Поздно вечером, услышав звук открывающейся двери, она спряталась под стол. Сюрприз – так сюрприз!

Но родители ее даже не стали искать. Сразу приступили к обсуждению. Выслушав горячие аргументы за и против своего творчества, Сашенька решила не выходить замуж. Никогда!

А потом наступил переходный возраст, о чем свидетельствовали скорбные и сочувственные взгляды окружающих, то и дело повторявших таинственную фразу об этом самом возрасте. Переходить было интересно. Внешние изменения в форме тела и внутренние в организме заставляли наблюдать за собой и размышлять. Тогда-то ее впервые и посетила мысль о том, что врач – интересная профессия, а анатомия – занимательный предмет.

В руках мамы все чаще стал мелькать папин ремень, как средство, стимулирующее ускорение перехода. Ремней у папы оказалось несколько. Видно, мама заранее готовилась. После каждого наказания ребенок забрасывал очередной использованный аргумент за пустивший корни в паркет могучий дубовый шкаф. И вот однажды случилось долгожданное: утром папа, растерянно подвязав брюки розовым пояском от маминого халата и, проходив весь день на работе в наглухо застегнутом пиджаке, навсегда перешел на подтяжки. Это была победа! Тем более что в двенадцать лет Сашенька начала летать во сне, и поводов для жесткой аргументации стало больше. В самих полетах, конечно, ничего плохого не было. Проблема была в том, куда деточка отправлялась, покинув собственное спящее тело. А летала она, как правило, по известным маршрутам: к родственникам и друзьям семьи. И утром делилась с мамой впечатлениями от увиденного, в мельчайших подробностях описывая, кто что говорил, что делал и во что был одет, если был одет вообще. Сначала мама посмеивалась, выслушивая послеполетные впечатления девочки и даже делилась по телефону с родственниками и знакомыми, которые тоже весело смеялись, пока речь не заходила о них самих и пикантных подробностях их личной жизни. Выслушав эти самые подробности, они почему-то испуганно замолкали и, пробормотав невнятно про удивительные совпадения, которые, конечно, случаются в жизни, надолго пропадали, что естественно настораживало и расстраивало маму, привыкшую к регулярному общению. Обеспокоенная странной реакцией родственников и знакомых, мама начала неожиданные ночные проверки. Со словами: «Спи, спи, деточка, я на минутку», стала неожиданно включать по ночам свет, проверяя, на месте ли ребенок. Ребенок всегда был на месте, но от резко прерванных снов у девочки начались головокружения. Она стала просыпаться по ночам от того, что все вокруг раскачивалось, как на палубе корабля, попавшего в жестокий шторм. Держась за шаткие стены, с отчаянным криком: «Помогите! Все сюда!» она перебиралась в спальню родителей, которые, естественно, всегда были рады. Мама успокаивала и убаюкивала ребенка, но с каждым днем, точнее ночью, мрачнела все больше. В воздухе запахло грозой…

Кульминация наступила неожиданно. Когда у них гостила папина племянница Ольга. Ночью Сашенька проснулось от странного звука. В углу кто-то скребся. Настойчиво и пугающе. Она прислушалась. Коготки тем временем зацокали по паркету. Душераздирающий детский крик в ночи мог разбудить кого угодно. Даже соседей по подъезду. Мама прибежала первой. Собственно, добродушный папа с ней даже не соревновался, потому что был в очередной командировке. Увидев на пороге комнаты маму с багровыми пятнами на бледном лице, ребенок, закрыв глаза, прохрипел севшим от предчувствия неминуемой расплаты голосом: «Мышь! Там мышь!»

«Я тебя сейчас убью! Убью!! Издеваешься!? Ненорма-альная!» – взгляд приближавшейся матушки не обещал ничего хорошего. Но рыдать девочка себе не позволила: не хотела лежать в гробу некрасивой и заплаканной.

Спасти ее могло только чудо. И чудо произошло, появившись в облике заспанной Ольги: «Ну что вы кричите? У меня просто убежал хомячок», – сообщила та, оглядывая комнату и зевая…

Наступила триумфальная тишина! Тишина, которая означала, что, во-первых, девочка – нормальная. Во-вторых – ни в чем не виновата. И не просто не виновата. Она – жертва недоверия, несправедливости и почти состоявшегося произвола. Значит, теперь можно плакать. Громко и с подвываниями. По-взрослому.

