12 октября 1962 года еще раз предстанет перед Сухумским народным судом и будет обвинен еще и по 203 статье, часть 1 уголовного кодекса, за побег из камеры предварительного заключения. Ему оставляют старый срок — 10 лет строгого режима, и он продолжает отбывать оставшиеся 9 лет.

«Вообще-то я — психически больная личность. У меня в области головы недостает костей черепа, имею старые травмы. Все это вызывает ухудшение моего здоровья...» — такие слова можно вычитать из заявлений, с которыми Дуру Хурцилава обращается в различные инстанции. Он ищет тот единственный оставшийся путь, который даст ему возможность выйти из тюрьмы.

Невероятно, но факт — суд принял это удивительное решение, — передать Тараса Хурцилава его старшему брату — Алексею Ясоновичу Хурцилава — на «воспитание»!

Начиная с этого времени, вместе с Дуру в уголовных делах, возбужденных по поводу его преступных действий, фигурирует его «воспитатель» — старший брат, а позднее появляется и второй «воспитатель» — средний брат Димитрий Хурцилава.

После первого преступления, совершенного вместе с Алексеем Хурцилава, начинается бесконечная вражда братьев Хурцилава с мафиозной группой, состоящей из представителей армянской национальности. Это противостояние в значительной мере приблизило Дуру к высшей мере наказания, расстрелу.

Дело в том, что в это время в Западной Грузии, в частности, на территории Абхазии и Мингрелии орудовали банды особо опасных преступников. В одну из таких банд были объединены армяне. Жертвами злоумышленников часто оказывались богатые евреи.

Однажды случится страшное несчастье — у одного еврея выкрадут ребенка и попросят у его отца большой выкуп за возвращение ребенка родителям. Не исключено, что испуганные евреи обратились за помощью к Дуру Хурцилава. Тот соглашается помочь, естественно, не за спасибо.

13 апреля 1968 года в селе Лата, в конторе колхоза имени «Ильича» братья Дуру и Алексей Хурцилава после долгого преследования поймают одного из лидеров вышеупомянутой банды — Нерсесяна, и страшно накажут и поиздеваются над ним (говорят, даже малую нужду справят в рот потерпевшему). Из-за того, что в процессе погони Алексей Хурцилава несколько раз стрелял в Нерсесяна из пистолета системы «ТТ» и ранил последнего в ногу, будет возбуждено уголовное дело за попытку убийства Нерсесяна. Между прочим, за похищение еврейского ребенка арестовывают одного армянского бандита.

Братья Хурцилава объявляют войну армянским бандитам, но и последние не отступаются... И однажды Алексея Хурцилава и его беременную жену находят убитыми во дворе их собственного дома. Подозреваемому в убийстве Нерсесяну почему-то не смогут доказать вину, и дело так и останется нераскрытым.

Разумом и сердцем Дуру Хурцилава с этого дня и навсегда овладевает неутоленное чувство мести. Заряженный этим чувством, он обратится к испытанному средству, чтобы не оказаться в стенах тюрьмы и иметь возможность отомстить своим врагам...

30 августа 1970 года Тараса Хурцилава вместе с его средним братом Димитрием арестовывают по обвинению в убийстве гражданина Миносяна.

Следствие представит Дуру документы, которые докажут, что летом 1970 года он в действительности находился в Батуми, где встречался с военнослужащими Ваханиа и Джалаганиа и приобрел у них огнестрельное оружие.

Так или иначе, следствие установило, что гражданин Миносян был убит именно из того оружия, которое было вынесено из военной чйсти № 58179, расположенной в Батуми. И хотя Дуру не признался ни в одном из предъявленных ему обвинений, в обвинительном заключении зафиксировано соучастие Тараса Хурцилава в убийстве вместе с его братом, Димитрием.

«На поставленный вами вопрос отвечаю: преступления, в котором меня обвиняют, я никогда не совершал, — говорит Дуру Хурцилава на допросе в здании Потийско-го следственного изолятора № 5. — Зачем мне было убивать совершенно незнакомого старика, Оганеса Петросовича Миносяна, что он мне сделал? Не враждовал я и с его детьми, и вообще, никакой связи с ними не имел.,.»

