Маршал почувствовал, как грудь затопляет волна, черная, как воды текущей в овраге реки.

— На что ты намекаешь, скотина железная? — тихо спросил он, вновь опустив руку на кобуру.

Оливер Мэттьюс знал, что не успеет выхватить пистолет. Точнее, рассудочная часть его сознания знала, в то время как иная, та, что ловила Голос в чистом поле и в шорохе кукурузных листьев, ставила это под сомнение. Она готова была выдать точные цифры — какая доля секунды понадобится Мэттьюсу на то, чтобы вытащить оружие и выстрелить, а какая андроиду, чтобы свернуть шею человека голыми руками. Она готова была принять в расчет встроенный в андро инстинкт самосохранения и тот факт, что машина мчалась по шоссе со скоростью восемьдесят пять миль в час, на дороге была наледь, а автопилот отключался как с сенсорной панели, так и с голоса.

Рой Батти напряженно выпрямился. Кажется, он ощутил опасную заминку в коммуникации, но андро не умеют лгать.

— Согласно моим расчетам, вероятность того, что вы человек, не превышает двенадцати процентов, — выдал он.

Маршал Оливер Мэттьюс некоторое время смотрел на перехватчика, морща лоб, а затем расхохотался. Его смех, рваный, лающий и пронзительный, на девятнадцать секунд заглушил шум двигателя и удаляющийся рев водопада.

Белое здание госпиталя было все утыкано стрит-камами. Ветер с озера, здесь совершенно распоясавшийся, лупил по лицу с яростью боксера, добивающего противника. Снежная поземка колко звенела на морозе. Редкие горожане спешно перебегали дорогу или грузили в машины бумажные пакеты с продуктами. В витринах магазинчиков подмигивали елочные гирлянды. Всё готовилось к Рождеству.

Они загнали «Форд» на подземную парковку. Рой Батти, вытащив наладонник, быстро включил программу синхронизации, позволявшую скачать видео. Маршал не стал ему мешать. Он разглядывал стоянку с ее голыми бетонными стенами и яркими лампами дневного света. Скрыться в этом белом безжалостном свете было негде. Машин мало, много пустого места. Наверняка в здании сидят несколько охранников, просматривающих видео с камер в реальном времени. Вдобавок, если бы стрит-камы засекли что-то незаконное, мгновенно сработал бы встроенный в анализатор изображения тревожный датчик. Нет, здесь беглец охотиться бы не стал. Не здесь, нигде рядом с госпиталем… Одно дело — ограбить ювелирный и исчезнуть, другое — планомерно потрошить беременных женщин. Ему понадобится не меньше двадцати эмбрионов, чтобы оплатить запас ГФГ. Плюс еда. Снаряжение. Патроны. Надо было обладать особой дерзостью или совершенно съехать с катушек, чтобы решиться на такое.

— На видео ничего нет. Личные данные пациентов запаролены, — ровно сказал сержант Батти. — Мне потребуется какое-то время, чтобы открыть файлы.

— Можно так, — сощурившись, ответил маршал. — Можно иначе.

Не оборачиваясь, чтобы проверить, следует ли андро за ним, он направился к лифту.

Девушки и женщины, сидевшие в приемной, — некоторые с заметно округлившимися животами — проводили странную парочку изумленными взглядами. Особенно запомнилась маршалу одна, совсем молоденькая, песочно-русая, с бледными веснушками на курносом носике. Девушка с пристальным интересом вчитывалась в информационный листок. Блестящая пленка, покрывавшая сворачивающийся лист планшета, отбрасывала на ее лицо сероватые блики. Увидев андроида, шагавшего по пятам за Мэттьюсом, девушка уронила лист на колени и прижала одну ладонь ко рту, а вторую — к животу, словно защищая неродившегося ребенка. Чистомировка. Мэттьюс дорого бы дал за то, чтобы полюбоваться выражением лица андро, но сдержался и не обернулся. Да и тот наверняка не подал виду, даже если реакция чистомировки его задела. Секретарша, блондинистая девица лет двадцати, расположившаяся за стойкой и внимательно изучавшая разноцветный лак на ногтях, вскинулась, но даже сказать ничего не успела.