После этого случая мама перестала по ночам зажигать свет в ее комнате, и у расслабившегося ребенка начались пророческие сны. Когда однажды утром она сообщила маме о смерти ее дальнего родственника, жившего в другом городе, раньше, чем оттуда позвонили, мама сдержалась, но когда ребенок начал предсказывать будущее и предсказания стали сбываться, увеличила дозу морковного сока и стала давать дочери витамины, себе – успокоительное и, в конце концов, повела ребенка к невропатологу.

Мама долго беседовала с врачом наедине. Когда дверь кабинета отворилась и на пороге появился невысокого роста мужчина с добрыми карими глазами, смотревшими на нее ласково, успокаивающе и, показалось, даже уважительно, девочка расслабилась и с удовольствием позволила дяденьке показать все, чему того учили в институте, снисходительно наблюдая, как тот постукивал по ее худеньким коленкам молоточком, покалывал ладошки иголочками, чертил на коже полосочки.

«Встань. Закрой глазки. Руки перед собой. Указательным пальцем достань до кончика носа одной рукой. Теперь – другой. Умница. Теперь ложись на кушетку. Закрой глазки. Представь – пяточки – это пальчики. Коленочка – носик. Теперь достань пальчиками до носика». Ребенок озадачился. Как достать пяточкой-пальчиками до коленочки-носика на одной ноге? Невозможно. Наверное, дядя-врач что-то перепутал и надо достать пяточкой-пальчиками до носика-носика. Вздохнув, она, не открывая глаз, принялась, сопя от напряжения, дотягивать пяточку до носика. Врач наблюдал с интересом, мама – с ужасом. Но девочка этого не видела. Открыла глаза только тогда, когда пяточка прикоснулась к носику. В тот день она впервые услышала от врача слово «йога». Врач же ласково уточнил, что пальчиками-пяточкой левой ноги надо было дотронуться до носика-коленочки правой ноги и наоборот…

После осмотра мама снова долго беседовала с врачом наедине и, в результате, видимо, узнав что-то важное, с этого дня начала оберегать «сокровище, которое ей досталась». Последние слова явно были цитатой. В тот день перед сном матушка задумчиво произнесла, поглаживая ее по голове: «Знаешь, я так хотела, чтобы ты родилась! Мне было за сорок, резус отрицательный, первый ребенок, врачи категорически против, а у меня, как психоз какой-то, что я должна тебя родить. Может, это и есть самое важное, что я сделала в жизни», – неожиданно призналась она.

Сокровище же, осознав благотворное влияние на маму похода к невропатологу, пришло к выводу, что врач – не только интересная, но и полезная профессия. Оставалось только выяснить разницу между невропатологом, психологом и психиатром…

В конце концов, через несколько лет Александра все-таки стала психиатром, но мама в это не поверила.

«Не по годам тебе такая профессия, – вынесла она вердикт, рассматривая красный диплом. – Солидности в тебе нет».

Слова прозвучали как приговор. Диплом кандидата наук, полученный через несколько лет, ее тоже не убедил.

«Купила, небось. Сейчас все покупают в подземном переходе. Не то, что в наше время», – пробурчала она тогда…

… – Мамочка, это я. Доброе утро! – радостно сообщила Александра, наклонившись к домофону на двери подъезда.

– Не вижу ничего доброго, – сухо ответила маман с другого конца, сразу давая понять, что сегодня общение будет не простым. – Заходи!

Войдя в квартиру, Александра наклонившись чмокнула мамулю в щеку. После смерти мужа мать сильно сдала – похудела, как-то ссохлась и будто стала меньше ростом. Пережитый стресс и нарушение мозгового кровообращения привели к появлению старческого психоза, отчего мама часто путала или вовсе забывала слова, и, чем больше волновалась, тем труднее ее было понять. Таблетки, принесенные Александрой, пить решительно отказалась, сообщив, что «презирает эту химию», а попытки поколоть витамины решительно отмела, заявив, что «худеньким уколы делать нельзя, а от сердца у нее есть валокордин».