— Пожалуйста! Мне сейчас не до веселья. Пожалуйста, отвезите меня на заправочную станцию. Моя семья будет обо мне беспокоиться. Они знают, что я еду домой, и, если я не позвоню, они…

— Я слышал, милашка, как ты разговаривала со своей старушкой, — дыша перегаром, сказал Кокер. Он протянул руку и взял Кейти за подбородок. — Я слышал, как ты сказала, что попытаешься взять напрокат машину и позвонишь завтра утром. А еще не утро, детка. У нас впереди целая ночь.

Он притянул Кейти к себе, стараясь найти губами ее рот. Кейти стиснула зубы, сквозь которые Кокер настойчиво пытался протиснуть свой язык. Кокер внезапно больно ущипнул ее за грудь, Кейти закричала, и насильник тут же воспользовался этим, чтобы всунуть ей в рот свой толстый, мерзкий язык. Кейти почувствовала, как рука Кокера забирается ей под шелковую блузку, стараясь нащупать соски.

— Господи, детка, у тебя просто замечательные сиськи. Я сразу это заметил, когда ты говорила по телефону. Я еще сказал себе, что мне хочется подержать это в руках. Ни о чем не беспокойся. Тебе это понравится. У меня тут в трусах есть одна штучка, которая заставит тебя забыть о папе и маме. Потрогай это, детка. Попробуй, какой большой. В твои двери когда-нибудь стучалось что-нибудь такое, милашка?

Самовлюбленный подонок считает, что она его хочет! Кейти с ужасом поняла, что если треснет Кокера по физиономии, то ничего не добьется. Он примет ее сопротивление за игру.

Кейти оторвала губы от его рта, но не смогла высвободить руку, которую Кокер удерживал на своем пенисе, торчавшем из расстегнутых джинсов. Кейти закрыла глаза, пытаясь вспомнить приемы самозащиты, которые учила. Коленом в пах — это было все, что ей удалось придумать. Но если она это сделает, то Кокер и Лонни наверняка ее изобьют. От бессильной ярости у Кейти зарябило в глазах. Ее должны были вот-вот изнасиловать, и она ничего не могла с этим поделать. И хуже всего то, что этот отвратительный тип считал, что она его хочет!

— Эй, Лонни, пойди немного прогуляйся, — хриплым голосом сказал Кокер, все еще удерживая Кейти на сиденье. — Скажем, минут пятнадцать. — Подождав, пока его приятель отойдет, Кокер принялся расстегивать ей блузку. — Гм, гм! Эти дыньки надо немного пососать. У тебя есть мужчина, который способен на такую работу? Я еще не успею вставить, а у тебя уже все трусики будут мокрые.

— Подонок! — выдохнула Кейти, когда Кокер прижался губами к ее груди. Прикосновение его рта заставило Кейти задрожать от отвращения. Она боролась до тех пор, пока не начала задыхаться. — Животное! — прошипела Кейти, когда Кокер стащил с нее юбку, трусы и начал о нее тереться. — Ты отвратительное животное! Клянусь, если ты засунешь в меня свою грязную палку, я тебя убью. Я тебя убью!

— Ты хочешь этого так же, как и я, — прорычал в ответ Кокер, готовясь войти в нее. — Эта сладкая писька сейчас как голодная рыбка, которая ждет приманку. Но у меня совсем не червячок…

Когда он вошел в нее, Кейти закричала. Она продолжала бороться, но Кокер безжалостно мучил ее, не давая двигаться, не давая дышать. Кейти ненавидела его. Кокер приподнял Кейти над собой; его большие руки держали ее за ягодицы. Боль была настолько невыносимой, что еще немного — и она упала бы в обморок.

— О… о… Детка! О, черт возьми! Я кончаю! О, черт возьми, отдайся мне, милашка. Отдайся мне. Да, да… О Господи, как хорошо!

Когда в нее потекла теплая жидкость, Кейти стало тошнить. Этот подонок стал ее частью, подумала она. В ее теле было нечто от него — нежеланное и отвратительное. Теперь нет чистоты: ее изнасиловали.

Он оторвался от нее, не уверенный в своем триумфе.

— Ты уже все? — холодно спросила Кейти. — Ты кончил, сукин сын?

Он больше не был агрессором, не был завоевателем. Он теперь немного боялся ее, боялся ее холодной ярости.

— Лонни возвращается. Я… я пойду прогуляюсь. Кажется, меня тошнит. — Едва удерживая равновесие, он вылез из машины. Кейти обдала струя холодного воздуха. Она закрыла глаза и заплакала.