Следствие предположило, что братья Хурцилава искали в доме Миносяна своих врагов, Чепняна и Нерсесяна, которые находились той ночью в доме Миносяна. По показаниям членов семьи погибшего, в полночь послышался стук в дверь и в ответ на вопрос Оганеса Миносяна: «Кто там?» прозвучало: «Милиция». Хозяева не открыли дверь, кто-то даже крикнул: «Что здесь нужно милиции, стреляйте!». В ответ снаружи послышалась стрельба, а потом взорвалась граната.

Этой версии Дуру противопоставляет такие аргументы: «Зачем я должен был искать Чепняна и Нерсесяна в семье Миносяна, когда сами дети убитого заявляют, что не имели никаких связей с ними и что никогда эти лица не бывали в их семьях. Я не совершал убийства Миносяна и не знаю, кто его совершил... Если бы я хотел совершить преступление после убийства моего брата и невестки, то ни в коем случае не сдал бы оружия, а я сдал правительству пистолет «ТТ» в 1968 году.

Если бы я совершил убийство, то не оставил бы на месте преступления ни одной гильзы...»

Ввиду того, что братья Хурцилава не признали своей вины и на многие факты представили следствию алиби, дело очень затянулось. Братья пошли еще дальше: они внесли не один протест в различные инстанции по поводу их «незаконного ареста» и грубого нарушения прав человека по отношению к ним.

Как становится известно из неоднократно зафиксированных фактов по уголовному делу № 12028, братья Хурцилава сблизились с обслуживающим персоналом изолятора и пользовались незаконными привилегиями.

Особенно близкие отношения Дуру Хурцилава имел с дежурным надзирателем В. Джаниашвили. Пользуясь этим, Дуру свободно передвигался по территории следственного изолятора, встречался с родственниками, получал посылки.

...26 сентября 1972 года, в 16 часов В. Джаниашвили, который по правилам должен был дежурить непрерывно в течение двух смен, сдал дежурство.

Приблизительно около часа ночи (уже 27 сентября) Джаниашвили вывел из изолятора Тараса Хурцилава, посадил в такси и привез в морской госпиталь, где находился его брат, Димитрий. Дуру поговорил несколько минут с братом, затем вышел и вновь сел в такси.

Что заставило работников изолятора (оба они — Джа-ниашвили и Абшилава — затем, естественно, были осуждены) сделать этот странный шаг? Страх? Уважение? Или все вместе? Во всяком случае, их действие принимает удивительную и покрытую тайной окраску.

По факту побега Министерством внутренних дел Абхазской автономной республики было возбуждено уголовное дело. Составлялся план за планом с целью его поимки, однако безрезультатно: сведения о Дуру появлялись то из Сухуми, то из Яштуха, то из Мерхеули, то из Цебельды. Но задержать его не удавалось.

«Я никогда не скрывался от вас, — скажет впоследствии на одном из судебных процессов рассерженный Дуру в адрес милиционеров, — все знали, где я бываю, но никто не пытался встретиться со мной!»

Какая-то доля правды действительно есть в этих словах. Были случаи, когда работники милиции избегали встреч с ним, т. к. знали, что Дуру просто так никому не сдастся.

9 марта 1973 года в селе Земо Пшати Гульрипшского района в 300—400 метрах от дома Гергедава был обнаружен почти полностью сожженный труп неизвестного мужчины, у которого в области головы видны два пулевых отверстия.

После медицинского обследования, кроме пулевых ранений, были обнаружены обширные повреждения в затылочной части головы, что могло быть вызвано ударами тупого предмета.

На месте происшествия (земле) были найдены две пули, которые оказались идентичными пулями, обнаруженным на месте убийства Миносяна. Установлено, что эти пули выпущены из одного и того же оружия, а именно из одного и того же пистолета марки «ТТ».

Хроматографическая экспертиза, проведенная в г. Баку, установила, что труп перед сожжением был облит бензином. Чудом уцелевшая подошва и несколько незначительных деталей позволили следствию и близким опознать труп. Выяснилось, что убитый — Амиран Ломсадзе.