Когда маршал без стука вошел в кабинет, женщина, сидевшая в кресле диагноста с раздвинутыми ногами, вскрикнула. Врач в белом халате, смотревший на экран, обернулся и нахмурился.

— Что вы де…

Мэттьюс ткнул ему в нос значок.

— Служба маршалов США.

— Вы не в США, сэр, — церемонно ответил ученый гриб.

Разглядев за плечом маршала андроида, он уже без всяких церемоний добавил:

— Немедленно убирайтесь из кабинета, или я вызову охрану.

— Я мог бы убраться, — растягивая слова, процедил Мэттьюс.

При этом он нахально пялился пациентке между ног. Рыскавший там щуп выполз наружу и замер, свесив длинный носик в какой-то белесой смазке. Женщина, наконец-то осознав, что происходит, взвизгнула и попыталась неловко, боком скатиться с кресла.

Врач потянулся к кнопке вызова охраны, но Мэттьюс, сделав два широких шага, перехватил его руку.

— Я мог бы убраться, — повторил он, — но мне известно, что беглый андро охотится за вашими пациентками, чтобы вспороть им брюхо и забрать эмбрионы. Чем дольше вы на меня пялитесь и чем дольше визжит эта милая леди, тем больше шанс, что именно сейчас он потрошит одну из них.

Ученый гриб громко сглотнул. Женщина взвизгнула еще громче, прикрываясь большой бордовой сумкой.

— Мне нужен список адресов и контактов. И было бы очень мило, если бы ваша секретарша, эта белобрысая стерва, перестала пялиться на свои ногти и для разнообразия поработала. Пусть она обзвонит всех пациенток по списку под любым предлогом и, если кто-нибудь из них не ответит, немедленно даст мне знать. Вы тоже займитесь звонками. А я подожду тут.

С этими словами маршал Оливер Мэттьюс обошел задыхающуюся от возмущения пациентку и, раздвинув жалюзи, выглянул в широкое окно. Улицу внизу заметало. Видны были лишь смутные огни трафика и переливчатый свет в окнах домов на той стороне площади. Если беглец и стоял где-нибудь внизу, прячась в толще вьюги и выискивая следующую жертву, засечь его отсюда было совершенно невозможно.

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвались два охранника в синих униформах. Похоже, секретарша все же решилась отвлечься от ногтей. Что ж, тем лучше. Охранников Мэттьюс тоже занял звонками, потому что в списке пациенток доброго доктора насчитывалось больше шестидесяти фамилий.

В мире, опутанном сетями телекоммуникаций, словно засохший осенний листок — паутиной, должна быть очень веская причина, чтобы не ответить на звонок. Например, секс. Например, страх. Или смерть. Маршал Мэттьюс не был склонен к философским размышлениям. Его поле деятельности сводилось, скорей, к наблюдениям и действиям, однако, глядя на темные окна двухэтажного коттеджа напротив, маршал думал о том, как такая простая штука, непринятый звонок, связана с тремя основами человеческого бытия.

Из всех шестидесяти с лишним пациенток не откликнулась только одна. Марта Элизабет Керли, тридцати двух лет от роду, вдова, оплодотворение искусственное, срок беременности двенадцать недель. Для оплодотворения использовалась сперма ее погибшего мужа, хранившаяся в заморозке несколько лет. Случай не самый редкий, но и не слишком распространенный. Марта Элизабет Керли работала бухгалтером на фирме по вывозу мусора и жила в собственном доме по адресу Симко-стрит, 116. Последние два дня она не появлялась на работе и не отвечала на звонки начальницы. Та списала это на дурное самочувствие — Марта Керли не отличалась крепким здоровьем, а тут еще и беременность. Маршал ухмыльнулся, услышав это. Чертовы кануки. Чертовы раздолбаи. В Штатах к дому миссис Керли еще вчера бы направили патруль.

Напротив коттеджа раскинулся городской парк, плавно переходивший в лес, в трех сотнях футах — берег озера. Уже вечерело, и озеро серой ледовой массой давило на город, нависая над аккуратными спальными кварталами. Ветер шел оттуда стеной, жесткой ладонью, толкавшей перед собой снежные облака. Маршал надвинул ковбойскую шляпу на лоб и закутал лицо шарфом крупной вязки. Андроид в своей дурацкой лыжной шапке с помпоном, похоже, вообще не чувствовал холода.