Через несколько секунд появился Лонни. Кейти чувствовала, что он смотрит на нее, на ее обнаженное тело, но даже не попыталась прикрыться. Ей было все равно. Единственным ее желанием было выбраться отсюда.

— Что тебе предложить, чтобы ты увез меня куда-нибудь отсюда? — спросила она, не открывая глаз. — Ты ведь знаешь, твой друг совершил преступление, ужасное преступление.

— Нет, не преступление, — сказал Лонни. — Мы с Коком как раз говорили об этом. Ты поехала с нами добровольно. Никто не заставлял тебя ничего делать. В том, что случилось, ты виновата не меньше нашего. Хорошие девочки не ездят с парнями, которых совсем не знают.

Сейчас было не время спорить.

— Пожалуйста! — прошептала Кейти. — Пожалуйста, увези меня отсюда. Я просто хочу домой.

Воцарившееся молчание обнадежило Кейти. Но стоило ей открыть глаза, как надежда тут же умерла: Лонни уже расстегивал ширинку.

— Ты дашь мне немного поиграть? Кок — он, конечно, гад, но если ты дашь мне подержаться, я потом увезу тебя куда-нибудь.

— Я сделаю все, лишь бы освободиться от этого подонка, — кивнув, прошептала Кейти. Она понимала, что поступает неправильно, но ее сознание сейчас цеплялось за любую возможность вырваться из этого кошмара.

Лонни накрыл Кейти своим телом и принялся тыкаться в ее шею, грудь, тереться о нее с тихими стонами и мычанием.

— Я не сделаю тебе больно. Я обещаю, что не сделаю тебе больно.

Кейти, казалось, окаменела.

— Ты обещал, — прошептала она, когда Лонни кончил. — У тебя есть ключи. Увези меня отсюда.

— Только если ты поклянешься, что не станешь давать показаний против меня, — ответил тот, все еще тяжело дыша.

— Клянусь! — сказала Кейти. Сердце ее забилось так сильно, что она едва могла дышать. Если бы только второй не вернулся! — Пожалуйста, быстрее, нужно спешить…

Сердце Кейти сжалось, когда она почувствовала, что Лонни снова возбудился.

— Господи, какая ты классная! — прошептал он. — Я кончил слишком быстро и не успел хоть что-то действительно с тобой сделать. На этот раз тебе понравится, дорогая. Я знаю, что тебе понравится.

Со слабым криком, полным гнева и отчаяния, Кейти попыталась его оттолкнуть.

— Нет! Ты же обещал! Будь ты проклят! — зарыдала она, когда Лонни вошел в нее, издавая животные стоны.

Кейти казалось, что он никогда не перестанет тыкаться в нее. Она лежала совершенно неподвижно, молясь, чтобы этому пришел конец. «Сколько женщин, — думала Кейти, — за многие века прошли через это испытание?» И в ней родилась твердая решимость. Ни один мужчина больше не прикоснется к ней.

Наконец, тяжело дыша, Лонни замер.

— Боже, у тебя узкая маленькая писька, детка. У меня получилось лучше, чем у него, да? На этот раз ты тоже кончила, правда?

Кейти вдруг взорвалась:

— Ты сукин сын! Я тебя презираю! Надеюсь, что ты сгоришь в аду! — Она с трудом приняла сидячее положение и с ненавистью посмотрела на насильника. Услышав, как приближается второй, Кейти затряслась и заплакала. — Вы сделали со мной то, что хотели. А теперь пустите меня. Ради Бога, отпустите меня!

— Я думаю, нам лучше уехать отсюда, — сказал вернувшийся Кокер, садясь за «баранку». На Кейти он даже не взглянул. — Давай, Лонни. Надо рвать когти. Верни ей одежду. Мне кажется, я слышал, что кто-то едет.

Лонни вытолкал Кейти из машины и бросил одежду к ее ногам. Кейти не сдвинулась с места. Она была слишком слаба, чтобы бежать.

— Вы… вы не можете меня так здесь бросить.

Лонни неуверенно посмотрел на своего спутника, но в его голубых глазах не было никакого сочувствия.

— Еще как можем, душенька. Ты нам можешь доставить неприятности. Я это понял по твоему взгляду — после того как тебя вздрючил.

К ногам Кейти полетел чемодан, вместе с курткой и сумочкой. Она стояла неподвижно, как статуя, глядя вслед уезжающей машине. Нужно было запомнить их номер, — всплыло где-то в глубине сознания. Но номер было плохо видно, да и голова раскалывалась от невыносимой боли.