализационным стокам, – но последние несколько дней я находил их весьма полезными.

Наконец мои ноги коснулись крохотного выступа, который отмечал соединение фундамента с утесом. По-прежнему держась за веревку, я вытащил из мешочка на поясе две медвежьи лапы, покрытые смолой. Пришлось потрудиться, чтобы натянуть их на перчатки. Смола напоминала быстро высыхающий клей. Она позволяла мне держаться за стену, пока я перемещался по выступу. Передвигаться следовало с большой скоростью – при промедлении я тут же прилип бы к стене, потому что смола затвердевала в течение нескольких мгновений.

Приложив руку к стене, я почувствовал, что лапа закрепилась. Мое тело находилось в пятне темноты ниже уровня окон, поэтому часовой, скучавший на балконе, не замечал моего приближения. Я перемещался боком, по-крабьи переставляя руки и ноги. Смола высыхала очень быстро. Мне приходилось двигаться с опасной скоростью. Внезапно я услышал шаги наверху и замер на месте. Прошло несколько секунд. Поскольку ни окрика, ни парализующей стрелы не последовало, я отважился посмотреть на балкон через столбики балюстрады. Часовой сидел у стены и задумчиво глядел на море.

Мне предстояла самая трудная часть операции: я должен был забраться на балкон и обездвижить стража. К счастью, у меня имелась духовая трубка и мешочек с дротиками, обработанными особым веществом. Мне потребовалась секунда, чтобы вставить крохотный дротик в трубку и выстрелить в обнаженную руку часового. Мужчина хлопнул ладонью по руке и раздраженно выругал «проклятых насекомых».

Я по-прежнему цеплялся за стену, все больше тревожась о смоле. Наконец, голова часового склонилась на грудь, и он погрузился в сон, который должен был продлиться несколько часов. Я попытался переместить медвежьи лапы, но они приклеились намертво. Сорвав зубами застежки на запястьях, я едва успел высвободить руки и ухватиться за перила балюстрады.

Мне не составило особого труда забраться на балкон. Подтянувшись на руках и проскользнув мимо спящего часового, я прокрался к двери, которая из-за жары была оставлена приоткрытой. Мне не хотелось использовать теневое зрение – маги, охранявшие зал, могли почувствовать всплеск силы и обнаружить мое присутствие. Я рискнул заглянуть в щель между дверным косяком и приоткрытой дверью.

За большим столом сидели шесть или семь человек. Некоторые из них располагались спиной ко мне, другие лицом, – все они сосредоточенно изучали карту, разложенную на столе. Распознав свою цель, я быстро отвязал веревку от пояса, швырнул ее в сторону, вытащил арбалет и зарядил его муляжом из свернутых листьев – безобидной копией реальной стрелы. Затем я прислонился к косяку, прицелился и выстрелил.

Увидев, что стрела поразила цель, я полюбовался огорченными и изумленными лицами «врагов». В зале послышались крики. Началась суматоха. Я метнулся к балюстраде, забрался на широкие перила и, когда охранники подбежали к балконной двери, с короткого разбега прыгнул вниз с утеса. Мне удалось погрузиться в воду за черными зубьями острых скал. Избавившись от арбалета, пояса и прочего снаряжения, я поплыл от Цитадели к дальнему мысу. Легкие автоматически переключились на глубинное дыхание. Я мог дышать под водой. Из всех учеников этой способностью обладали только мы с Палатиной. Похоже, она действительно была моей родственницей.

– Это ты! – вскричал Гаити, когда я всплыл на поверхность. – Торопись, они уже вне себя от нетерпения. Ты ликвидировал его?

– Да!

Мы побежали через пальмовую рощу к лагерю Палатины. Гаити весело улыбался. Победа была обеспечена.

– Вы хорошо потрудились!

Юкмадорий светился от радости. Большой зал был заполнен до. предела учениками, штатом Цитадели и гостями с других островов. Первый ряд занимала команда нашего Ордена: Палатина, Микас, Лиас, Равенна, Гаити, Дарий, Юзакия, Телелия, Куамо, Моустра, Джюдан и я. Мы ужасно гордились собой. Впервые за три года одна из команд выиграла все «сражения» в «войне» между учениками еретических орденов. Мы победили Землю, Ветер и – в последней битве – Воду. Это была самая радостная церемония, на которой я присутствовал. Команда Воды, «оккупировавшая» нашу Цитадель, уплыла на свой остров. Совет Элементов раздавал торжественные поздравления.

Когда собрание закончилось, мы вышли во двор, освещенный вечерним солнцем. Состязание между еретическими орденами было нашим последним экзаменом. Учебе пришел конец. Через десять дней нам предстояло проститься друг с другом и с Цитаделью. Мы стали полноправными членами Ордена Тени. Учеников, прибывших сюда с континентов, ожидало долгое путешествие на «Призрачной звезде». Они приплыли на остров неопытными юношами, а покидали его убежденными и хорошо обученными еретиками. При удачном стечении обстоятельств мы с Равенной тоже могли присоединиться к ним.